Виталий Танасийчук - Невероятная зоология (Зоологические мифы и мистификации)

Рассказанная Карапетяном история имела продолжение, о чём упоминает Поршнев в своей книге. 13 сентября 1959 года в газете "Дагестанская правда" появилось письмо и.о. министра внутренних дел Дагестанской АССР Г.А. Абакарова. По-видимому, были разысканы документы о дальнейшей судьбе несчастного. Он был показан другим врачам, которые признали, что он притворялся умалишённым, "принявшим одичалый вид" человеком, то есть симулянтом, скрывающимся от призыва в армию. Вероятно, с ним поступили по законам военного времени…

В "Информационных материалах" печатались и полученные комиссией сведения из других стран, граничащих с СССР, в частности Монголии. Бывший работник особого отдела мото-бронебригады, участвовавшей в боях с японцами у Халхин-гола, написал о двух случайно убитых в районе конфликта "волосатых людях" (позднее рассказ о двух таких людях, но не убитых, а пойманных, был опубликован со слов одного из приближённых маршала Рыбалко). Вошла в "Информационные материалы" и переписка с монгольским учёным Ринченом, пересказывавшим ходящие среди кочевников-аратов истории о встречах с дикими людьми-алмасами и "верблюдозверями" темен-гуресу. Много подобных быличек собрал и его учитель профессор Жамцарано, погибший в годы Большого террора, бушевавшего и в Монголии.

В 1963 году Поршневу удалось опубликовать монографию "Современное состояние вопроса о реликтовых гоминоидах". "Удалось" — так как против её публикации выступали многие этнографы и антропологи. Книга вышла под грифом Отделения биологических наук АН — но отпечатанная на ротапринте, тиражом всего 180 экземпляров. Как ни относиться к самой проблеме снежного человека — тираж скандальный. Для того чтобы спорить с гипотезой, надо её знать, а книга Поршнева, наполненная обширными материалами и интересными, хотя и спорными мыслями, куда более содержательна, чем многие позднейшие многотиражные сочинения на ту же тему.

Первую главу — "Загадка снежного человека" — Поршнев начинает словами: "Эту загадку на западе часто называют иначе: загадка доктора Эйвельманса". И так же, как Эйвельманс, с которым мы уже знакомы, он категоричен. Все оппоненты ошибаются; Хиллари, отвергавший существование йети, "разоблачён специалистами как обманщик, сознательно пытавшийся ввести в заблуждение мировую науку"; зато о книге Сандерсона "Отвратительный снежный человек", вышедшей в 1961 году, Поршнев пишет: "Этот обширный и капитальный труд производит большое впечатление" и приводит цитату из неё: "Советская деятельность пролила совершенно новый свет на весь вопрос и подняла его в целом на такой высокий уровень, что западные научные круги были принуждены почти кардинальным образом изменить свою позицию по отношению к нему".

Напомню, что на Западе к тому времени были известны только частично переведённые "Информационные материалы", приукрашенные журналистами сведения об экспедиции 1958 года, статьи Поршнева и немногих энтузиастов, опубликованные в журналах "Вокруг света", "Техника молодёжи" и в газетах. Что же касается подлинных "западных научных кругов", то есть серьёзных зоологов и антропологов, то они к проблеме снежного человека относились (и относятся) с крайней осторожностью — если не сказать более.

Огромный массив материала, излагаемого Поршневым в первых двух частях его монографии, впоследствии разошёлся по множеству статей и книг, написанных верящими в дикого человека энтузиастами. Здесь и древневавилонский Эабани, человекоподобное животное, ставшее человеком и лучшим другом царя и героя Гильгамеша; тут библейский козёл отпущения, согласно некоему учёному раввину (цитируемому Сандерсоном) превращается в "волосатого", покрытого шерстью почти-человека, которого изгоняют в пустыню. Сатиры античной мифологии оказываются теми же дикими людьми. Ссылается Поршнев и на авторитет Линнея, в "Системе природы" описавшем пещерного человека, Homo troglodytes, на основе распространённых в его время легенд. Приведены отрывки из книги Сандерсона о встречах "сублюдей" в Америке. Конечно, излагает он и сведения, вошедшие в сборники "Информационных материалов".

Дополняет их обширная информация, полученная позднее. Здесь результаты поездок Поршнева в осенью 1959 года в предгорья Тянь-Шаня, а в июле 1961 года в долину Каратага (Гиссарский хребет, Таджикистан), где был собран большой опросный материал. Масса сведения из других регионов — вплоть до Алтая, Забайкалья, Восточной Сибири. Иногда это былички — рассказы о встречах кого-то когда-то с этим страшным и ужасным чудовищем; иногда — рассказы людей, верящих в то, что они сами видели нечто. Обширны материалы с Кавказа, в том числе собранные Ж.И. Кофман. Эта неутомимая женщина много сезонов провела на Кавказе, записала множество историй — но сама ни разу так и не встретила таинственного дикого человека.

Другой энтузиаст, А.А. Машковцев, передал Поршневу свою рукопись "Дикий волосатый человек Главного Кавказского хребта". "Очевидцев" нашлось множество. В Дагестане рассказывали о том, что самки "каптара" иногда спускаются к источникам купать своих детёнышей; "алмасты" в Кабардино-Балкарии расчёсывают волосы пятернёй, иногда носят набедренные повязки, а груди у них такие длинные, что их приходится перекидывать через плечо… А поскольку алмасты будто бы любят ночью угонять лошадей и кататься на них, один из энтузиастов предлагал накрывать лошадь попоной, покрытой смолой. Покатается дикий человек и прилипнет, наутро людям остаётся отлепить его и начать более тесное знакомство…

Подобных историй в книге Поршнева бесконечное множество. Человеку, верующему в существование дикого человека, они должны быть очень интересны; на скептиков это перечисление ничем не подкреплённых "свидетельств" наводит тоску. Хотя некоторые факты и заставляют улыбнуться. Например, в одном из примечаний Поршнев мельком упоминает о "факте убоя в январе 1962 года близ южной границы Памира самца ма-кака-резуса".

Через два года директор Памирского ботанического сада A.B. Гурский рассказал мне эту трагикомическую историю.

Близ границы по единственной афганской тропе проходил богатый караван, в нём были и женщины. Вероятно, обезьяна принадлежала кому-то из них, но сбежала. Как она перебралась через Пяндж — неведомо, но мокрый и голодный зверь уже на нашей стороне спрятался в сарай. Его увидел кто-то из сельчан, прибежал на заставу — "галуб-яван!" Был послан солдат, который от изумления пристрелил беднягу. Поскольку на Памире о поисках снежного человека были наслышаны все, жертву положили в лед и доложили в Хорог пограничному начальству. Оттуда телеграфировали в Москву, по дороге сообщение обросло красочными деталями.