Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 5

Он посмотрел на солнце. Оно близилось к зениту.

— Время приближается,— сказал он Лу-дону и обратился к жрецам, — приготовьте жертву!

Лу-дон кивнул, и жрецы, стоявшие вокруг Тарзана, схватили его и потащили к алтарю. Они подняли его на жертвенное место и положили навзничь, лицом кверху, так, чтобы его голова была обращена на юг. Джейн Клейтон стояла рядом, и прежде чем ее успели остановить, она рванулась к нему и поцеловала в лоб своего супруга.

— Прощай, Джон,— прошептала она.

Но жрецы уже схватили ее и оттащили прочь от Тарзана. Лу-дон торжественно поднял жертвенный нож и передал его Обергатцу.

— Я — Великий Бог! — заорал немец.— Так мой гнев обрушивается на моих врагов! — он вновь взглянул на солнце и поднял нож над головой.— Так умирают богохульники! — взвизгнул он в упоении своей властью над беззащитной жертвой. Но вдруг раздался резкий звук выстрелов. Пуля просвистела над головами многочисленных зрителей, и Яд-бен-ото свалился на связанное тело своей несостоявшейся жертвы. И вновь раздался тот же звук — рухнул Лу-дон, и третий — и Мо-зар упал как подкошенный. Воины и жрецы, ничего не понимая, повернули головы туда, откуда донесся этот звук.

На верху стены, окружавшей храм, они увидели две фигуры — воина хо-дона и рядом с ним полуобнаженного человека, похожего на Тарзана, очевидно, одного с ним племени. Через его плечо были перекинуты широкие ремни с блестевшими в лучах солнца цилиндриками. В руках у него была невиданная вещь из дерева и металла. Она была длинная, как палка, и из ее конца шел дым.

И тут сверху раздался голос воина хо-дона, стоявшего на стене:

— Вы видели? Так говорит истинный Яд-бен-ото через своего Вестника Смерти. Развяжите Дар-ул-ото и Я-дона, короля Пал-ул-дона и женщину — подругу Сына Бога.

Пал-сат, фанатично преданный Лу-дону, увидев, как на его глазах замертво рухнул тот, кому он безумно верил и беспрекословно служил, решил отомстить. Только один человек мог быть повинен в гибели его повелителя, и этот человек лежал сейчас перед ним на алтаре, связанный и беспомощный.

Нож валялся там, где он выпал из рук Обергатца. Пал-сат подкрался к нему и, прыгнув, схватил его. Но не успели его пальцы сомкнуться на рукояти ножа, как удивительная вещь в руках пришельца заговорила вновь — и Пал-сат замертво упал на жертвенный алтарь.

— Хватайте всех жрецов! — крикнул Та-ден воинам.— Хватайте сейчас же, или Яд-бен-ото пошлет свои молнии в тех, кто колеблется!

Воины, видевшие воочию проявление божественной силы, не рассуждая, бросились на жрецов, подогреваемые орудием божественного гнева в руках того, кого Та-ден назвал Вестником Смерти. Воины окружили жрецов и встали кольцом возле них. В ту же минуту со стороны западных ворот во двор хлынула толпа воинов. Особенно удивительно было то, что среди них было много черных волосатых ваз-донов.

Во главе их шел незнакомец со сверкающим оружием, справа от него Та-ден — хо-дон, слева — Ом-ат, черный вождь Кор-ул-я.

Один из воинов подбежал к алтарю и, схватив жертвенный нож, разрезал путы, связывающие Тарзана. Тотчас же освободили Я-дона и Джейн. Теперь все трое стояли у алтаря, смеясь от радости. Пришелец с блестящим оружием бросился к Джейн и порывисто и нежно обнял ее.

— Джек! — воскликнула она, всхлипывая на его плече.— Джек, мальчик мой!

А Тарзан-обезьяна обнял их обоих — свою жену и сына, и они застыли, смеясь и утирая слезы счастья. Я-дон, король Пал-ул-дона, его сын Та-ден, Ом-ат и все их воины склонились перед этими тремя, что стояли на ступенях алтаря.

Спустя час все собрались в тронном зале дворца А-лу-ра. Я-дон восседал на вершине пирамиды. Наконец-то он занял место, достойное старого, мудрого вождя. По обе стороны от него стояли Тарзан-обезьяна и Корак, Вестник Смерти. Так прозвали в А-луре Джека. Теперь они стояли рядом — Тарзан, прозванный народом Пал-ул-дона Яд-гуру-доном — Страшным Человеком, и Джек — Корак, Грозный Вестник Смерти, и сын был достоин своего отца. Жена одного из них и мать другого, нежная, прекрасная Джейн с бесконечной радостью и любовью глядела на обоих.

Когда краткая церемония коронования была завершена, Я-дон послал своих воинов в Я-лур за О-ло-а и Пан-ат-лин.

Затем следовало решить, что делать с храмом и жрецами. Все прекрасно знали, что никогда жреческая каста Пал-ул-дона не была опорой трону, напротив, храм А-лура всегда всеми силами подтачивал королевскую власть. А нынешние жрецы вообще запятнали себя предательством, и держать их рядом с собой, в одном дворце, Я-дон не мог, да и не хотел, издавна испытывая недоверие и презрение к их ханжеству и изуверству. Надо было решить судьбу жрецов, большинство которых, за редким исключением, не было предано своему королю. И король рассудил, что самое справедливое и разумное — предоставить это решение сыну Яд-бен-ото. Я-дон обратился к Тарзану:

— Пусть Дар-ул-ото передаст этим людям волю своего отца.

— Сделать это просто,— сказал Тарзан.— Если вы действительно хотите угодить вашему богу. Чтобы укрепить свою власть и держать народ в повиновении, ваши жрецы учили, что ваш бог жесток и ему нравится кровь и страдания. Но это неправда! Мой отец долго терпел издевательства жрецов над верой, а когда чаша его терпения переполнилась, он поразил изуверов своим гневом.

— Вот что я скажу вам,— продолжал Тарзан.— Заберите храм у мужчин и передайте его женщинам. Пусть они правят там с добром и любовью. Смойте навсегда кровь с ваших западных алтарей и навеки осушите чаши восточных. Однажды я уже давал Лу-дону возможность последовать велению Яд-бен-ото править добром и миром, но он не внял предупреждению и поплатился за это жизнью. Говорю вам — освободите всех пленников, предназначенных для жертвоприношений, выпустите их на волю из храмов Пал-ул-дона. Приходите в храмы с другими жертвоприношениями — приносите туда лишь то, что дорого вашим людям и угодно богу. Возлагайте на алтарь пищу и одежду, вынесите добро из храмовых хранилищ. Яд-бен-ото благословит все это, а потом женщины из храмов могут раздать их тем, кто больше всех нуждается. Вот такие жертвы и такое служение будут угодны вашему богу.

Так закончил свою речь Тарзан, и в зале раздался шепот всеобщего одобрения. Люди устали от жестокостей и притеснения жрецов, и вот явился человек, который научил их тому, как избавиться от векового жреческого гнета и в то же время оставаться преданными древним религиозным верованиям, освященным предками.

— А жрецы Лу-дона? — крикнул кто-то из толпы.— Это предатели! Мы убьем их на алтаре, если так повелит Яд-бен-ото.

— Нет! — твердо ответил Тарзан.— Не надо больше крови! Дайте им свободу, и пусть они идут и занимаются тем, чем хотят.