Питер Годфри-Смит - Чужой разум. Осьминоги, море и глубинные истоки сознания

У человека этими быстрыми корректировками движений руки командует мозг, и они опираются на зрение. У осьминога движения полагаются на собственные химические и тактильные рецепторы щупальца, а не на зрение (хотя я уточню это утверждение в следующей главе — на самом деле все не столь очевидно). Так или иначе, Нанаи считает, что у осьминогов получило крайнюю степень развития то, что присутствует и в человеческой деятельности, только в более слабой и незаметной форме. У людей команда отдается централизованно, а затем к ней по мере необходимости добавляются элементы тонкой настройки. У осьминога, вероятно, имеет место постоянное взаимодействие между распоряжениями из центра и решениями на периферии. Щупальце высовывается, шарит, а осьминог реагирует, корректируя его движения и направляя его по пути — возможно, используя при этом внимание и какие-то осьминожьи усилия воли.

Гиллель Хиль и Рэнди Бир в своей статье о «воплощенном познании», которую я уже цитировал выше, противопоставляют старые и новые воззрения на то, что такое действие [123] Chiel and Beer, «The Brain Has a Body: Adaptive Behavior Emerges from Interactions of Nervous System, Body and Environment», Trends in Neurosciences, 23 (1997): 553–557. . Согласно старой модели, нервная система — «дирижер тела, который выбирает ноты для музыкантов и указывает, как именно им играть». На самом деле, возражают они, «нервная система — это лишь один из музыкантов оркестра, занятого джазовой импровизацией, и окончательный результат возникает из длительного обмена между ними». Я нахожу такое обобщение чересчур размашистым — на мой взгляд, метафора одного музыканта в оркестре принижает роль нервной системы для большинства животных. Однако к осьминогу она вполне приложима. Противопоставление между нервной системой и телом замещается противопоставлением между центральным мозгом и остальными частями организма, имеющими собственную нервную организацию.

У осьминога есть дирижер — центральный мозг. Но музыканты, которыми он руководит, — джазовые, склонные к импровизации, которые согласны лишь на определенную долю контроля. Или, возможно, они получают от дирижера лишь самые общие и грубые указания, а что сыграть — остается на их усмотрение, лишь бы получилось что-то осмысленное.

В первой главе мы встречались с животным, притаившимся под скалой в океане. Зависнув в воде, оно каждую секунду меняло цвет. Из-под первоначального вишневого проступали пятна серых и серебристых прожилок, каскады синего и зеленого струились по щупальцам. В этой главе мы вернемся в море к этому существу и его бесконечным превращениям.

Гигантская каракатица похожа на помесь осьминога с экранопланом. У нее спина, напоминающая по форме черепаший панцирь, большая голова, прямо из которой растут восемь щупалец. Они примерно такие же, как и у осьминога, — гибкие, лишенные суставов, оснащенные присосками. Если смотреть на каракатицу прямо, кажется, будто щупальца расположены по горизонтальной линии, но на самом деле они окружают рот и так же, как щупальца осьминога, навевают образ восьми гигантских хватких губ. Возле рта есть еще два подогнутых, более длинных «ловчих щупальца», которые каракатица выбрасывает, чтобы поймать добычу. Непосредственно во рту находится твердый клюв. Тело каракатицы не имеет позвоночника или настоящих костей, но в ее щитовидной спине есть твердая «кость каракатицы», похожая на доску для серфинга, если рассматривать ее с внутренней стороны. Сам «щит» оторочен с каждой стороны, словно оборкой, плавником шириной в несколько сантиме [124] Раковина каракатицы, иначе называемая сепион. На самом деле сепион, конечно, не кость, а известковая пластинка с газовыми камерами, помогающими каракатице поддерживать нейтральную плавучесть. тров. Волнообразно изгибая плавник, каракатица медленно плывет. Для быстрого передвижения она использует реактивную струю из сифона в нижней части тела, который можно направлять в любую сторону. Большинство каракатиц невелики, от 15 до 25 см. Но гигантская каракатица может достигать метра в длину.

Перед нами животное метровой длины, чья кожа как будто всех цветов сразу и меняет оттенки в течение секунд, иногда за доли секунды. На голове каракатицы мерцают тонкие серебристые линии, как будто животное заметно наэлектризовано. Электрические линии придают ей сходство с парящим кораблем инопланетян. Но все впечатление, все попытки вчитать какой-то смысл в это животное непрерывно рассыпаются. Вот от глаз каракатицы потянулись ярко-красные полосы. Космический корабль плачет кровавыми слезами?

Головоногие вообще (хотя и не все, но большинство) мастера менять окраску. В этой удивительной группе гигантская каракатица, вероятно, достигла вершины искусства — или, по крайней мере, самой эффектной расцветки. Способность менять цвет в принципе не редкость в природе: многие животные могут в той или иной степени изменять оттенки поверхности тела. Всем знакомый пример — хамелеоны. Но головоногие делают это гораздо быстрее, а их палитра красок разнообразнее. У гигантской каракатицы все тело служит экраном, на котором вспыхивают узоры. Эти узоры — не просто череда стоп-кадров, они образуют анимированные рисунки в форме полос и облаков. Похоже, это очень выразительные животные, животные, которым есть что сказать. Но что в таком случае они говорят и кому?

Гигантская каракатица замечательна и еще в одном отношении — крупное дикое животное, проявляющее дружелюбие, воистину обезоруживает. Речь идет не о простой снисходительности, с которой животное терпит присутствие человека, а об активном интересе, об установлении контакта с чужим. Это не стандартное поведение гигантских каракатиц, но и не столь уж редкое. Они достаточно часто проявляют к вам дружелюбное любопытство. Каракатица подплывает, приняв мирную расцветку «покоя». Животное будет кружить вблизи от вас, явно пытаясь разобраться, что вы такое.

Это малоизученные животные. Их нечасто держат в неволе. Александра Шнель, одна из немногих, кто специально изучал их в лаборатории, говорит, что они подают признаки столь же сложных поведенческих реакций на содержание в неволе, какие наблюдались у осьминогов [125] См. Alexandra Schnell, Carolynn Smith, Roger Hanlon, and Robert Harcourt, «Giant Australian Cuttle-fish Use Mutual Assessment to Resolve Male-Male Contests», Animal Behavior, 107 (2015): 31–40. . Они подкарауливают посетителей и, тщательно нацелившись, обливают их струей воды из сифона. Но гигантские каракатицы выглядят еще более загадочными и инопланетными, чем их родичи-осьминоги. У них большой мозг, как в абсолютном выражении (просто по размеру), так и относительно массы тела. Насколько мне известно, они не проявляют тех впечатляющих признаков интеллекта, которые наблюдаются у осьминогов: решение задач, использование орудий, исследование объектов. Но их далеко не так подробно изучали, а их образ жизни предполагает, что такие виды поведения им нужны меньше, чем осьминогам. Они не лазающие разведчики, а пловцы.