ЕС Бхакти Викаша Свами - РАМАЯНА

Так Хануман применил первую политическую уловку - лесть. Затем, используя третий прием, он посеял разногласие среди обезьян, которые стали спорить о том, что им делать. Наконец, Хануман попытался запугать Ангаду: «Если ты последуешь этому глупому плану и поселишься в этой пещере, ты погибнешь. Очень скоро обезьяны перестанут подчиняться тебе. Со временем Лакшман найдет пещеру и разрушит ее, уничтожив тебя и остальных обезьян. Но если ты вернешься в Кишкиндхью, Сугрива, конечно же, простит тебя. Ты - единственный наследник престола. В будущем Сугрива передаст тебе бразды правления царством».

- Ты слишком высокого мнения о Сугриве, - отвечал Ангада. - Не забывай - он наслаждается близостью с женой своего старшего брата. Он позабыл о своем обещании помочь Раме и начал действовать только после того, как Лакшман пригрозил ему. Поэтому, кто хочет, пусть возвращается. Я же останусь здесь и буду поститься до смерти.

С этими словами Ангада сел на траву куша и заплакал. Его окружили обезьяны, которые тоже решили расстаться с жизнью. Между тем из своей пещеры на вершине горы показался Сампати, брат Джатаю. Довольный, он сказал себе: «По воле Провидения у меня будет хороший обед. Когда обезьяны станут умирать от голода, я буду есть их одну за другой».

Услышав эти слова, Ангада пришел в отчаяние. «Какой печальный конец уготовила нам судьба! - воскликнул он. - Виной тому злокозненная Кайкейи! Сначала по ее вине погиб великий Джатаю, потом - Вали, а теперь та же участь ожидает и нас».

Весть о смерти Джатаю стала для Сампати большой неожиданностью. «Пожалуйста, расскажите мне, как умер мой младший брат, - сказал он. - Мне понравилось, как вы прославляли моего брата, хотя мне больно слышать, что он погиб. О лучшие из обезьян, я хочу попросить вас об одном одолжении. Давным-давно солнечные лучи сожгли мои крылья, и теперь я не могу летать. Не могли бы вы помочь мне спуститься вниз с этой горы?»

Обезьяны с большим недоверием отнеслись к словам Сампати - всего несколько мгновений назад он собирался их съесть. Но, подумав, они решили: «Все равно мы умрем от голода. Если этот гигантский гриф съест нас живьем, это лишь уменьшит наши страдания».

Обезьяны помогли Сампати спуститься вниз. Тем временем Ангада рассказал ему об изгнании Рамы и героической смерти Джатаю. После этого Сампати поведал свою печальную историю: «Давным-давно Джатаю и я решили проверить свою силу, бросив вызов царю небес. Взмыв в небо и достигнув райского царства, мы сразились с Индрой и одержали над ним победу. Возгордившись собой, мы стали подниматься все выше и выше. Когда мы приблизились к Солнцу, от жары Джатаю почувствовал слабость. Тогда я заслонил его своими крыльями. Вскоре они сгорели, и я упал на горы Виндья».

- Если ты на самом деле старший брат Джатаю и наш доброжелатель, - прервал его Ангада, - тогда скажи, где обитает Равана.

- Поскольку я стар и у меня нет крыльев, - отвечал Сампати, - я не могу служить Господу Раме непосредственно, но я в состоянии говорить, поэтому слушайте. Мне доложили, что Равана похитил молодую женщину. Когда он уносил ее в свою обитель, она кричала «Рама! Рама!» и обронила на землю несколько украшений. Мне известно, что Равана - повелитель ракшасов, царство которых - Ланка - находится на

острове в ста йоджанах от побережья. Будучи потомком Винаты, я обладаю острым зрением и могу видеть на большое расстояние. Даже отсюда я вижу золотой город Раваны. Друзья, Сита на Ланке. Ее охраняют ракшаси. А теперь прошу вас, отведите меня к океану - я хочу предложить воду душе своего покойного брата.

Весть о Сите обрадовала обезьян. Отказавшись от своего обета поститься до смерти, они отвели Сампати к океану. «Как ты узнал, что Ситу похитил Равана?» - спросил Джамбаван.

- Когда я лишился крыльев и упал на горы Виндхья, - сказал Сампати, - мой сын, Супаршва, стал заботиться обо мне и приносить мне пищу. Однажды, когда я был очень голоден, Супаршва ничего не принес, и я как следует отчитал его. «Когда я искал для тебя пищу, - сказал он, - я заметил, как огромный ракшас уносит по воздуху молодую женщину. Я уже хотел было схватить их и принести тебе на обед, но ракшас очень вежливо попросил меня не препятствовать ему. Я не смог ему отказать. Впоследствии сиддхи сказали мне, что это был Равана и что мне очень повезло, так как после встречи с ним я остался в живых».

Сампати видел, что обезьяны полностью доверяют ему. «После того как я упал на горы Виндхья, - продолжил он свой рассказ, - в течение шести дней я не приходил в себя. Когда сознание вернулось ко мне, я отправился к великому мудрецу Нишакаре, жившему неподалеку. Увидев меня, риши спросил, как я потерял свои крылья, и я рассказал ему, как это случилось. Со слезами на глазах я признался ему, что, лишившись крыльев и общества своего брата, я собираюсь покончить с собой, спрыгнув с горной вершины. «Не отчаивайся, - сказал мне Нишакара, - я дарую тебе благословение: в будущем, когда ты расскажешь обезьянам о Сите, у тебя вырастут новые крылья и ты обретешь былую силу».

С этими словами мудрец удалился в свое жилище, а я вернулся на горы Виндхья. С тех пор я ждал вашего прихода. Спустя восемь тысяч лет Нишакара Риши оставил тело и отправился на небеса. После его ухода я стал сомневаться в истинности его слов».

Пока Сампати разговаривал с обезьянами, у него выросла пара новых крыльев, и он почувствовал прилив сил. Обрадованный, он попросил обезьян продолжать поиски Ситы. После того как он взмыл в небо, воодушевленные обезьяны отправились на юг.

Однако, достигнув берега океана, обезьяны были поражены его необъятными просторами. Решив, что им не добраться до Ланки, они пришли в отчаяние. «Нельзя отчаиваться, - сказал Ангада, - так мы ничего не достигнем. Словно ядовитая змея, отчаяние погубит нас. Пусть сделает шаг вперед тот, кто может прыгнуть на сто йоджан, чтобы спасти Ситу из лап Раваны и избавить нас от гнева Сугривы».

Не получив ответа, Ангада стал лично спрашивать каждого из воинов, как далеко они могут прыгнуть. Одни говорили, что способны прыгнуть на десять йоджан, другие - на двадцать, третьи - на тридцать, кто-то - на сорок и даже на пятьдесят. Майнда сказал, что может прыгнуть на шестьдесят йоджан, а Двивида - на семьдесят. Сушена мог прыгнуть на восемьдесят йоджан. «Прежде я мог прыгнуть на огромное расстояние, - сказал Джамбаван. - Теперь я стар, и не смогу прыгнуть дальше, чем на девяносто йоджан. Давным-давно, когда Господь Вамана покрыл тремя шагами вселенную, я облетел вокруг Него. Но теперь, к сожалению, я не способен прыгнуть на Ланку и освободить Ситу».

- Возможно, я смогу прыгнуть на сто йоджан, - сказал Ангада, - но я не уверен, что у меня хватит сил сделать второй прыжок, чтобы вернуться обратно.