Тимофей Гуженко - Океан. Выпуск четвертый

— Губернатор острова Кергелен Мишель Дебре. Как вы себя чувствуете?

— Где больной? — отчего-то злясь, выкрикнул Ковалев. — Идемте же быстрее! Что мы тут делаем?

— Тебя, обормота, спасали! — рассердился боцман. — А потом откачивали.

— Прости, Михалыч… — пробормотал Ковалев и ухватился за его плечо: голова закружилась и тошнота опять подступила к горлу. — Ну ладно, пойдемте в поселок.

Через полчаса, переодетый в сухое, выпив чашку крепчайшего и горячего кофе, Ковалев вошел в комнату одного из домов поселка Порт-о-Франс. Мосье Легран, который должен был ему ассистировать, раскладывал на столе хирургические инструменты. Пилот открыл глаза, посмотрел в лицо русского. Тот положил ему на холодный, потный лоб жесткую ладонь и, улыбнувшись, сказал:

— Все будет хорошо, старина. Запляшешь, как школьник…

Дождь пошел. Вначале редкий, порывами, покапал-покапал и вроде бы кончился, но потом хлынуло. «Ну, Валька, все ты испытаешь в этом своем путешествии. Ничего, все надо познать, все!» — так говаривал его ворчливый, добрый кок Дмитрий Петрович, обматывая Вальке обваренную руку бинтом и дуя на нее, чтобы унять боль. Б-р-р-р! Ну и холодина! На камбуз бы сейчас, к пышущей жаром электроплите, какао бы горяченького сейчас плеснуть в себя стаканчик… Эй, Дик, куда мы идем?

Валька натолкнулся на остановившегося Дика. Подавшись всем телом вперед, пес пытался уловить какие-то звуки, а может, запахи? Зарычал, бросился вперед. Остановился, поглядел на Вальку, снова ринулся вперед, будто звал человека, торопил: быстрее, беги же, беги за мной!

Плескалась и чавкала под ногами вода. Грунт в долине был жидкий, вязкий. Ноги проваливались в раскисшую землю по щиколотку, а тут еще эти чертовы бугры да норы…

— Ди-ик! Постой!.. — позвал Валька пса.

«Ва-вау!..» — отозвался Дик и, вынырнув из стены дождя, куснул его за колено и вновь зашлепал лапами, как бы растворяясь в потоках воды, льющихся с неба.

Потом ливень прекратился. Из вечернего сумрака проступили фиолетовые очертания стиснувших долину гор. Шумно дыша, Валька опустился на мокрую, резиново осевшую под ним кочку и почувствовал, как его охватывает отчаяние: ночь!..

Но что это? Показалось, будто кто-то позвал Дика. Валька поднялся, прислушался. Пес стоял рядом и тоже смотрел в конец долины: там, кажется, улавливалось большое водное пространство… «Ди-ди-ик-ик!..» — донес порыв ветра. Пес поглядел на Вальку, взвизгнув, опять куснул его за ногу и понесся на зов. Остановился как вкопанный, поглядел на Вальку: ну, что же ты?

— Сейчас, сейчас, — пробормотал Валька, еще не веря: что, неужели?..

И тут послышались другие звуки. Гомон многих голосов накатывался слева, со стороны узкого ущелья, разрубившего горы. Стая собак как бы вылилась из ущелья и, растягиваясь в цепочку, стремительно потекла в их сторону.

Сбросив спасательный жилет и куртку, Валька побежал вслед за Диком навстречу голосу. Там вдруг огонек вспыхнул, маленький, подрагивающий светлячок, и Валька, хрипло дыша открытым ртом, бежал, бежал что было сил…

— Итак, наш вездеход уже к утру будет вот тут, в бухте Северных Ветров, — сказал Мишель Дебре Василию Васильевичу и прочертил пальцем по карте. — Тут имеется домик орнитологов. В долине Альбатросов, которая выходит к бухте, находится большая колония странствующих альбатросов. Странствовать-то они странствуют, бывает, во время странствий облетают вокруг Земли, но к весне возвращаются на Кергелен… — Мишель хлебнул из чашечки черного кофе и другую чашечку пододвинул Василию Васильевичу. И тот тоже хлебнул. Очень хотелось есть, но об ужине губернатор пока не заикался, а попросить было неудобно. — Так вот, домик обитаем: живет там один орнитолог, изучает повадки альбатросов… Итак: дальше вездеход, минуя долину Альбатросов, пойдет в сторону поселка китобоев, а оттуда — через другую долину Рыжих Псов…

— Рыжих Псов? — переспросил Василий Васильевич, потянув в себя горький кофе. — Что еще за псы?

— О, это чертовски интересная тема: псы острова Кергелен! — воскликнул губернатор. — Видите ли, лет двести назад, когда на острове появились норвежские китобои, они, как практичные люди, привезли с собой кроликов и баранов: травы на острове много, сильных холодов не бывает, отчего бы не расплодиться зверюшкам?.. Ну, кролики и расплодились. Да так, что съели всю траву. Мор среди зверья начался, чуть все не вымерли… «Что бы предпринять?» — задумались норвежцы и придумали: привезли на остров с десяток пар крупных собак. Псы тоже быстро расплодились: ловили кроликов, баранов. И в конце концов на острове образовалось своеобразное, искусственно возникшее биологическое равновесие. Теперь тут живет совершенно определенное количество кроликов, баранов и собак. Псы уничтожают «лишних» кроликов и баранов. Травы хватает всем, и опасности «перенаселения» острова травоядными животными не возникает…

— Говорят, что французы умеют очень вкусно приготовлять кроликов… — задумчиво произнес Василий Васильевич. — Или это только так говорят?

— …но вот что любопытно!.. — воскликнул тут Мишель Дебре. — Вы можете задать вопрос: а что же собаки? Не может ли возникнуть перенаселение острова собаками?

— Да-да… не может?

— Вот именно: не может! Тут много любопытного… Ну, во-первых, весь остров как бы разделен на семь районов, семь маленьких собачьих государств, семь суверенных территорий, и каждой владеет одна стая. Мы обратили внимание: порой между стаями разгораются самые настоящие сражения. Битвы, после которых на «поле боя» остаются десятки убитых собак. Так вот: эти дикие схватки возникают как раз тогда, когда в той или иной стае появляется значительно больше особей, чем должно быть, чтобы не разрушилось то биологическое равновесие, которое возникло на острове. Понимаете?

— Да-да. Конечно, понимаю. Однако вернемся к нашему вездеходу…

— Простите, заболтался. Видите ли, я биолог… вот, живу на острове, пишу научный труд о собаках Кергелена… Итак, вездеход пройдет по долине Рыжих Псов в бухту Хофпул. Ребята облазают там все ее уголки. И уж если к утру мы не найдем вашего парня, то отправимся вот сюда. На юг острова.

В дверь постучали. В кабинет Мишеля Дебре вошел Анатолий Ковалев. В прихожей толпились матросы, виднелась бронзовая лысина боцмана. Василий Васильевич потянул носом воздух: пахло жарким. Да-да, где-то жарили кролика! Или барана!

— Все в порядке… — сказал Ковалев, потирая ладони. — Даю гарантию: ваш отчаянный пилот будет прыгать…

— Мосье русские моряки! Приглашаю всех к обеду, — поднявшись из-за стола, произнес губернатор. — Мосье штурман интересовался, умеем ли мы, французы, приготовлять жаркое из кроликов. Надеюсь, что через полчаса вы по достоинству оцените французскую кухню…