Вахтанг Ананян - На берегу Севана

- Ведь это дуб, - сказал он, сорвав один листок. - Как он сюда попал?

Отбросив несколько камней, Армен копнул киркой, в двух-трех местах разрыл каменистую землю и обнажил корень полуистлевшего, когда-то, по-видимому, гигантского дерева.

Тощие зеленые побеги пробивались из-под земли, беря начало от остатков этого корня.

Армен долго, в глубоком раздумье смотрел на эти побеги. Неожиданно его лицо радостно осветилось, и, посмотрев на товарищей, он воскликнул:

- Теперь я все понял! Здесь когда-то рос дуб-великан - вот остатки его корней. Макушка дерева доходила до середины скалы, до самой Пчелиной пещеры. По дубу люди поднимались наверх, в пещеры, по дереву они подняли и свое добро.

- А почему люди переселились в пещеры? - спросила Асмик.

- Спасаясь от врагов, конечно. Я знаю, что в наших горах люди жили в почти недоступных пещерах, - ответил за Армена Грикор.

- Что же сталось с дубом? - не унималась Асмик.

- Дуб, наверно, сожгла молния. Теперь тебе понятно? Ты ведь знаешь, каков наш Дали-даг? Солнце, ясный день, и вдруг - тучи, гром, гроза. Вот погляди - снова собираются тучи…

И в самом деле, тучи, случившиеся на вершинах Дали-дага, быстро увеличивались и густели. Вскоре они покрыли все небо и плотным покрывалом нависли над Севаном. Молнии огненными бичами рассекали эту черную завесу, на мгновение оживляя своими отблесками мрачную поверхность озера.

Разразилась гроза.

Армен и Асмик успели укрыться под выступом скалы и с восторгом смотрели на ливший ручьями дождь.

- Это подарок моим птенчикам! - радовалась Асмик. - Ох, как хорошо им будет! Пруд наполнится водой… Как теперь утята и гусята будут купаться, плавать!

Они с Арменом уселись на камни, чувствуя, что скоро им из-под навеса скалы не уйти: дождь лил не ослабевая.

- Я больше не позволю брать воду из пруда для ячменного поля, - сказала Армену Асмик.

- Не позволишь? А план - с полгектара двадцать центнеров ячменя?… Впрочем, воды теперь не нужно: после такого дождя мне ее до самой жатвы не понадобится… Грикор, чем ты там занят?

А Грикор стоял под проливным дождем, с наслаждением подставляя лицо его прохладным струям.

- Дайте освежиться! Разве от воды убегают?… Вода - это бог в нашей земле, обожженной солнцем. Вот увидите, какая зелень появится после этого дождя, увидите, как телята наши на траву накинутся! Трава в поле даровая - будут пастись, жиреть. Осенью поведут телят на весы. Взвесят - и меня тоже попросят: «Грикор Овсепович, пожалуйте, получите и вы премию». Вот не было печали - тащись с хромой ногой за этой премией в колхозный склад и волоки ее домой! Да еще в хлеву место готовь для премиального теленка! - говорил Грикор, стараясь придать лицу пренебрежительное выражение.

- Грикор, иди сюда, ты насквозь промок, - умоляла его Асмик.

- Мне и тут хорошо!

Армен и Асмик силой втащили его под навес скалы. Здесь и сидели они, прижавшись друг к другу. А над ущельем гремел гром, короткими вспышками сверкали молнии, и на истомленную зноем и жаждой землю обильными струями лил дождь…

В селе газету с портретом Камо все друг у друга из рук вырывали. Попала она наконец и к старому охотнику.

- Иди-ка, мой львенок, дай поцелую тебя! - воскликнул дед, обнимая раскрасневшегося от радостного волнения мальчика.

Доволен был и Баграт. Юные натуралисты все время ощущали его заботливое внимание, хотя держался он с ними по-прежнему сурово. Теперь ему хотелось чем-нибудь отметить этот радостный для ребят день.

- Ну что ж, - сказал он, - придется отдать распоряжение, чтобы работникам фермы учитывали трудодни.

- Мало этого, дядя Баграт: принимай в колхоз новые семьи, - вышел вперед Грикор.

Председатель колхоза поглядел на него удивленно и сказал:

- Это что еще за новости? Какие семьи? В нашем селе, мой милый, коллективизация была проведена тогда, когда тебя и на свете еще не было.

- Пчелиные семьи, дядя Баграт! С чадами и домочадцами и складами меда.

- А, с Чанчакара! - догадался Баграт. - Милости просим, пусть приходят. Только я не верю, чтобы вам удалось… Ты что? - обратился он к подошедшему бригадиру Овсепу. - Говоришь, сенокосилки и косы готовы?… Идем. Пока своими глазами не увижу - не позволю брать в поле.

Председатель вместе с бригадиром ушел.

- Что, братья ученые, пойдем на заре? - спросил Грикор.

- Пойдем, - ответил Камо. - Не проспите. Прислушиваясь к разговору, около них вертелся Артуш.

- Подумаешь, научную экспедицию организуют! - съязвил он. - Мы, значит, жили тут дураки дураками и ничего не знали о наших древностях, а он, видите ли, приехал из города и сделал открытие…

- Что тебя тревожит? - сказал Камо, посмотрев в упор в глаза Артушу.

. - «Что, что»!… - смутился Артуш. - Вот то, что ты бессмыслицы вбиваешь ребятам в голову.

- А ты береги свою голову… Чего злишься? Тебя не раз звали, а ты и сам не идешь и другим ребятам головы мутишь… Идем! Грикор, пойди уговори Арама Михайловича пойти с нами.

- Арам Михайлович вам не пара, - сказал Артуш. - Он человек умный.

- Это правда, он человек умный и очень серьезный и будет заниматься с нами серьезными делами. Мы, пожалуй, при его помощи найдем не только древности, а и руды, как нашли их алтайские пионеры, - сказал Камо.

- Сравнил! - усмехнулся Артуш. - Это тебе не Алтай, а Дали-даг.

- А разве ты, не знаешь, что горы Малого Кавказского хребта тоже очень богаты рудами? - спросил Камо.

- Поди добудь! Там золото только и ждет, чтобы ты пришел и взял его!

- Может быть, мы найдем там кое-что и поважнее золота… Идем!

- Не пойму, что у тебя в животе сосет? - оглянувшись, сказал Артушу Грикор. - Когда перестанет - приходи, будем работать вместе.

- Ну, пчельник у нас уже есть. Заведую им я, а дедушка - старший пчеловод, и он же сторож. Он будет по ночам охранять мед от медведя и куницы, - объявил Грикор, когда наши юные натуралисты, измученные, добрались наконец до старого дуба.

- Я дошел до дедовской границы, - сказал дед Асатур, останавливаясь под дубом. Сняв с головы папаху, он отирал ею обильно струившийся со лба пот.

- А вот сейчас ты ее перешагнешь, - улыбаясь, сказал Арам Михайлович.

- Я?… Я перешагну границу, дальше которой не ходили мои деды?…

- Да, ты. Ты ведь уже перешел ее.

- Когда? Как?…

- Когда вошел в колхоз и стал в нем передовым человеком. Когда перестал ходить в церковь - вот уже двадцать лет. Когда вот с этими комсомольцами начал дружить… Да, дед, ты от своих дедов давно далеко вперед ушел. Перейди уж и эту границу… - И учитель, взяв старика под руку, повел его вперед.

- Ур-ра-а!… Дедушка перешел границу! - закричали ребята и вслед за Арамом Михайловичем и стариком начали подниматься по крутой тропинке, ведущей на вершину Чанчакара.