Эрин Хантер - Прерванный путь

При появлении этого великана Хромой и его товарищи мгновенно смолкли, распластались на земле и втянули головы в плечи.

– Ужас! – пролаял паршивый бурый пес.

Порох быстро покосился на своих товарищей, затем выступил вперед и вежливо поклонился псу, который, по всей видимости, был Альфой этой странной стаи.

– Добрый день. Мы патрульные стаи, мы идем через ваш лес на поиски новой территории. Мы не собираемся задерживаться надолго и очень скоро уйдем.

Злобные желтые глаза пса вспыхнули, но он не произнес ни слова.

– Альфа, ты позволишь нам поохотиться здесь несколько переходов Собаки-Солнца? – спросил Порох.

Счастливчик настороженно ловил каждое его слово. Неужели этот жуткий Альфа откажет им в такой смиренной просьбе? Порох был не только могучим и сильным, но и очень спокойным и рассудительным псом, который умел заставить выслушать себя. Счастливчик неожиданно подумал, что именно Порох мог бы стать идеальным Альфой стаи. Если с полуволком что-нибудь случится, то самыми вероятными претендентами на лидерство будут Лапочка и Порох.

Патрульные не сводили глаз с желтоглазого пса. Он по-прежнему молчал, шевеля тяжелыми челюстями. Потом огромный пес вдруг начал дрожать. Его клокастая шерсть встала дыбом, глаза закатились, и пес разразился хриплым лающим хохотом, от которого все его огромное тело начало сотрясаться, будто в припадке.

Счастливчик оцепенел. Кусака вопросительно наклонила одно ухо, Микки в недоумении открыл пасть, а Порох сощурил глаза – всего за мгновение перед тем, как желтоглазый Альфа размахнулся, и наотмашь ударил его лапой по морде.

Заливаясь бешеным лаем, Счастливчик и остальные патрульные бросились к Пороху, но стая Альфы, включая Хромого, тоже вскочила на ноги и оскалила зубы.

А желтоглазый Альфа высоко поднял голову и разинул пасть, из которой тут же закапала слюна.

– Я – Ужас! – пролаял он. – Я Правая Лапа Собаки-Страха, повелителя всех Небесных Псов! Поклонитесь мне! Повинуйтесь мне! Подчинитесь мне!

Онемев от изумления, Счастливчик покосился на Пороха, который медленно покачал своей тяжелой головой.

– Что ты несешь? – с невыразимым презрением прорычал он. – Ты спятил? Нет никакой Собаки-Страха и не было никогда!

– Нет, есть! – визгливо залаял Ужас, и проплешины на его клокастой шкуре налились гневным багрянцем. – Есть, и он главнее всех! Все должны ему поклоняться! – Брызги слюны полетели во все стороны из его перекошенной пасти, желтые глаза закатились. – Поклонитесь! На землю!

Собаки желтоглазого, трясясь от страха, повалились на землю и заелозили на животах, не сводя глаз со своего Альфы.

Ужас взрыл когтями землю, взметнув в воздух кучу сухой листвы.

– Откуда вы прокрались на мою территорию? Чужакам здесь не место! Повелитель Собак ни с кем не делится своей дичью! – Он резко повернулся, снова взмахнул лапой, и Счастливчик уже приготовился отпрыгнуть в сторону, но на этот раз когти желтоглазого обрушились на спину одной из его подчиненных.

Маленькая короткошерстая бурая собачка истошно взвыла от боли и, дрожа всем телом, отползла в сторону. Его товарищи жалобно заскулили. Шерсть у Счастливчика встала дыбом от страха. Что происходит? Разве Альфа может без причины нападать на членов своей стаи? Это противоречит собачьему духу и закону стаи!

Порох снова медленно покачал головой, продолжая внимательно разглядывать желтоглазого.

– Ты сумасшедший. Собака-Земля давно заждалась и тебя, и твоих выдуманных повелителей. Говорю тебе в последний раз – мы странники. Моя стая будет охотиться в твоем лесу по праву путников и по законам Собаки-Леса Если у тебя есть хоть капля мозгов, то ты оставишь нас в покое и прикажешь своей стае сделать то же самое.

– Ты… Ты… – затрясся от бешенства Ужас, закатывая глаза Он резко обернулся к собаке, которую только что ударил: – Живо, задай ему!

Угроза была настолько смехотворной, что Порох не удержался и насмешливо переглянулся со Счастливчиком, который только головой покачал.

«Он что, в самом деле безумный? Эта плюгавая малышка Пороху и до плеча не достает!»

Но бедная собачонка беспрекословно повиновалась приказу своего Альфы. Высоко подпрыгнув, она с визгом бросилась на Пороха, размахивая когтями.

Могучий пес удивленно попятился, потом замахнулся лапой и с досадой отшвырнул собачонку в кучу сухих листьев, но та мгновенно вскочила и снова ринулась в бой, оскалив крохотные кривые зубы.

Счастливчик напрягся, но остался стоять на месте. Он понимал, что предлагать Пороху помощь в такой ситуации было бы настоящим оскорблением. Поведение крохотной собачки было настолько нелепым, что граничило с безумием.

Порох снова отшвырнул нападавшую, потом шагнул вперед и поставил ей на живот свою огромную лапу, не давая подняться. Малютка выла и тявкала, как ненормальная, пытаясь укусить своего врага. Стоило Пороху убрать лапу, как она снова кинулась на него.

Порох отклонился в сторону и недоверчиво покосился на желтоглазого Ужаса. Желтоглазый безумец стоял, разинув пасть, и негромко урчал, словно зрелище этой смехотворной схватки доставляло ему несказанное удовольствие. Счастливчик поежился и переглянулся со своим товарищами.

– Вперед! – вдруг взвизгнул Ужас. – Во имя Собаки-Страха! В бой!

Счастливчик и его товарищи торопливо выстроились в цепь, но разве их оборонительный круг мог служить хоть сколько-нибудь серьезным препятствием для стаи безумного Ужаса? Противников было слишком много!

Желтоглазый Ужас бесновался позади своей стаи. Воя от восторга, он кусал за пятки своих собак, царапал их спины и свирепым лаем подгонял в бой. Счастливчик с рычанием схватил зубами первого бросившегося на него пса, который визжал и царапался, как безумный. Рядом с ним Кусака перебрехивалась с Хромым, уговаривая его отойти:

– Хромой! Да опомнись же ты, ненормальный! Это же я, Кусака!

Но Хромой размахнулся и ударил ее лапой в бок. На вид он был гораздо менее безумен, чем остальные, но в глазах трехлапого пса тоже плескалось ожесточенное отчаяние, заставлявшее его беспрекословно выполнять приказы Ужаса. Сражаясь с насевшей на него собакой, Счастливчик краем глаза следил за поединком Кусаки и Хромого. Безумные собаки одолевали. Ужас, вне всякого сомнения, был сумасшедшим, но стая повиновалась ему без рассуждений. Выходит, даже безумие может обладать страшной заражающей силой!

«Он использует свое сумасшествие, чтобы повелевать стаей, но разве так можно? Ведь это противоречит собачьему духу!»

Порох наконец оторвал от себя визжащую собачонку и наступил на нее двумя лапами, но та все равно продолжала вырываться, щелкая зубами и вереща во всю силу своих легких. Еще одна паршивая черная собака, подпрыгнув, повисла на ухе Пороха и застыла, стиснув челюсти. Ее глаза закатились под самый лоб, готовые выскочить из орбит.