Роман Кашигин - Записки каннибала

Сумерки стремительно накатились на Эфиопию, превратив местных жителей в невидимок. Мы поужинали, посидели за пивом Saint George. Прошел небольшой дождик, и воздух наполнился исходящими от земли пряными запахами. Это расслабляло. Потянуло в сон. Но ночью я проснулся от криков, доносившихся со стороны деревни:

— Вова! Рома! Ребята! — это кричал Максим. Мы с Вовой вышли на улицу, крики не прекращались. Стало ясно, что в темноте пьяненький Максим прошел мимо нашего отеля и ушел в деревню к хамерам. Там он окончательно потерял ориентацию и не нашел ничего лучшего, как звать на помощь.

— Вова! — продолжал кричать Максим, и его голосе уже слышался плачь.

Было уже 2 часа ночи и все это могло закончиться очень хреново, поэтому мы взяли фонарики пошли в деревню. Через несколько минут мы нашли Максима, окруженного десятком хамеров, некоторые из которых были с автоматами. Представьте себе здорового сибирского мужика 190 рост, вес 120 кг, в компании вооруженных людей, одетых в шкуры. Увидев нас, Максим обрадовался. Лица же хамеров оставались серьезно-равнодушными, они как бы смотрели сквозь нас. В этом было что-то зловещее.

Я насколько смог изобразил на лице доброжелательность и сказал:

— Друзья, ну заблудился человек. Ну, с кем не бывает. Извините, что вас потревожили.

Макс двинулся к нам, и так как его никто не остановил, то все мы тронулись в сторону отеля.

— До свидания, спокойной ночи, — пожелал я жителям деревни, но ответа не последовало.

Хамеры продолжали молча и безразлично смотреть в нашу сторону.

Я думаю, что нам повезло. Хамерам не составило бы особого труда пристрелить нас. Но зачем? Мы ведь не покушались на их коз, женщин и землю. Конечно, нас могли прихлопнуть и за просто так, как надоевших мух, но видимо спасло то, что патроны здесь стоят недешево.

Однако я не об этом. На следующий день нам удалось попасть на обряд инициации. Народу собралось немало. Несколько юношей, которые готовились стать мужчинами, держали в руках фаллические предметы, похожие на толкушки для приготовления пюре. Группы женщин с дудками ходили кругами, подпрыгивали, постоянно дудели, доводя себя до состояния транса.

Так продолжалось около 2-х часов. Затем пришли порольщики и начали нещадно бить женщин прутьями. Со свистом рассекая воздух, прутья рассекали кожу на спинах женщин, но те и не пытались уклоняться от ударов.

Порка у хамеров — это выражение любви, и поэтому все женщины жаждали быть выпоротыми. Больше того, девушка, которую хорошенько не выпороли, будет чувствовать себя обделенной. У многих появилась кровь, но ни одна из них не попыталась увернуться! Они даже не морщились от ударов! А вот некоторые из присутствующих здесь немногочисленных туристов при свисте прута тяжело вздыхали и закрывали глаза руками. Как будто пороли их.

Я был в восторге от увиденного! Почему? Да потому что у хамеров все на своих местах, мужики — это мужики, а женщины — это женщины. А еще потому, что я знаю оборотную сторону этой медали, знаю этих европейских и американских последовательниц Клары Целкин, бесполых и бесформенных тупорылых жаб. Да простят меня жабы за такое сравнение! Это дамы с небритыми подмышками и почти полным отсутствием мозга, но зато с непомерными амбициями и маниакальным стремлением видеть во всем посягательства мужчин на их сраные права. Вот где было бы хорошо собрать всех этих феминисток и хорошенько выпороть, чтобы остановить этот ненормальный процесс, пока сама природа не остановила его. Мы разные, и должны быть разными. Стирание граней между мужчиной и женщиной ведет к стиранию граней между правдой и ложью, между добром и злом, наконец!

А тем временем мужчины хамеры начали бороться с быками. Они хватали быков и поворачивали им головы. Быки хрипели, сопротивлялись, но все же подчинялись. Наконец, их выстроили шеренгу. Юноша, претендующий стать мужчиной, должен был пробежать по спинам быков не менее семи раз. И если он не споткнулся и не упал, то может смело выбирать себе жену, причем никто не имеет права ему отказать.

В нашем случае все прошло все гладко, претендент удачно справился с заданием. Мы были за него рады, в ближайшее время парня ждет активная половая жизнь.

Племя Мурси

Если вы собираетесь посетить племя Мурси, то лучше выбирайте для этого утреннее время, так позднее они нажираются и становятся неконтролируемыми. Мы же с утра раскачивались довольно долго. Пока встали, пока сложили вещи, пока похмелились. Одним словом, когда мы кое-как вошли в кондицию и подъехали к реке Омо, чтобы познакомиться с этим замечательным народом, то сами Мурси из этой кондиции уже вышли.

Они тут же облепили наши джипы, размазав свои губищи по стеклам. Мурси всегда рады гостям, так как у них есть только один единственный способ заработать деньги — сфотографироваться. Как только я вышел из машины, меня обступил десяток пьяных женщин-фотомоделей, каждая из которых требовала, чтобы я сфотографировал именно её за пять быр. Правда, после некоторой торговли цена падала до двух. Но как только я находил колоритную личность и соглашался её снять, так тут же к ней пристраивались еще несколько человек.

И естественно, по 2 быра хотели все. Если я отказывался, то они тут же начинали орать и хватать меня за все места своими лапами. А ручки у них неслабые, это я как бывший массажист говорю. Необузданность и дикая сила детей природы чувствовалась в них. Я даже попробовал убежать, да хрен там, окружили плотным кольцом.

— Да идите вы нах, нет у меня денег, — заорал я и для пущей убедительности вывернул карманы шортов, показав им «уши от слоника». Это была ошибка. Мурси тут же поняли, где на самом деле лежали у меня деньги, и несколько черных рук одновременно схватилось за бар-сетку, которая висела на моём плече. А в ней было ни много ни мало 4 тыс. долларов.

«Приплыл», — подумал я, — «сейчас меня оставят без денег». Я сопротивлялся, но силы были явно неравны, еще несколько секунд, и всё племя Мурси разбогатеет. В отчаянии, пытаясь хоть как удержать бар-сетку, я укусил одну из нападавших за палец. Укушенная вскрикнула, а все остальные, к моему удивлению, засмеялись. У девчат было хорошее чувство юмора. А ведь действительно смешно! Белый человек из Европы, приехал в Африку, в самую глухомань, чтобы там укусить туземку! Пауза сыграла мне на руку, я снова овладел барсеткой, а мне на помощь уже бежал наш водитель Тесфу с вооруженным охранником. Они кое-как разогнали наседавших на меня женщин, и я скрылся в недрах джипа.

Через несколько минут отдышавшись, я снова вышел наружу. Теперь я уже был более осмотрителен. С помощью нашей охраны мне удалось построить часть племени, чтобы сфотографироваться с ними. Получилось, по-моему, неплохо.