Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 5

Сама леди Грейсток представляет большую ценность для верховного командования, будучи живой, нежели мертвой».

— Она жива! — вскричал Тарзан.

— Благодарение Богу! — отозвался Кэмпбелл.— А куда вы теперь?

— Возвращаюсь с вами, конечно. Как ужасно, что я обижал мисс Кэнбай, но разве я мог знать? Я даже сказал Смиту Олдуику, который любит ее, что эта девушка — немецкая шпионка. Я должен вернуться не только затем, чтобы найти свою жену, но я просто обязан исправить зло, совершенное мной исключительно по неведению.

— Не беспокойтесь об этом,— сказал Кэмпбелл.— Патриция, должно быть, созналась, что она не вражеская шпионка, так как до того, как оба улетели этим утром, лейтенант радостно сообщил мне, что мисс Кзнбай обещала ему выйти за него замуж.

Неслышный, как тени деревьев, в которых он пробирался, мощный зверь скользил по ночным джунглям. Хищно сверкали зеленым огнем его круглые глаза, чутко был вытянут хвост, каждый его мускул был напряжен и подчинен одной цели — охоте. Лунный свет кое-где просвечивал сквозь листву, и огромная кошка старательно обходила эти светлые пятна. И хоть зверь пробирался сквозь густой лес, ступая по бесчисленным сухим веткам и облетевшим листьям, человеческое ухо не смогло бы уловить ни звука, ни шороха.

Но не так осторожен был тот, на кого зверь охотился. Хоть и ступал он столь же бесшумно, но вместо того чтобы обходить освещенные места, он как бы нарочно искал их, ступая прямо по ним. Он шел в ста шагах впереди льва, не замечая людоеда. В отличие от зверя, он шел на двух ногах, на его теле не было шерсти. Он был атлетически сложен, его руки и ноги играли мощной мускулатурой, но ступни его ног отличались от обычных человеческих и скорее напоминали ногу первобытного человека: большие пальцы составляли со ступней прямой угол.

Внезапно остановясь посреди лунного пятна, неизвестное существо подняло голову и чутко прислушалось. Луна осветила его лицо. Лицо это было правильной формы, а черты его отличались тонким и точным рисунком. В любой из столиц мира лицо это могло бы быть признано образцом мужской красоты. Но человек ли это? На этот вопрос трудно ответить сразу.

В одной руке у него была дубинка, на поясе на ремешке висел нож. Пояс поддерживал на талии львиную шкуру, служившую существу одеждой. Пояс этот блестел, как золотой, и застегивался причудливой пряжкой.

Все ближе и ближе подбирался Нума-лев к своей жертве. Но существо уже почувствовало опасность, однако не пустилось бежать, а, не меняя шага, спокойно вытащило из-за пояса нож.

И вот человекоподобное достигло границы зарослей. Минуту оно колебалось, оглядываясь назад, но, повинуясь чувству более сильному, чем инстинкт самосохранения, покинуло свое укрытие и ступило на освещенную луной поляну. Лев увидел, что его жертва беззащитна, и приготовился к прыжку.

Целых два месяца, два страшных, долгих, голодных месяца лишений и разочарований, а самое тяжелое — с непрерывной болью в груди,— два месяца прошло с тех пор, как Тарзан-обезьяна узнал от убитого им немецкого капитана, что жена его жива. Поиски, в которых ему горячо помогало британское отделение «Интеллидженс сервис», привели к тому, что только стало известно,— леди Джейн была в плену, а зачем ее там держали, знало лишь высшее немецкое командование. С отрядом немецких солдат под надзором лейтенанта Обергатца ее переправили в деревню.

Пустившись в одиночку на поиски, Тарзан нашел деревню, где ее держали в плену, но узнал, что она бежала оттуда месяц назад. Немецкий офицер с отрядом пустились в погоню за ней, взяв проводников из местных жителей. Все, что могли добавить к этому деревенские жители, было маловразумительно и противоречиво. Одни проводники говорили, что их отослали назад, другие же клялись, что они сбежали сами. О направлении, в котором ушел отряд, Тарзан мог лишь догадываться по отдельным фразам.

Выйдя из деревни, он направился к юго-западу и после невероятно тяжелой дороги через огромную безводную пустыню очутился в местности, куда не ступала нога белого человека и о которой он знал только по рассказам местных племен. На его пути вставали отвесные скалы, горные плато, обширные равнины, но он не мог их преодолеть после столь трудного пути. С трудом нашел он дорогу через болото — ужасное место, кишащее ядовитыми змеями и опасными насекомыми. Когда наконец встал он на твердую почву, выкарабкавшись из вязкой трясины, то понял, почему это место навсегда покинуто людьми. Ибо много опасностей подстерегало здесь человека. Здесь водилось столько птицы и зверья, сколько ни в каком другом месте африканского континента. Они собирались сюда в надежде найти убежище от захватывающего все новые территории племени двуногих, воюющих со всем живым миром. Даже известные Тарзану виды он узнавал с: трудом, настолько необычны были они в первозданной своей красоте. Он заметил уникальные гибриды, среди которых был бело-желтый полосатый лев. Тарзана изумил его окрас и рост. Он был меньше, чем его собратья, но не менее свиреп.

Иные львы в этих местах почти не отличались от тех, которых знал Тарзан, ни ростом, ни размерами, но на их шерсти он увидел леопардовые пятна, которые у обычных львов исчезают вместе с возмужанием.

Два месяца искал он Джейн, но не было и намека на то, что она могла попасть в эти заповедные места. Однако рассказы туземцев из каннибальской деревни, где томилась она в плену, убедили Тарзана в том, что если леди Джейн жива, то искать ее следует именно здесь. Тарзан не мог вообразить, что она преодолела болото, но что-то подсказывало ему, что его возлюбленная благополучно перешла трясину, и он в своих поисках на верном пути.

Но эта неизведанная земля была огромна и сурова: на пути Тарзана вставали скалы и реки с бурными водопадами, а пропитание стоило невероятных затрат и напряжения всех умственных и мускульных сил.

Часто Тарзан и Нума выслеживали одну и ту же добычу, и то один, то другой выигрывал приз. Однако редко человек-обезьяна оставался голодным: страна изобиловала фруктами, плодами, птицей и мелкой дичью.

После долгих поисков Тарзан нашел почти неприметную тропу в горах и по узкому ущелью вышел в долину.

Здесь была та же буйная растительность, столько же зверей и птиц. Почувствовав голод, Тарзан без труда добыл пропитание — Бара-олень стал его добычей.

Темнело. Шорох и возня хищников слышны были со всех сторон, и так как надежного укрытия в ущелье не было, Тарзан потащил тушу оленя через долину, к деревьям, видневшимся вдали. Там он хотел поесть и заночевать, но посередине пути обнаружил одиноко стоящее дерево, годное для ночлега. Здесь он поел сочного и нежного мяса Бары, удобно расположился среди ветвей и больше не слышал возни и рычания львов. Привычные звуки джунглей скорее убаюкивали, а не тревожили человека-обезьяну, но необычный шум всегда настораживал его, как бы крепко он ни спал. Вот и теперь внезапный шум шагов под деревом разбудил его. Он посмотрел туда, откуда раздались шаги. Внизу под деревом сидел питекантроп и спокойно поедал мясо, отрезая от туши оленя маленькие кусочки острым ножом. Тарзан долго разглядывал своего гостя — он был и похож и не похож на человека: необычные пальцы, огромные ноги и длинный хвост. Может быть, это представитель какой-то неведомой науке расы, а возможно, чудом сохранившийся первобытный человек. Расскажи кто-нибудь Тарзану о хвостатом человеке, ему показалось бы это невероятным, но он видел странное существо собственными глазами. Да, это был человек, но с хвостом, явно приспособленный к жизни в кроне деревьев, с непомерно длинными руками и ногами. Его одежда, богато изукрашенная золотом и драгоценными камнями, была сделана искусно, но была ли она творением рук человеческих или существ иного рода, Тарзан, конечно, определить не мог.