Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 4

Тропа, по которой он поднимался, становилась все обрывистее. Наконец она запетляла по краю пропасти и сделалась такой узкой, что передвигаться по ней можно было, лишь плотно прильнув к каменной стене. К пропасти вел почти отвесный склон, кое-где поросший чахлыми деревцами, крепко вцепившимися корнями в иссохшую каменистую почву. То и дело на тропе попадались валуны, преграждавшие путь. Внизу островерхими кронами ощетинился дремучий лес.

Внимание Тарзана было сосредоточено на тропе. Он не отвлекался и все время глядел себе под ноги, боясь пропустить хоть какой-нибудь след фон Харбена. Если бы он не был так занят поисками отпечатков ног юноши, он бы заметил группу вооруженных чернокожих, пристально следивших из укрытия за его передвижением по горной круче.

Даже Нкима, обычно такой бдительный, не заметил их. Он, как и его хозяин, пристально вглядывался в тропу и очень желал, чтобы трудная дорога наконец осталась позади. Нкима чувствовал себя совсем скверно. Он попросту был несчастен. Дул резкий ветер, а Нкима ветра терпеть не мог. Кроме того, ветер приносил с собой явственный запах Шиты-пантеры. А в случае, если Шита вслед за запахом явится сюда собственной персоной, Нкиме спрятаться будет негде. Он с недоверием взирал на жалкие карликовые деревца, раскорячившиеся на крутом склоне. Такое деревце не спасет от когтистой лапы. Стоит Шите привстать, и ее морда поравняется с верхушкой любого из этих деревьев.

С болью в сердце Нкима отмечал скальные выступы, с которых Шита могла свободно прыгнуть на них с Тарзаном. Маленький зверек дрожал от холода и страха и негодовал на хозяина, выбравшего такой нелегкий и опасный путь.

Но вот они добрались до самого труднопроходимого места. Тропа сузилась настолько, что стала величиной с человеческую ладонь. При этом она круто сворачивала за торчащий выступ и исчезала из поля зрения. Может, за поворотом она станет шире?

Обрывистая стена почти отвесно спускалась от тропы вниз. Тарзан продвигался медленно, напрягши мускулы ног и цепляясь босыми ступнями за узкую шероховатую поверхность тропки. Скальный выступ затруднял обзор.

Тарзан понимал, что, может, за поворотом и вовсе нет пути. Значит, придется возвращаться. Но надо хотя бы заглянуть за каменную стену. Он продолжал движение, прильнув спиной к бугристой поверхности горы. Вдруг, почти у самого поворота, его нога наступила на острый камень, боль заставила отдернуть ступню, Тарзан потерял равновесие. Злополучный камень с шумом полетел вниз. Тарзан покачнулся. Нкима, перепугавшись, что хозяин падает, истошно закричал и спрыгнул с его плеча, сильно оттолкнувшись при этом. Если бы не Нкима, Тарзан наверняка удержался бы на узкой дорожке, но толчок обезьяньих лапок довершил дело, начатое камнем. Тарзан покатился головой вниз по крутому склону. Падение остановил колючий куст, в котором запуталось падающее тело.

Нкима подскочил к хозяину, застрявшему меж ветвей. Жесткое растение прочными корнями намертво уцепилось за склон, выдержав немалый вес человека-обезьяны. В ужасе от случившегося, Нкима дул в уши Тарзану, дергал его за нос, пальчиками пытался раскрыть ему глаза, возбужденно стрекотал. Все напрасно. Хозяин не отзывался. Кровь сочилась из маленькой рваной ранки на виске.

Пока Нкима плакал и сокрушался, чернокожие воины, которые наблюдали за Тарзаном снизу, быстро вскарабкались по крутизне и приблизились к неподвижно лежащему человеку.

Фон Харбен круто повернулся на шорох и выхватил пистолет. Он увидел негра, идущего к нему с ружьем наперевес. Эрих сразу же узнал его.

— Габула? — радостно воскликнул белый человек.— Что ты здесь делаешь?

— Прости меня, бвана,— сказал Габула.— Я не смог покинуть тебя умирать среди злых духов, которых полным полно в этих горах. Мы умрем вместе.

Фон Харбен с недоверием и изумлением наблюдал за негром.

— Ты ведь веришь в духов, Габула? И тебе не жаль своей жизни?

— Я знаю, что умру, бвана,— кротко ответил Габула.— Не могу понять только, почему ты все еще жив. Духи не растерзали тебя за две ночи, что ты провел в горах. Наверное, нас убьют в третью ночь.

— И ты последовал за мной, несмотря на смертельную опасность? Почему?

— Ты был добр ко мне, бвана! — ответил негр.— Твой отец был добр ко мне. Все негры были полны страхами перед духами Варамааза. Меня тоже обуял страх. Я ушел имеете со всеми, когда они сбежали. Но потом я вспомнил нее хорошее, что видел от тебя, бвана, и от твоего отца, и вернулся. Я не смог бросить тебя, вот и все.

— Но ведь другие бежали, спасая свои жизни...

— Габула, не как другие,— гордо сказал негр.— Габула умеет помнить добро.

— Габула — храбрый воин,— сказал с доброй улыбкой фон Харбен.— Я не верю в духов, и поэтому у меня нет причин бояться гор Варамааза. Но ведь ты веришь в нечисть, населяющую эти места, и все-таки преодолел свой страх. Ты совершил по-настоящему мужественный поступок, Габула. Я восхищен тобой. Тем более у меня нет причин задерживать тебя при себе. Ступай, Габула, догони своих товарищей, возвращайся домой.

— Правда? — радостно воскликнул Габула.— Бвана решил вернуться? Это прекрасно. Бвана и Габула вернутся вместе.

— Нет, ты не понял. Ты возвращайся один, а я пойду вниз.

Габула заглянул в пропасть и отшатнулся. Когда он после взглянул на Эриха, в глазах его застыло изумление.

— Даже если бы человеческое существо сумело спуститься там, где нет ни малейшей опоры для ноги, оно все равно не достигло бы дна. Души мертвецов, которые населяют землю внизу, поднялись бы вверх и растерзали его на полдороге. Это же земли затерянного племени, там, в глубине. Те самые, помнишь, бвана? Туда ходить нельзя. Никому не позволено спускаться в самое сердце гор Варамааза.

— Не ходи со мной, Габула,— увещевал фон Харбен слугу,— я спущусь один, а ты возвращайся и догоняй своих.

— А каким образом ты хочешь спуститься? — спросил Габула.

— Я еще и сам толком не знаю. Сейчас я попытаюсь сойти вниз по этой узкой расщелине. Если упираться спиной в одну ее стенку, а ногами в другую, можно достичь той террасы внизу. Оттуда, по-моему, есть спуск еще ниже.

— А если нет? — спросил Габула.— Если с того выступа нет пути вниз, как ты вернешься наверх?

— Ну, я постараюсь найти ход вниз, наверх вернуться будет очень трудно...

— А если, бвана, ты спустишься на дно ущелья, и духи не убьют тебя, как ты собираешься вернуться домой? — любопытствовал негр.

Фон Харбен пожал плечами и улыбнулся. Он протянул чернокожему руку:

— До свиданья, Габула! — сказал он негру.— Ты смелый человек.

— Я иду с тобой,— твердо отрезал Габула.

— Даже в том случае, если ты знаешь, что, достигнув дна, можешь не найти пути обратно? — недоверчиво спросил Эрих.