Елена Романова - Люся с проспекта Просвещения или История одного побега

— Есть основания полагать, что именно эти тучные нивы решит окучить наша Людмила в первую очередь, — резонно заметила бабушка.

Мама взяла на себя рынок и продуктовые магазины в ближайших кварталах. Тете Симе с Фуфой достался самый трудный участок. Им предстояло обследовать район гаражей и прилегающий пустырь. Сама же бабушка осталась дежурить в квартире на тот случай, если Люся, проголодавшись, вдруг решит вернуться домой. Окинув меня раздумчивым взглядом, бабушка поправила очки на носу и посмотрела на маму. От нетерпения я чуть не свалилась с табуретки.

— А юных пионэрок предлагаю послать в Озерки. Пусть проверят обычный маршрут прогулок, — наконец изрекла бабушка. — Там сейчас, наверное, полно ребятни. Поспрашивайте, может, кто и видел.

Я радостно кивнула и тут же, натягивая на бегу свитер, поскакала к телефону звонить Светке.

— Да, и не забудь взять с собой Люсину фотографию. Не все люди знают, как выглядит эрдельтерьер! — крикнула мне вслед бабушка.

— Угу! — промычала я, набирая Светкин номер.

Светка — мой самый лучший друг. Она живет в двух остановках от нас и учится со мной в одном классе. Мы видимся каждый день, даже в каникулы, вместе играем в компьютерные игры, вместе катаемся на коньках и смотрим по телеку «Возвращение Мухтара», а по воскресеньям, взяв с собой Люсю и санки, отправляемся на озера. Расстаемся мы только под вечер, когда с работы приходят родители. Но, слава богу, как говорит папа, мы живем в век высоких технологий. И мне достаточно включить компьютер, чтобы после ужина обменяться со Светкой последними новостями. Мы можем перестукиваться так часами. Потому что друг без друга нам ужасно скучно. Только взрослые этого не понимают и все время над нами подтрунивают.

И это нас со Светкой бабушка называет «юными пионэрками». В шутку, конечно. Потому что никакими «пионэрками» нам со Светкой, к счастью, побывать не довелось. И красный галстук живьем мы видели только раз, когда к нам на урок приходил один престранного вида старикан, шамкал ртом и лопотал что-то про свое счастливое пионерское детство, в котором никто не выставлял напоказ пупков и не носил колец в носу. Из рассказов старикана получалось, что пионеры всегда были аккуратно подстрижены, не то что нынешняя молодежь, любили родину и дедушку Ленина, всюду ходили строем под барабанную дробь, горланили «Взвейтесь кострами…» и вместо того, чтобы гонять на скейтбордах, без устали переводили старушек через дорогу. В общем, страна под названием пионерия понравилась нам со Светкой ничуть не больше кабинета стоматолога, в который нас стройными рядами каждые полгода водит моя бабушка. И хотя зуб мне сверлили только однажды, чуть ли не в младенчестве, эта зверская экзекуция оставила в моем неокрепшем сознании самые пренеприятные впечатления.

Когда спустя пятнадцать минут я подходила к остановке, знакомая куртка уже синела у фонарного столба.

— Ты чего так долго? — недовольно пробурчала Светка, поеживаясь на ветру. — Я тут все объявления успела изучить, пока тебя ждала. Про собак ничего нет. Зато я нашла кое-что интересное. Это может нам пригодиться.

Светка ткнула пальцем в маленькую сероватую бумажку, на которой было написано: «Потомственная колдунья, экстрасенс высшей категории снимет сглаз, порчу, венец безбрачия, приворожит и вернет любимого. Звонить с 10 до 22 часов. Спросить Розалию Петровну».

— Ну и что? Зачем нам эта мутотень? — уставилась я на Светку, пытаясь разгадать, что за гениальный план родился в ее голове, пока она поджидала меня на остановке.

Светка, не обращая внимания на мой недоуменный взгляд, секунду помолчала, как бы что-то соображая, потом спросила:

— У тебя есть с собой какая-нибудь Люсина вещь? Ошейник, например, или поводок.

— Не-а, — мотнула я головой, но тут же вспомнила про фотографию в кармане.

— Отлично, клевая фотка, думаю, подойдет, — кивнула Светка. — Если сами Люсю не найдем, придется обратиться за помощью к потусторонним силам. Но ты не бойся, это на крайний случай, — добавила она, заметив мое беспокойство.

— Слушай, Свет, — замялась я в нерешительности. — А без этой самой Розалии никак обойтись нельзя?

— Ты хочешь найти Церлину или нет? — Светка строго посмотрела на меня своими рыжими в крапинку глазами.

— Конечно, хочу! Просто, знаешь, все эти колдуны и колдуньи… Вот если бы они были из Хоггварца, тогда конечно…

— Фьють! — Светка от возмущения аж присвистнула. — Ну ты даешь! Опять книжек про Поттера начиталась?! Я для дела стараюсь, а она всякой ерундой голову себе забивает. Забудь ты про Хоггварц свой. Он нам никаким боком не светит. Вот, бери Розалию и не привередничай. — Светка ткнула пальцем в объявление. — Может, она ничуть не хуже профессора Макгонаголл.

— Сомневаюсь, — пробурчала я, но под Светкиным настойчивым взглядом все же оторвала бумажный хвостик с номером телефона и сунула в карман.

— Если эта Розалия в состоянии вернуть любимого, то почему бы ей не вернуть и нашу собаку? Дело-то ведь плевое. Ты сама подумай, — горячо убеждала меня Светка, в то время как мы, рассекая людской поток, двигались по проспекту в сторону Суздальских озер. Навстречу нам то и дело попадались хозяева с собаками самых разных пород и мастей: большими и маленькими, лохматыми и гладкошерстными, остроухими и с висячими ушами, массивными, кряжистыми и грациозно-изящными, как балерины. И всякий раз от их вида у меня тоскливо замирало сердце.

— Слушай, — Светка вдруг остановилась как вкопанная. От неожиданности я чуть не налетела на детскую коляску. — Так мы ее никогда не найдем. Что она, дурочка что ли, по проспекту бегать? Во дворах искать нужно. Пойдем дворами вдоль проспекта. Там мы скорее на нее наткнемся. К тому же во дворах обычно мамаши с детишками гуляют, бабушки там разные с собачками, дедушки с кефиром. В общем, аборигены. Они-то нам как раз и могут помочь.

В первом же дворе улыбкой Моны Лизы, правда слегка беззубой, нам улыбнулась удача в лице живенького маленького старичка с физиономией, напоминающей сушеную грушу. В потертом сером пальто и вязаной синей шапочке он неспешно прогуливался вдоль дома и, судя по всему, никуда не спешил. Услышав наш вопрос, старичок радостно закивал:

— Как же, как же. Видел вашу собачку. Рыжая с черным, говорите? Точно, она как раз и была рыжая с черным. Я еще подумал, вот, мол, как бывает, потерялась, наверное…

Я с замирающим сердцем протянула старику Люсину фотографию. Дед повертел ее в руках, близоруко щурясь на ярком солнце, поскреб большим пальцем щетину на подбородке и удовлетворенно причмокнул.