Эрнест Сетон-Томпсон - Зверь [сборник]

Такова была ловушка, придуманная Боссилье. Более того, по его повелению ни один человек не смел стрелять в волков со стен, или кричать на них, или досаждать им иными способами. Город казался вымершим, настолько там стало тихо.

И вот однажды ночью стражи города увидали темные волчьи тени, кружащие вдоль следа из говяжьих кишок, ведущего к причалу. Однако, как ни странно, ни один волк не зашел в ворота — слишком сильна была их настороженность.

Три ночи спустя волков прибавилось, и некоторые из них даже рискнули добрести до кафедральной площади; там они торопливо набили животы и убрались назад. Короля волков с ними, однако же, не было.

Затем, поскольку пища снаружи иссякла, в ворота зашло побольше волков, а затем и еще больше. На десятую ночь, когда вся кафедральная площадь превратилась в место волчьего пиршества, Боссилье велел зарезать двадцать быков, которых держали про запас. Их забили перед собором, и вся кафедральная площадь оказалась залита кровью. Повсюду валялись потроха, и сильный запах ощущался издалека.

Той ночью волки пошли на приступ. От самых ворот и до кафедральной площади колыхались тени, быстрые и темные. Но был ли среди них король волков, во тьме никто не сумел разглядеть. Площадь заполонили волки. Они жрали, дрались, скулили, грызли кости и ворчали, угощаясь.

Боссилье лично закрыл те роковые ворота, единственный путь к спасению для волков. Затем весь городской люд пробудился и выбрался на стены, на высокие крыши или глазел из окон, ожидая судьбоносного рассвета.

Видали ли вы, как солнце всходит над Нотр-Дамом, освещая дальние берега реки? Тогда вы видели Чудо Господне во всей его славе. Такие чудеса всегда повергают в трепет.

Но никогда ранее и никогда позже глазам горожан не представало зрелище более жуткое, дикое и безумное, чем в то утро, когда окончательно развиднелось и можно было разглядеть все подробности. На крышах, в верхних окнах, на подходящих стенах толпились мужчины и женщины, благородные и простолюдины, пылкие и встревоженные. Они праздновали победу и хлопали в ладоши. А кафедральная площадь под их ногами была наводнена бесчисленным количеством безжалостных серых волков, обманутых, пойманных, заточенных в ловушку, — и теперь всем этим чудовищам суждено было умереть.

Некоторые из них в тщетной надежде на спасение с разбегу прыгали на стены. Другие пытались спрятаться, затаиться в укромных уголках или затеряться среди величественных арок собора. Иные грызлись друг с другом, а кое-кто угрюмо лежал, с вызывающим спокойствием ожидая своей участи. И среди них был Курто, чудовищный король волков. Он вел себя тихо, лишь взрыкивал да поглядывал туда, где находились врата, через которые он последним зашел в город, — но все равно он наводил на всех ужас.

И когда солнце осветило эту волнующую сцену, громкий ропот пронесся среди зрителей, и ропот этот перерос в крики: «Виват! Трижды виват!» — и крики эти разорвали утренний туман. А затем, дабы победа стала полной, с крыши священного собора церковный хор, облаченный в белые рясы, грянул «Te Deum» [47] «Тебя, Бога, хвалим»: благодарственный христианский гимн ( лат. ). .

И тогда Боссилье отдал команду, и с каждой мало-мальски удобной позиции лучники пустили в полет оперенные стрелы. Волк за волком падали наземь, и мало в кого из них попали только единожды. А раненых было еще больше, чем убитых, и многие волки зубами выгрызали из своей плоти стрелы и возвращались к безнадежной битве. Даже его величество, пусть и был слаб, преисполнился охотничьим духом и натягивал лук до тех пор, пока у него не закончились стрелы.

И когда прошел час, бесчисленные волки пали мертвыми, но куда больше оказалось раненых, и много волков еще бегало кругами по площади. Казалось, море серых спин осталось непотревоженным.

И где же во всей этой круговерти затерялся Курто?

В центре площади располагался фонтан, широкую чашу которого поддерживали четыре высоких каменных колонны. Именно там, как стало очевидным, и спрятался король волков. Он тихо лежал под чашей, великолепно защищенный ею от стрел или любых иных метательных снарядов. Ничто из творившегося на площади ужаса не сподвигло его на бегство, он лежал недвижно и не выдавал себя даже рыком.

За его спиной, защищаемые колоннами, расположились другие волки, а внимательный наблюдатель сказал бы, что под тремя арками Нотр-Дама также скрывались отряды волков, нашедшие там защиту от стрел.

Был без малого полдень, когда пал последний из бегавших по площади волков. Земля стала серой от их шкур; их тела исчислялись сотнями. Казалось, что ужас отступил; но король волков по-прежнему был жив, и полсотни волков уцелело вместе с ним: горстка расположилась рядом с Курто, а другие находились на паперти.

Тогда Боссилье выступил вперед и созвал своих стражников. Вот что он сказал им: «Господь даровал нам великую победу. Он предал врагов в наши руки; и вот, заманили мы их в ловушку и умертвили их сотни. Но величайший и лютейший из волков все еще невредим: он притаился там, где стрела не достанет его. Он бросил мне вызов, когда впервые побывал здесь, — мне, капитану городской стражи. И я этот вызов принял; посему нынче, как подобает воителю, повстречавшему достойного противника, следует мне выйти и биться с ним не на жизнь, а на смерть. Однако же, поскольку с королем волков осталась еще некоторая свита, я позову с собой бойцов. Наконец-то наш король увидит истинное сражение!»

Сотни людей вызвались сопровождать Боссилье, но он был честным человеком, и душа его жаждала честного боя. Он собрал небольшой отряд испытанных бойцов, умелых в обращении с мечами и копьями. Спустившись по лестнице на площадь, выстроились они перед королевскими окнами и отсалютовали, прежде чем развернуться и отправиться на битву с врагом.

Но потом случилось неожиданное. Повинуясь королевскому приказу, главный егерь открыл боковую дверь и вышел, дуя в охотничий рог, и на звук этот через дверь высыпала свора огромных волкодавов. Количеством они были равны оставшимся волкам и горели жаждой крови. Они алкали сражения, поддерживаемые публикой.

— Не подходите! — крикнул Боссилье своим людям. — Наконец-то придворные увидят бой, так дадим им шанс узнать разницу между собаками и волками!

На то, что произошло далее, весь город взирал в ужасе. Король волков встал и всего единожды завыл, собирая стаю. Это был боевой клич всего волчьего рода, и волки бросились на собак. Только полчаса длилось сражение, и все собаки пали. Великий Курто лишь дюжину раз вмешивался в побоище. И ни один из волков не был убит, но их ряды оказались изрядно потрепаны.

— Хорошо же! — воскликнул Боссилье. — Пришел наш черед!