Ларисса Йон - Изгнанный всадник

Лилит рассмеялась – скрипучий и гогочущий звук, от которого Ресеф заскрежетал зубами.

– Я презираю тебя, Ресеф, и с нетерпением жду новой встречи с Мором.

Ресеф рванул вперёд и впечатал Лилит в стену, надавив предплечьем на горло матери.

– Что тебе известно о планах Гетель вытащить его наружу?

– Ничего.

Ресеф надавил сильнее.

– Ложь. Попробуем заново.

С её полных губ сорвался сдавленный кашель.

– Знаю, что Хайвестер пытали, чтобы узнать. Гетель и Люцифер хотят подвергнуть тебя пыткам. Они убеждены, что это поможет вызволить Мора.

– Они вытянули из неё что-нибудь?

– Не знаю. Клянусь.

Ресеф резко отошёл от Лилит. Чёрт. Найти Гетель или Люцифера сложно.

Лилит прочистила горло, вернула хладнокровие и указала кончиком лезвия на дверь.

– А теперь, будь хорошим мальчиком, приведи какую-нибудь женщину из клетки. Ты сможешь её трахнуть, пока я заставляю её кричать, а затем мы вместе её убьём. Как в старые добрые времена.

Внутри взволнованно забился Мор. От нахлынувших отвратительных воспоминаний у Ресефа свело желудок, и он решил закончить этот разговор.

– Ты отвратительна. – Плавным, быстрым движением он провёл мечом между плечом и шеей Лилит.

Лилит завизжала. Вот что значит суккубы – их тела более хрупкие по сравнению с другими демонами. Чтобы убедиться, что с никчёмной жизнью Лилит покончено, Ресеф вторым ударом снёс голову с её плеч.

Постыдная сука умерла.

Но Ресеф не остановился на Лилит. Его гнев ожил и превратил секс-притон в кровавую бойню. Его броня, ставшая ещё прочнее от попавшей на неё крови, хорошо зарядилась, и когда всё закончилось, живыми оставались лишь пленники в клетках. Освободив их, Ресеф открыл Хэррогейт и покинул это место.

Ему предстояло встретиться с отцом.

Ресеф отправился к дому Джиллиан, хотя и понимал, что не стоило. Наблюдение за ней вывернет его наизнанку, но он хотел убедиться, что с ней всё хорошо после их встречи.

Ресеф стал невидимым, обернув себя заклинанием, и шагнул в сарай. Свет горел и животные вели себя как обычно, ожидая пищу.

Джиллиан была внутри, но не кормила скотину, а просто сидела на тюке сена, а по её щекам текли слёзы. У Ресефа кожа съёжилась от ненависти к себе.

– Мне так жаль, детка, – прошептал он.

Джиллиан шмыгнула носом и подняла голову, посмотрев прямо на него. Она не могла его видеть, но явно чувствовала. Ресеф не замер, словно это сделало бы его ещё более невидимым. Идиот.

По крайней мере, Мор не доставлял неудобств. Демон так сильно убивался из-за смерти Лилит, что Ресеф нутром ощущал эти отголоски.

Замечательно. Ублюдок заслужил страдание.

В конце концов, Джиллиан утёрла слёзы рукавом пальто и принялась за работу.

Но двигалась медленнее обычного и выглядела так, словно нуждается в неделе хорошего сна.

Ресеф хотел бы что-нибудь для неё сделать, но был довольно уверен, что видеть его сейчас – последнее, что Джиллиан бы хотелось.

Нехотя, Ресеф вышел из сарая и открыл Хэррогейт к поместью Ареса, но по словам одного из Рамрилов Арес, Кара и Рэт отправились к Лимос.

Он перенёсся туда и… здорово, как будто ему страданий Джиллиан было недостаточно. Ресеф ощутил мгновенную боль от запаха жареного мяса и раздающихся из стерео-системы "Maroon 5".

Видимо, все собрались на вечеринку, но Ресефа не пригласили.

И хоть Ресеф и понимал их нежелание принимать его как ни в чём не бывало, это всё равно приносило боль.

Он обнаружил сестру и братьев, и их семьи на пикнике у дома, и здесь были не только они. Казалось, сюда нагрянула половина персонала ЦБП. Повсюду бегали дети, играя на пляже с двумя адскими гончими, которые за ними гонялись. Лимос исполняла роль бармена.

Один из церберов – Хэл – увидел его и чёрной клыкастой пулей бросился в его направлении. Дерьмо. Ресеф не мог рисковать и драться с псиной, не тогда, когда нужно доказать, что ты не злобный мудак.

Мор и так много церберов убил. Ресеф открыл ворота, но не успел войти, как Кара скомандовала Хэлу остановиться.

Гончая замерла, но продолжила рычать. Её глаза светились красным. Ещё одна гончая начала подкрадываться к Ресефу.

Кара отозвала их. Нехотя, они повиновались, но сели между Ресефом, Карой и детьми.

Лимос опустила шейкер с маргаритой. Внезапно музыка стихла и всё погрузилось в тишину.

– Неловко вышло. – Ресеф пересёк пляж, на котором провёл столько счастливых часов. – Я не хотел портить вечеринку.

– Это не вполне она, – произнесла Лимос, и от Ресефа не скрылось, как его братья придвинулись к жёнам. Эрик небрежно опустил напиток и положил руку на бедро, где, без сомнения, было припрятано оружие.

Ненависть в глазах мужчины могла прожечь титан.

– Ты не должна объясняться, – сказал Ресеф, ненавидя себя за дрожь в голосе.

Заговорил Арес:

– Мы собрались, чтобы обсудить, где ты будешь жить, так как Хайвестер уничтожила твою пещеру. А потом Реган предложила позвать персонал ЦБП, чтобы отблагодарить за всё, что они сделали во время обрушившегося на нас ада апокалипсиса.

– И получился импровизированный междусобойчик, – пояснила Лимос.

– Хватит. – Ресеф поднял руку. – Вы не должны объясняться передо мной. – Он подошёл ближе, стараясь не замечать насколько окружающие напрягались при каждом его шаге. – У меня есть новости. Лилит мертва.

– Что? – приглушённым голосом спросил Танатос. – Откуда ты знаешь?

– Я сам её убил.

– Бог ты мой. – Лимос схватила шейкер с маргаритой и выпила прямо из него, затем вытерла рот тыльной стороной ладони. – Ты представляешь, что натворил? Она входила в совет Сатаны. Люцифер полагался на информацию, которую она доставала, трахаясь с демонами. Иисус, Ресеф, он отомстит. Тебя ждёт грандиозное возмездие.

– Отлично, убью больше народа. – Ресеф подошёл к Риверу, который стоял, прислонившись к дереву и скрестив ноги. – Где Ревенант?

– Зализывает раны, а что?

Ресеф молниеносно двинулся и схватил Ривера за горло, впечатывая его в дерево.

– А то, что я нашёл нашего отца, – выплюнул он. – И хочу выяснить, как много наших Наблюдателей о нём знали.

Лимос мгновенно оказалась рядом, Арес и Танатос встали позади. Она положила ладонь на руку Ресефа и сжала.

– Ты нашёл его? Как?

– Лилит нарисовала ангела, который ее обрюхатил, и была весьма любезна отдать мне рисунок.

Ресеф приблизил голову к ангелу, почти соприкасаясь кончиками носов.

– Скажи им, Ривер.

– Не понимаю, что ты хочешь, чтобы я сказал, – прорычал в ответ Ривер.

– Чушь. Почему ты молчал? Танатос веками искал отца, так почему, чёрт подери, ты не сказал ему правду?

Голос Ривера стал ниже и глубже, будто ангел был на грани спокойствия, что сулило опасность.