Тимофей Гуженко - Океан. Выпуск четвертый

Все. На этом страница истории заканчивалась. Наступала пора действий.

Году, помнится, в 1952-м мне попали в руки книги Ризберга. Этот американский писатель нагнетал страсти-мордасти, описывая битвы со спрутами и акулами, сторожившими «поглощенные пучиной сокровища», после чего герои, живые и невредимые, привозили «из Южных морей» сундуки с дукатами и дублонами. Книги читались взахлеб. Я не верил ни одному слову Ризберга, но, закрыв последнюю страницу, понял вдруг, что не могу отделаться от прочитанного.

Мне только исполнилось восемнадцать лет, и я учился в Высшей политико-дипломатической школе в Брюсселе. Науки, которые я штудировал, были далеки от поисков затонувших кораблей. Но будущая карьера мало прельщала меня. Заниматься канцелярской перепиской и корпеть над справками для министерства, в то время как на дне морей и океанов лежат несметные сокровища! Пусть все это в натуре выглядит не так, как у Ризберга, но… Захлопнув книгу, я решил серьезно заняться подводной работой. Пока в качестве хобби.

Отправившись в архив, я принялся заполнять первую карточку в своем досье. (Сейчас картотека занимает целую комнату.)

Два года спустя я участвовал уже в поисках затонувших судов «Золотого флота» в бухте Виго. В рассказе об этой экспедиции, который теперь нельзя перечитывать без улыбки, я писал: «Лишь коснувшись рукой борта галиона на дне бухты Виго, я понял, что такое подлинная страсть».

Итак, оставив дипломатическое поприще, я ушел под воду. Новая моя профессия называлась «водолазное дело». Окружающие дружным хором убеждали меня в неразумности этого решения, упреждали, что я буду «выброшен из общества». Но вместе с глотком воздуха, дошедшего с поверхности, я жадно вкушал свободу, возможность жить без железной узды, пронзительное чувство настоящего дела.

Под этим я был готов подписаться и в 1967 году, когда начал в Лондоне охоту за «Хироной». Подводный опыт сместил направление моих интересов в сторону археологии. Систематического образования я не получил, но богатая практика до некоторой степени компенсировала пробелы в теории.

Почему именно «Хирона»? Потому что на карточке с надписью «Испания» в ящике «Эпоха Возрождения» этот галеас значился под тремя звездочками в правом верхнем уголке. Наивысшее число баллов по моей системе.

Впервые я услыхал о «Хироне» в бухте Виго, когда в 1958 году мы отправились туда в третью по счету экспедицию. Джон Портер, возглавлявший группу, во время зимних штормов писал учебник для подводных археологов. Меня он попросил добавить кое-какие сведения. Негнущейся от холода рукой (ветер чуть не резал ножом) я листал рукопись, когда натолкнулся на историю «Хироны». Тотчас мне сделалось жарко: сражения, бури, пять экипажей из самых знатных, самых богатых, самых храбрых людей Армады, пытавшихся увезти на одном судне все свои сокровища! Три крушения одно за другим! Тысяча триста человек погибших! Да это был просто сгусток трагедии, эпоса и истории.

Джон Портер пытался предостеречь меня против колдовских чар «Хироны», цитируя Джозефа Конрада: «Если сокровища опутают ваш разум, вы погибли». Слишком поздно…

Я начал поиски в испанских архивах, но, увы, времени было слишком мало. Потом продолжил работу в Королевской библиотеке в Брюсселе, где собрано множество испанских документов; затем в Париже, в Национальном архиве, где мне дали микрофильмы всей переписки посла Мендосы с королем Филиппом; наконец, в Голландии.

Выписки в папке «Армада. Общие сведения» пухли от раза к разу, но лист под заголовком «Хирона» оставался почти пустым.

Между тем профессиональные обязанности перенесли меня в Колумбию, где я работал около года, потом в Брюссель, где я отдыхал дома от переутомления; затем на два года по контракту я уехал в Америку. Там, в районе Багамских островов, мы испытывали водолазное снаряжение и установили рекорд пребывания под водой — двое суток жили и работали на глубине 132 метра. Оттуда самолет доставил меня в Лондон. На листе «Хирона» уже начали выцветать чернила…

В Англии я должен был заниматься подводной разведкой нефти в Северном море. Все складывалось как нельзя лучше. Если где-нибудь в мире и были документы с записями о судьбе «Хироны», то они должны были храниться в Лондоне.

Подводное бурение в холодных широтах оказалось делом многотрудным и утомительным. Тем не менее каждую субботу и воскресенье я прилежно направлялся в библиотеку при Британском морском музее или в хранилище исторических документов. За полтора года я провел там, по скромным подсчетам, шестьсот часов, и, думаю, за это время у меня перед глазами прошло все, что было когда-либо написано в Англии и Ирландии о затонувших судах Армады.

«Хирона» превратилась в какой-то мираж, ее судьба была затуманена пеленой. Чем больше сведений скапливалось в досье, тем больше я находил в них противоречий… Если только первоначальное мое предположение не было верным.

Его следовало проверить. Да, но отправляться т у д а наобум бессмысленно. Нужен по крайней мере напарник, лодка, компрессор, акваланги и машина для доставки всего этого груза. Мы условились с моим старым товарищем по подводным странствованиям бельгийцем Марком Жасински попытать счастья на этот раз.

— Прекрасно, — сказал Марк, когда я ввел его в курс дела. — Но почему ты думаешь, что галеас не пытались искать до нас?

— Пытались.

— Ну, и… Нашли что-нибудь?

— Ничего. Но у них были смягчающие обстоятельства — они доверились историкам. Взгляни-ка, — я протянул Марку бумагу, — куда их посылали премудрые историки Армады.

— Давай сверим по карте.

— Пожалуйста. Северное побережье Ольстера, английской части Ирландии. Шесть графств в общей сложности. Вот замок Дунлус, Порт-Баллинтре, бухта Бушмиллз. Линия вся изрезана, сплошные скалы, гроты, «Мостовая Гиганта», за ней…

— «Мостовая Гиганта» — это что, приманка для туристов?

— Да, говорят, очень красивое место. Там когда-то изливалась вулканическая лава, потом она застыла и образовала колонны, изъеденные ветрами и непогодой… А теперь смотри. Вот две точки в графстве Антрим. Рядом бухточка… Прочти-ка названия.

— Ого! — возбужденно заговорил Марк. — Спаньярд Рок, Спаньярд Кейв и Порт-на-Спанья. Это что же — Испанская скала, Испанская пещера и Испанский порт?!

— Совершенно верно. Но это не все, дорогой мой. Смотри: мыс Лакада. Явно не ирландское имя. Похоже, что тут некогда вылез на берег продрогший до костей дон Хуан или дон Мигель Лакада…

— Бог ты мой!

— Все бы хорошо, но каждый автор дает свою версию. Кому верить?

Д е Б а в и а. «…Шторм погубил их, но пятерым или шестерым матросам удалось достичь берега в месте впадения реки Бойз».