Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 5

Джерри увидел, что рядом с ним в засаде оказался ван дер Бос. Это его не слишком обрадовало. Голландец был ему неприятен.

Ван дер Бос, перед тем, как уйти в лес, разговаривал с Кэрри и как бы между прочим спросил ее:

— Что произошло между вами и Джерри Лукасом?

— Не знаю, что вы имеете в виду.

— Не притворяйтесь, Кэрри. Что с капитаном такое творится?

— Меня это совершенно не волнует. Он грубый и невоспитанный мужлан, а такие люди меня не интересуют.

Тэк не поверил ее словам, а горечь, звучавшая в голосе девушки, внезапно навела его на мысли о происхождении ссоры. Он присвистнул от догадки.

— Что это вы свистите? — осведомилась девушка.

— Меня осенило. Как же я прежде не понял? Однако много есть дураков на свете.

— Вы подразумеваете меня?

— Себя, Джерри и вас.

— Свистите, Тэк, сколько хотите, только пожалуйста, не лезьте не в свое дело.

Усмехнувшись, Тэк потрепал девушку по щеке и отправился с ван Принсом в лес.

Джерри надеялся, что, по крайней мере, ван дер Бос не попытается разговаривать с ним, и был неприятно удивлен, когда тот завел беседу:

— Ну, наверное, нам придется недолго ждать японцев.

Джерри неопределенно промычал что-то в ответ.

Поскольку американец не смотрел в его сторону, Тэк ван дер Бос позволил себе улыбнуться.

— Кэрри хотела идти в лес вместе с нами,— продолжал он, какбы не замечая холодностиамериканца,— но ван Принс ия категорически запретили ей.

— Правильно сделали,— пробурчал Джерри.

— Кэрри еще девочка,— сказал ван дер Бос.— Мы знаем друг друга с детства. Кэрри и моя жена были подружками со школьной скамьи. Для меня она все равно, что сестричка.

Наступило молчание. Ван дер Бос мог полностью оценить эффект, произведенный его словами. Он никогда не видел более растерянного лица.

Наконец Джерри произнес:

— А я ине знал, что вы женаты.

— Я таки думал, поэтому и сказал вам.

— А гдеже ваша жена?

— Она эвакуировалась. Мы пытались уговорить ван дер Меера отправить вместе с ней Кэрри и ее мать Но упрямый старый дурак не захотел. Боже! Какой ценой он расплатился за свою глупость! Его упрямство было притчей во языцех на острове. Он славился им. Во всем остальном это был очень хороший человек.

— Как вы думаете, Кэрри унаследовала от отца эту черту? — спросил Джерри с опаской.

— Я бы не удивился, если так.

Ван дер Босу нравился этот рыжий американец, но он чувствовал, что должен его немножко наказать.

Бубнович и Розетти с удивлением отметили сердечность, появившуюся в отношениях между Джерри и молодым голландцем.

Розетти заметил, что их «старик» все больше делается похож на себя прежнего.

— Он снова становится человеком,— прошептал Шримп, указывая Бубновичу на капитана.— Что такого сказал ему голландец, что так подействовало?

Бубнович не успел ответить, так как неожиданно на тропе выросла фигура Тарзана. Он бесшумно спрыгнул с дерева и подошел к ван Принсу.

— Наши маленькие желтые приятели направляются сюда. Сейчас они приблизительно в двух милях. Мне кажется, их не менее двух рот. У них есть легкие пулеметы и такие блестящие хорошенькие мортиры, которыми они очень любят пользоваться. Командует ротами полковник. Разведывательная группа состоит из трех человек, она выдвинута вперед только на сто ярдов. Я предупредил тех часовых, что вы ко мне приставили. Они уже идут сюда.

— Вы проделали прекрасную работу, сэр,— сказал ван Принс,— не знаю даже, как благодарить вас.

Он повернулся к ближайшим партизанам:

— Передайте по линии, чтобы прекратили разговоры. Неприятель будет здесь через тридцать пять, максимум — сорок минут.

Лейтенант де Леттенхоф был назначен командиром партизан, оставленных на всякий случай в деревне. Он пытался убедить Кэрри найти безопасное место, ибо не исключалось, что часть врагов сумеет прорваться в деревню.

— Может случиться, что будет нужда в каждой лишней винтовке,— возразила девушка,— и кроме того я еще не свела все счеты с японцами.

— Но, Кэрри, вас же могут ранить и даже убить,— пытался урезонить девушку Леттенхоф.

— Так же, как и остальных. Но вы не приказываете всем уйти и попрятаться,— парировала Кэрри.

— Вы неисправимы. Мне пора бы усвоить, что спорить с женщиной бесполезно.

— Не думайте обо мне, как о женщине. Я лишь опытный солдат и хороший стрелок.

Их разговор был прерван звуками выстрелов, донесшихся из леса.

Джерри первым увидел японцев, так как занятая им позиция давала возможность просматривать тропу на сто ярдов до поворота. Шла разведывательная группа из троих человек. Они двигались осторожно, но были явно уверены, что никакая неожиданность их не подстерегает, и совсем не считались с возможностью засады. Японцы не обращали никакого внимания на джунгли по обеим сторонам тропы и прошли мимо партизан, лежащих без движения в ожидании главного отряда. Разведчики остановились на опушке, откуда была видна деревушка в долине. Она казалась спокойной и сонной. Укрывшиеся за хижинами партизаны не подавали признаков жизни, поджидая врага.

Вскоре появился и главный отряд. Японский полковник маршировал во главе колонны с обнаженным самурайским мечом в руке. Позади него плелся Амат, подгоняемый нацеленным в спину штыком сопровождающего солдата. Амат сделал было попытку удрать, и теперь его усиленно стерегли. Лицо его было мрачно, что доставило особое удовольствие Шримпу, вынужденно воздержавшемуся от желания тут же спустить курок.

Тропа заполнилась солдатами из первой роты. Они шли тесными рядами и сгрудились на опушке позади разведчиков. В тот же миг ван Принс выстрелил. Следом раздался смертоносный залп многих винтовок.

Джерри быстро бросил одну за другой три гранаты в приближающуюся вторую роту. В ответ японцы открыли беспорядочную стрельбу по невидимому противнику, скрывавшемуся в джунглях. Затем большая часть их обратилась в бегство. Лишь немногие прыгнули в кусты со штыками наперевес, стремясь найти укрывшегося противника.

Шримп наслаждался битвой. Он стрелял в японцев так часто, как успевал, пока его винтовка не накалилась и не вышла из строя.

В числе тех, кто первыми бросились наутек, были Амат и полковник. Ружейные залпы по какой-то случайности не ранили их, и они резво бежали друг за другом. Полковник что-то яростно выкрикивал по-японски, а когда Амат оглянулся, то по выражению лица полковника понял, что тот хочет его убить. Амат взвизгнул с испугу. Он был бы глубоко поражен, если бы узнал, что полковник посчитал его предателем, завлекшим японцев в гибельную ловушку.

Розетти приметил их раньше, чем они добежали до его укрытия.