Тимофей Гуженко - Океан. Выпуск четвертый

— Допустим. Но все равно остается больше сорока пушек. Англичане искали их и не нашли. Ты не считаешь, что галеас мог разломиться надвое при ударе и часть судна отнесло довольно далеко от мыса Лакады?

— Не думаю. Ведь почти весь свинец остался у Лакады, его здесь даже больше, чем положено иметь на галеасе…

— Да, но где все остальное? На судне таких размеров должно быть тысячи и тысячи предметов. Где они?

— Разложились! Смотри, вот судовой лист. Провизия — сухари, сало, тунец, сардины, сахар, соль… море все сожрало. Дальше: легкое вооружение — аркебузы, мушкеты, алебарды, пики, протазаны. Часть де Лейва оставил в Киллибегсе, остальное продержалось в воде от силы года два. Что еще? С латами то же самое. Порох размок, бочки с водой — понятное дело. Бочонки с вином — часть выпил Сорли Бой за наше здоровье, остальные унесло. Теперь посуда. Матросы и галерники ели на деревянных плошках, пили из кожаных фляг, ведра тоже были из вываренной телячьей кожи, римские безмены для пороха…

— Ага, один мы нашли — помнишь, со свинцовым грузиком.

— Да, но остальные сломались. — Я продолжал листать список. — Холщовые мешки, веревки, инструменты, осадное снаряжение, парусина, деревянные заклепки, гвозди — все пошло прахом. Цепи корабельные и цепи для галерников — железо, все ясно.

— А мушкет, как с ним?

— Чудо! Надо же оставить какой-то процент на чудеса.

— Вот и давай проверим этот процент.

Легко сказать. Для методичного обследования опять приходилось натягивать веревки с запада на восток и с севера на юг через всю бухту. А вот и неприятный сюрприз: водоросли в этом сезоне взяли на себя повышенные обязательства и вымахали в высоту не меньше, чем в прошлом году к середине лета. Это затрудняло поиск. Так или иначе, за исключением нескольких предметов позднейшего времени мы ничего не нашли. Все вымело со дна еще в 1588 году. Члены клана Макдоннелов собрали на пляже урожай, размеры которого никто никогда не узнает.

Но Луи упрямо мотал головой:

— Где мои сорок пушек?

— Кажется, я знаю… Эти пушки принесли несчастье всем владельцам — вначале де Лейве, потом Макдоннелу и, наконец, Чичестеру.

— Это тот, что прошел вокруг света на паруснике?

— Погоди, мы покамест еще в 1597 году. Между кланом Макдоннела и Чичестера началась война из-за скота. Это вообще было излюбленным времяпрепровождением ирландских сквайров, у них все войны начинались из-за трех украденных коров. Так вот, Чичестер обвинил Джеймса Макдоннела в том, что тот «совершил предательство, укрепив замок Дунлус испанскими пушками». Он осадил Дунлус, захватил крепость, а пушки вывез. Год спустя Джеймс с шотландскими Макдоннелами напал на замок Чичестера, взял его в плен, а затем отрубил ему голову. Пушки он, очевидно, повез домой либо распределил между родственниками за помощь… На этом дело не кончилось. Брат обезглавленного, сэр Артур Чичестер, отравил Джеймса в Дунлусе.

Луи не сдавался:

— Все это в высшей степени интересно. Но неужели Джеймс выгреб сорок орудий такого веса?

— Их могло и не быть вообще…

— Как?!

— Подумай сам… В Киллебегсе де Лейва взял на борт 1300 человек, на 700 больше, чем должно было находиться там по норме. И корабль был сильно потрепан. Будем считать по 70 кило на душу; получается лишних 49 тонн. А сорок пять орудий в среднем тоже должны тянуть около 49 тонн. Выходит, чтобы загрузить 49 тонн испанцев, ему пришлось сбросить 49 тонн бронзы. Все очень просто…

— Так они ждут нас в Киллибегсе?

— Бухта Киллибегс огромная, я там был и расспрашивал рыбаков. Никто слыхом не слыхивал о пушках. Если де Лейва побросал их в воду, они погребены в толще ила. Тут потребуется драга…

А чтобы иметь драгу, надо располагать бюджетом военного министерства. Наши возможности были несколько скромнее.

В этом году контингент ныряльщиков увеличился: Луи и Морис прихватили с собой марсельского приятеля Патриса Кутюра. Марк уговорил приехать бельгийского спелеолога (специалиста по пещерам) Боба Детрейя, а в подводных съемках ему помогал молодой ассистент Андре Фасот. В общей сложности нас стало восемь.

Улучшилась и экипировка. Теперь приподнимать здоровые камни мы будем не ломиками, а гидравлическим домкратом — громадины по двадцать тонн ему нипочем. В прошлом году мы не отважились подрываться под них, а предложение «брать» их с помощью динамита я отверг: взрыв мог захватить заодно и предметы поисков.

Мы составили список больших камней. Они лежали в центре богатой зоны и обещали стать сказочным оазисом, если их сдвинуть с места. Мы кружились вокруг, принюхиваясь, как собаки к сумке с провизией. Судя по тому, что́ было найдено по соседству, под камнями просто обязаныбыли лежать шкатулки с бриллиантами, ведра с жемчугом или, на худой конец, полный золотой сервиз Алонсо де Лейва.

Под первым валуном Луи нашел кусок свинцовой пули. Под вторым — уже целую пулю. Под третьим — ничего. Под четвертым и пятым — по свинцовому ядру. Под шестым — две аркебузные пули и большой кусок астролябии.

Это уже была удача. У меня в пластиковом мешочке хранились части бронзового круга от астролябии, и теперь я мог приставить его к недостающей части. Мы получили вторую старинную астролябию, а остальной мир — двадцать восьмую по счету, если судить по списку, опубликованному директором Британского национального морского музея в Гринвиче.

Благодаря морской астролябии суда отваживались выходить в открытый океан. Инструмент позволял брать высоту солнца над горизонтом или высоту Полярной звезды, а значит, вычислять широту, на которой находится корабль. Астролябия — потомок небесной сферы, которой пользовались древние греки для астрономических измерений, и астрономической астролябии, с помощью которой арабские ученые и средневековые астрологи вычисляли положение небесных тел. Из этого они делали вывод, подходит ли данный момент для войны, путешествия или свадьбы.

Первыми мореплавателями, воспользовавшимися астролябией, были португальцы (первое упоминание датируется 1481 годом).

Аббат Дени, обучавший «на королевский счет» лоцманов в Дьеппе, писал: «Навигация зиждется на двух конечностях — широте и долготе». А для того чтобы определить широту на астролябии, «надлежит остерегаться волнения и выбирать на палубе место спокойное, возле грот-мачты. Засим, продев палец в кольцо, подвесить астролябию и поднимать либо опускать алидаду, покамест луч светила не пройдет через отверстия в центре диоптра».

У нас была теперь почти целая астролябия, недоставало только палубы с грот-мачтой…

Методическое обследование новых областей привело нас к нагромождению крупных камней. Домкрат, к сожалению, вышел из строя, и подъемные мешки приходилось пускать в дело столь же часто, как раньше — шахтерский ломик. При тихой погоде операция эта не представляет особых сложностей: вы обхватываете грузовым стропом нужный валун и обволакиваете его паучьей сетью тросов. Затем прицепляете строп к канату подъемного мешка и начинаете надувать его воздухом из баллона акваланга. Мешок всплывает, натягивает строп, камень отрывается от грунта и, спасибо Архимеду, медленно, а затем все быстрее ползет к поверхности. Там вы отбуксовываете всю конструкцию на уже обследованное место и открываете выпускной клапан надувного мешка. Камень медленно опускается вниз.