Вахтанг Ананян - На берегу Севана

Но, когда дед достал свое сокровище, когда он погрузил руки в мешок и начал перебирать золотые вещи и драгоценные камни, в глазах у него снова потемнело.

- Гляжу - и не верится… Сокровище, настоящее сокровище! - повторял он, рассматривая золотые украшения.

Яркие огоньки зажигал на них свет маленькой керосиновой лампочки.

Боязливо оглянувшись, старик вынул из мешка великолепный, червонного золота браслет.

- Мой! Все это мое! Да ведь это царское богатство! Значит, я, охотник Борода Асатур, сразу стал миллионером? От такой радости человек и с ума сойти может… - словно в бреду, шептал он. - Вот обрадуется старуха, когда узнает! «Какой, говорит, охотник жил хорошо!» Бабий ум не верит в счастье… А ну, давай подол, насыплю золота. Что скажешь? Есть у охотника счастье?…

Дед осторожно положил драгоценности назад в мешок и задумался.

- Так что же, - сказал он себе, - снова спрятать? Но до каких же пор прятать? До каких пор мне быть маленьким перед большими делами этих детей?… Нет, это всю мою жизнь перевернуло! Раньше лучше было: богат я не был, да зато и на душе легко было. Нет, не надо… Свинцом на сердце моем лежит этот груз. Не надо, не хочу!… Зачем я чужим добром завладел?…

Дед вскочил, взвалил мешок на спину и пошел к дверям. Но у самого выхода он остановился и, ослабевший от внутренней борьбы, опустился на землю.

Старик был весь в поту. Он закрыл глаза и тяжело вздохнул:

- Ах, когда ж конец моим мукам придет?…

Потом, немного оправившись, дед поднял голову и спросил громко:

- Ну, не дурак ли я, люди? Всю жизнь мечтал золото найти, а вот нашел - и с ума спятил! Нет, Асатур, где ума не хватит - спроси разума. Привалило счастье к дверям твоим - не гони его. Не будь дураком - не лягнула же тебя лошадь в голову!… Эй, человече, живи да живи себе вволюшку и внукам завещай - пусть живут счастливо да тебя славят… Ну, чего ты раскис?

И опять старое, собственническое, личмое подавило в охотнике Асатуре все его добрые намерения. Он встал, поднял мешок и снова запрятал сокровища в тайник.

В тот день, как мы видели, ребята подверглись случайно большому испытанию и случайно же вышли из него невредимыми. Но испытание это не было последним. На следующий же день произошло новое событие, которое явилось следствием уже не случайности, а нетерпеливого характера Камо.

Утром, когда колхозники собрались у крыльца правления колхоза и взяли кирки и ломы, чтобы идти на Черные скалы, председатель сказал Ашоту Степановичу;

- Я дам вам только тех, кто знаком со взрывными работами. Меня с Арамом Михайловичем вызвали на совещание в район. Как только оно окончится, мы птицами примчимся обратно и явимся на Черные скалы. Только ребят держите подальше от взрывчатки… Да и вообще лучше бы вы их сегодня с собой не брали: в пещере и так негде будет повернуться.

- Да разве их можно будет удержать! - улыбнулся геолог.

- Это верно, особенно Камо - его и на цепи не удержишь: перепилит и убежит на Черные скалы. Ну, поздно, двигайтесь!

Колхозные каменщики, взяв инструменты, пошли к Черным скалам. Вместе с ними шли и наши юные друзья. Остановив их, дед Асатур сказал:

- Не хотел бы я, чтобы вы ходили в эту чертову пещеру, да разве вас уговоришь? Все же расскажу я вам одну историю - может пригодиться, раз вы с динамитом возитесь. Деда Оганеса знаете?

- Слепого? - спросил Сэто.

- Да, слепого Оганеса. Он ведь не всегда слепым был. Был он молодым, красивым, решительным человеком. И вот - ослеп… По своей оплошности ослеп: нетерпеливый, несдержанный был. Мы тогда колодец в селе рыли и камнем обкладывали. А камень в скалах добывали взрывами. Вот мы с Оганесом провертели в скале дырку, вложили порох, фитиль приспособили, подожгли и убежали подальше… Ждем-пождем, а взрыва все нет и нет. Оганес меня дергает: «Порох, должно быть, мокрый, а не то фитиль погас. Идем!» Я ему: «Оганес, погоди еще немного! Кто его знает, может, еще рванет». А в нем кровь кипела, как у нашего Камо. Не послушал меня, пошел. Только нагнулся поглядеть, что с фитилем случилось, а порох как ахнет!… Вот и выжег глаза у парня, молодого, красивого…

Нужно бы ребятам запомнить эти слова виды видавшего деда!

Когда они вошли в пещеру, бригадир отряда каменщиков Егор сказал:

- Ну, детки, сядьте у входа в пещеру, потолкуйте о том о сем, а мы займемся делом.

- Как?… Мы, значит, ни к чему?… - загорячился Камо.

Мастер Егор улыбнулся в густые усы:

- Почему ни к чему? Воду вы нашли! Мы ваши помощники - помогаем вам воду добыть.

Егор поднял стальной лом и, наклонившись, начал долбить камень.

- Ну, а ты, Степан, - сказал он одному из товарищей, - долби здесь. Ты, Тигран, сюда стань… Нам нужно проделать пять-шесть отверстий и заложить взрывчатку. Тогда мы выломаем сразу много камня.

Пробурив в скале отверстия, каменщики вложили в них аммонал, подвели фитиль. Ашот Степанович поджег его, и все опрометью бросились вон из пещеры.

Прошло четверть минуты, полминуты - взрыва нет.

Камо казалось, что прошел час.

- Не будем же мы тут сидеть до вечера! - наконец не выдержал он и выбежал из-за укрытия. - Капсюль, должно быть, не годен.

Ашот Степанович не успел удержать мальчика.

- Камо, вернись! О рассказе деда Асатура забыл? - закричал ему вслед Армен. - Вспомни о слепом Оганесе!

Слова Армена перебил оглушительный грохот. Тяжелым каменным градом посыпались обломки скалы, подброшенные взрывом к потолку пещеры. Удушающий запах аммонала и дым наполнили воздух.

Ребята вбежали в пещеру. Раскинувшись плашмя на большой каменной плите, лежал Камо. Он был без сознания.

- Ай-ай-ай! Скорей вынесем его отсюда! - кричал мастер Егор.

Ашот Степанович с Грикором подняли Камо и вынесли на воздух. На виске у мальчика виднелся синий кружочек. Камо, казалось, не дышал.

На сооруженных наскоро из веток носилках Камо принесли в село.

Неописуем был ужас матери мальчика. Увидев носилки, она вскрикнула и лишилась чувств.

Камо внесли в комнату. Со всех сторон собрались соседки. Дали знать Араму Михайловичу и Баграту, которые только что вернулись из районного центра и собирались на Черные скалы. Баграт отдавал спешные распоряжения.

Узнав о событии, Баграт, крайне встревоженный, прибежал в дом кузнеца Самсона. Вскоре пришел и Арам Михайлович.

Обычно сдержанный, Баграт взволновался:

- Тетя Анаид, открой окна! Шире!… Так… Дай воды… Шушан, сбегай в правление, принеси аптечку. Живо!… Ашот. помоги Араму… Арам, ты сумеешь вызвать у него дыхание?

Арам Михайлович молча кивнул головой и, сняв пиджак, засучил рукава рубашки.

С дорожной аптечкой прибежала Шушан. В комнате распространился запах нашатырного спирта.