Вячеслав Крашенинников - По Декану

Историки говорят, что, завоевав Декан, Туглак потерял покой. Его наместники на Декане предпринимали все более решительные попытки отделиться от Дели и создать свое самостоятельное государство.

В конце концов объединенные силы феодалов северного Декана под командованием искусного полководца Зафар Хана полностью разгромили армии наместников Туглака. Решительная битва произошла в местечке Синдтан, недалеко от Даулятабада.

Армия, феодалы и народ Даулятабада провозгласили Зафар Хана шахом Декана. И третьего августа 1347 года он был коронован в большой мечети Даулятабада под пышным титулом: Сикандар-и-Сани Алла-уд-Дин Хасан Бахман шах ал-Вали.

Так возникло государство Бахманидов, на протяжении двух столетий игравшее первостепенную роль в истории Декана. Почти одновременно с ним на самом юге Декана образовалось государство Виджайянагар. Бахманиды и Виджай-янагар поделили весь Декан почти поровну. Границей им служила река Кришна.

К концу жизни Зафар Хан перенес столицу из Даулята-бада в Гулбаргу — ближе к центру своего разросшегося государства — и оставил наследникам большую сильную империю.

Вся история государства Бахманидов полна отчаянными битвами с раджами Виджайянагара и другими соседями за первенство на Декане, яростной грызней старых деканских феодалов, пришедших сюда из Дели вместе с Туглаком, и афаки — более поздних выходцев из Персии, Аравии и Туркестана, которыми в то время была наводнена вся Индия.

Бидар стал столицей Бахманидов в 1424 году, когда правил девятый Бахманид — Ахмед Шах Первый. Ахмеда Шаха пленило то, что кругом Бидара были хорошие плодородные земли. Климат здесь оказался гораздо лучше, чем в душной и знойной Гулбарге. Недаром существовала на Декане поговорка: «Старик в Бидаре сильней юноши из любого другого района Декана, и бидарский кролик отважней собаки из любого другого района Индии!»

Когда Афанасий Никитин прибыл в Бидар, город был столицей Бахманидов уже около полувека. На престоле в те годы сидел молодой Мохаммед Шах Третий, но фактически государством правил его премьер-министр Махмуд Гаван, принадлежавший к числу афаки — новой знати.

Махмуд Гаван, бывший премьер-министром при трех шахах, являлся цементирующей силой богатого, но уже дряхлеющего государства. Он умел направлять внимание Мохаммеда Шаха на завоевательные походы, умел сдерживать крупных феодалов, стремившихся к независимости. Но когда по наговору Мохаммед Шах велел казнить своего премьера, то он лишился доверия феодалов. Опасаясь за свою жизнь, они держались настороже и, приезжая в Бидар, останавливались вне его стен, боясь разделить участь Махмуда Гавана. Мохаммед Шах остался безо всякой поддержки.

После смерти Мохаммеда Шаха в 1482 году на троне Бидара целую четверть века сидел Шихаб-уд-Дин Махмуд Шах. Но сам он был пешкой в руках своих всемогущих визирей — Касыма и Барида. Начался развал государства.

После смерти Махмуда Шаха (1518) на троне Бидара в течение двадцати лет сидели еще четыре Бахманида, но все они были пленниками Баридов, и их владения не простирались дальше стен города. Последний Бахманид — Калимулла (1526–1538), прослышав, что с севера в Индию вторгся Бабур, начал было искать его помощи, чтобы скинуть ярмо Амира Барида. Опасаясь мести Амира Барида, Калимулла в конце концов был вынужден бежать в Ахмеднагар, где он и умер. Его сын Илхамулла, не решившись занять трон отца, уехал в Мекку, чтобы никогда больше не возвращаться.

Так закончилась династия Бахманидов. Ее место заняла сравнительно слабая династия Баридов, из которых самым значительным правителем был Али Барид. Бидар навсегда потерял свое былое значение.

Тем, кто интересуется историей государства Бахманидов, следует прочитать объективную, написанную на хорошем научном уровне хронику д-ра Харуна Хана Ширвани «Деканские Бахманиды», которая заключает в себе много интересного материала по истории северного Декана.

Целых два года я не мог собраться в Бидар, хотя до него было всего сто двадцать километров. Хайдарабадцы рассказывали, что это старинный городок с населением тысяч в тридцать. Он стоит в стороне от главных дорог, затерявшись на каменных просторах Декана.

Может быть, я так и не попал бы в Бидар, но однажды на мое имя пришла открытка от бидарского историка Саэда Мохаммеда, с которым я познакомился на праздновании дня Мохаммеда Кули Кутб Шаха. Он писал:

«Приезжайте к нам в Бидар. Не раскаетесь. Вы увидите в нашем городе много интересного. Архитектура здешних памятников напомнит вам Бухару, Самарканд, Хиву и другие города Средней Азии. У нас бывал ваш соотечественник Никитин. Дайте заранее телеграмму, и я вас встречу».

Упустить такой случай было просто невозможно. Обождав, пока наступивший муссон укротит несусветную жару, 27 июня 1959 года мы выехали в Бидар.

Из окна дизельного поезда были хорошо видны разительные перемены, которые принес муссон. В природе господствовали нежные чистые краски весны. Под затянутым сизыми тучами небом, на котором не видно было больше безжалостного солнца, словно кусочки изумруда, сверкали полоски свежих всходов риса, джовара и баджры. Похорошели леса. Покрылись молодой травой равнины. Даже серые камни и скалы и те принарядились в ярко-зеленые мхи!

В полсотне километров от Хайдарабада местность начала заметно менять свой облик. Вместо нагромождений бурых скал и красных равнин, заваленных камнями, потянулись бесконечные просторы темной земли с редкими-редкими деревьями. Как это ни покажется странным, но было много русского во внешнем облике страны. В окне мелькали широкие поля, перелески, сглаженные холмы, вздувшиеся речонки и пруды. Низко нависшее небо было полно сизых туч. Тянуло прохладой. В окна поезда то и дело дробно стучали крупные дождевые капли.

Полевые работы были в самом разгаре. Тут и там на полях работали крестьяне. Шла вспашка. Поднятая земля жадно впитывала в себя щедро лившуюся с неба влагу.

Первыми дали знать о том, что Бидар уже близко, древние мусульманские гробницы: высокие, совершенно заброшенные строения с куполами в виде луковиц. Они проще и суровей на вид, чем гробницы Кутб Шахов, и века на два старше. Потемневшие от времени, с отвалившейся штукатуркой и потрескавшимися стенами, заросшие диким чертополохом, гробницы надежно хранят тайну лежащих под ними людей.

Гробницы виднелись всюду: на возвышенных местах, на уступах и на равнинах. Одни из них стояли на отшибе, в угрюмом одиночестве, другие — в пределах кладбищ. Бесчисленные могильные камни скрывали под собой целые поколения людей, которые жили здесь в течение многих-многих веков!

Чем ближе к городу, тем гробницы становились выше, величественнее. Неожиданно справа промелькнул небольшой, вполне современный поселок, а вслед за ним высоко над открывшейся бескрайней низиной возникли высокие красноватые крепостные стены. Вырастая из глубоких рвов, они громоздились ввысь, поражая воображение своими размерами. Над стенами низко нависали хмурые тучи. Прямо из середины города в небо целилась колоссальная каменная игла одинокого минарета. Это был Бидар — столица древних Бахманидов.