Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 4

Но зачем, если легионеры не поддержали восставший народ, как надеялись Прокус и Тарзан? Мятеж потоплен в крови, и комнатка эта должна стать для укрывшихся в ней камерой пыток, а впоследствии и могилой.

Итингу не успел увести Далекту из дворца и вместе^ со всеми находился в комнате. Прокус наконец мог подойти к своей возлюбленной.

— Ах, Далекта,— воскликнул он,— я обрел тебя только затем, чтобы снова потерять. Быть может, пройдет пара часов, и мое легкомыслие станет причиной твоей гибели.

— Твой приход спас меня от смерти,— ответила девушка, вытаскивая из складок платья тонкий стилет и показывая его Прокусу.— Я не стала бы женой Фастуса. После произнесения брачного обета я вонзила бы этот стилет себе в сердце. Раз я не умерла час назад и живу дольше, чем надеялась, это уже счастье. Вдобавок, если придется умереть, то мы умрем вместе, мой любимый. Я благодарна богам за это.

— Не время сейчас говорить о смерти,— прервал их беседу Тарзан,— Вспомни, Прокус, несколько часов назад ты думал, что обречен. Но вот мы здесь. Все меняется с каждой минутой. Может быть, когда взойдет солнце, мы посмеемся вместе над теперешними страхами.

Гладиаторы, сидевшие рядом, услышали слова Тарзана и недоверчиво покачали головами.

— Всякий, кто выйдет из этой комнаты живым, отправится на костер и будет сожжен заживо или послужит пищей голодным львам в императорском зверинце. Мы, конечно, обречены, но битва была прекрасной. Я первый,— сказал немолодой гладиатору с лицом, пересеченным глубокими шрамами,— я первый благодарю тебя, варвар, за наслаждение, испытанное в чудесном бою. И за славную смерть тебе спасибо.

— Но мы еще живы,— возразил Тарзан.— Скажешь спасибо, когда умрешь. Теперь же следует подумать о том, как выбраться отсюда.

Прокус невесело рассмеялся.

— Ты, наверное, прав в своем жизнелюбии. Так что же ты предлагаешь? Я готов следовать за тобой, ибо мне совсем не хочется быть зверски убитым в этой западне. Только как же мы выйдем отсюда, ведь мы окружены?

— Если сейчас у нас нет никакой возможности покинуть эту конуру, подождем, что предпримут враги,— беспечно ответил Тарзан.— Иногда их действия дают такое направление событиям, которое можно использовать для собственного успеха. Надо только положиться на волю судьбы и не падать духом. Что бы ни случилось, помните — хуже не будет.

— Я с тобой не согласен,— возразил Металлиус,— смотри, что за возня поднялась в саду. По-моему, солдаты устанавливают баллисту. Они намерены разрушить стены комнаты и перебить нас каменными снарядами. И в коридоре слышен шум.

— Стены дворца прочны,— возразил Тарзан.— Едва ли с помощью баллисты их удастся разрушить. Каково твое мнение, Прокус?

— Да, стены, конечно, не поддадутся, но если они начнут обстреливать окна, то нанесут нам ощутимые потери — ведь нас сюда набилось столько, что каждый влетевший внутрь камень неминуемо в кого-нибудь попадет, а спрятаться нам негде.

Легионеры, занявшие тронный зал, явно что-то затевали. Тяжелая, окованная металлом дверь, ведущая в комнату, где засели бунтовщики, казалась неприступной. Солдаты притащили таран. Мятежники ясно слышали команды, отдаваемые офицерами солдатам, устанавливающим нехитрый механизм.

Легионеры в саду решили попробовать ворваться в комнату через окно. Мятежники остановили штурм. Легионеры отошли и предоставили поле действия баллисте. В стену ударил первый снаряд. На головы сидящих в помещении посыпались куски штукатурки.

— Отведите кто-нибудь Далекту в дальний угол,— приказал Тарзан.— Туда камни не достанут.

— Они целятся пока в стену,— успокоил Тарзана Металлиус,— чтобы попасть в окна, нужно развернуть баллисту под другим углом. Легионеры явно вознамерились пробить брешь в стене, чтобы отряд солдат мог ворваться внутрь и перебить тех, кто останется в живых. Они не учитывают крепости стен. Это их ошибка. Но они скоро поймут, что действуют неверно.

Глухой удар в противоположном конце потряс стены комнаты. Это вступил в дело таран. Дубовая дверь выдержала удар, хотя и слегка прогнулась. Новые пласты штукатурки обрушились с потолка.

Наружная стена снова сотряслась — это вновь выстрелила баллиста. Затем ухнул таран — дверь затрещала.

Осажденные услышали, как в тронном зале легионеры запели гимн тарану — он помогал налаживать ритм. Войска в саду тоже выполняли свой долг.'Каждый раз, когда тяжелый камень, выпущенный из баллисты, ударял в стену, солдаты издавали радостный крик.

Но баллиста наносила урон пока что только штукатурке, в то время как таран медленно, но верно разрушал дверь на противоположном окну торце комнаты.

— Смотрите! — воскликнул Металлиус.— Наконец-то догадались! Меняют траекторию баллисты. Сейчас примутся лупить по окну. Вот тут-то нам и придет конец. Они заметили, что стенам не удалось причинить никакого вреда.

— Те, кто находится у окна, должны немедленно лечь на пол,— скомандовал Тарзан.— Скорее, может, уже нажат рычаг спуска. '

Следующий снаряд ударил в косяк окна, отлетел кусок камня. Крики легионеров в саду были полны энтузиазма.

— Это они должны были сделать с самого начала,— прокомментировал Кассиус Аста.— Если станут бомбить стены по краям окна, то быстро проделают брешь.

— Очевидно, так они и намерены поступить,— сказал Металлиус, когда второй снаряд ударил в то же место, что и первый, откалывая здоровенный кусок стены. Решетка отскочила.

— Осторожнее у двери! Берегись! — крикнул Тарзан.

Ослабленные петли прогнулись под мощным ударом тарана.

Дюжина вооруженных гладиаторов приготовилась вступить в бой, когда дверь под натиском ударов упадет.

В углу комнаты скалили зубы, свирепо рыча, шестеро больших обезьян. Их удерживали от действий непрестанные уговоры Тарзана, внушавшего, что в комнате собрались свои.

Дверь тяжело повалилась. На мгновение в комнате и за нею воцарилась тишина. Обе стороны ждали, что будет предпринято. В этот момент затишья воздух сотрясся от зловещего звука летящего снаряда. Легионеры за окном дружно завопили, перекрывая всякий иной шум.

Брешь в окне стремительно увеличивалась. Трещина пронизала стену у окна от пола до потолка. Громадный кусок каменной кладки рухнул. Сразу же легионеры, бывшие в саду, бросились в атаку, явно по намеченному заранее плану. Другая группа солдат попыталась ворваться в комнату через освободившийся дверной проем.

Тарзан повернулся к обезьянам и указал на разлом в стене возле окна:

— Да-уто! Го-ят! Остановите их! Там враги! Убейте!

Люди, бывшие рядом с Владыкой Джунглей, ужаснулись свирепому реву, исторгавшемуся из его груди. Гигантский варвар рычал, как дикий зверь. Но все тотчас же поняли, что он так разговаривает с косматыми чудовищами. Обезьяны прыгнули в разлом одна за другой.