Роман Кашигин - Записки каннибала

Сам вождь и отец Меоли был уже довольно преклонного возраста, ему нездоровилось, и поэтому пообщаться с ним не удалось. Зато почти каждый вечер я пил медовуху, «нтороке», с местным шаманом Олои-бони.

Этот старик высокого роста не носил ярких одежд и всегда держался особняком. К моему удивлению, он мало общался представителями своего племени, хотя те относились к нему с видимым уважением и каждый день приносили еду и выпивку. Такое впечатление, что исключение старик делал только для меня. Вероятно, его забавлял глупый белый человек. Проводя время с ним, я наивно ждал от него каких-то откровений, проявления вселенской мудрости и ответов на извечные вопросы человечества. А он только отшучивался от всего этого. Иногда даже был груб. Например, когда я спросил «в чем для него смысл жизни?» он только пёрднул и засмеялся. Я даже немного обиделся и только потом осознал всю глубину и силу такого поступка. Мудрый, мощный старик! Ведь всё правильно! Каков вопрос, таков ответ!

Прошла уже неделя как я здесь. Ворочаюсь и никак не могу заснуть. Полнолуние. Свет проникает даже сквозь щели в потолке. А ещё и так холодно, хоть козу приводи в дом, чтобы погреться. Всё, наверно, хватит. Уезжаю. Завтра позвоню своему другу Джасперу, пусть приедет из Аруши и заберет меня.

Тук-тук-тук! Кто-то палкой постучал по хижине. Надев шлепанцы, сделанные из автомобильных покрышек, я пошмыгал к выходу. «Неужели Насиеки? Если так, то это очень кстати, сейчас погреемся»

Но к своему удивлению вместо Насиеки я увидел старого шамана.

— Пойдем, — сказал он, — этой ночью у тебя будет шанс получить ответы на некоторые из твоих вопросов.

Первый раз я его видел таким серьёзным. Я понял, что сейчас не самое лучшее время что-то спрашивать и, захватив фотоаппарат, молча поплелся за ним.

Уже на выходе из деревни, он протянул мне свой калебас.

— На вот выпей, иначе сознание тебя не отпустит и может ничего не получиться.

— А что это?

— Мбиньё — настой из колбасного дерева, сок олдупая и ещё кое-что, — старик загадочно улыбнулся, — пей до дна!

— А сознание-то потом вернётся? Или отпустит навсегда?

— Пей!!!

Я выпил горькую, темную жидкость и мы пошли. Полная Луна достаточно ярко освещала холодным светом двух одиноких путников, идущих в ночи к ущелью Олдвай. Вроде ничего не изменилось. Только как будто ночь стала ярче и контрастнее. Я вслушивался в далекий лай гиен, и мне казалось, что я понимаю, о чём они говорят. Примерно через час, спустившись в ущелье, мы остановились у входа в пещеру. Странно, вроде я уже в этом месте был, но никакой пещеры не видел.

Мы вошли внутрь, была полная темнота, но Олоибони отлично ориентировался. Он даже поддерживал меня за локоть. Когда я вытащил фотоаппарат, он громко засмеялся:

— Ты что хочешь сфотографировать свои галлюцинации? Ха-ха-ха, хорошая мысль!

Мы продолжили движение вперед и через какое-то время глаза, уже начавшие привыкать к темноте, уловили отблески огня. А еще через минуту пещера стала шире, и перед нами открылась зала, освещенная двумя факелами. Кто их зажёг???

— Убери свой фотоаппарат, — было сказано тоном, не терпящим возражений.

На земле лежала свежезарезанная корова. Под перерезанное горло был подложен обычный алюминиевый таз, в который стекала багровая кровь. Брюхо коровы также было вспорото, и в свете факелов дымились вывалившиеся кишки. Стояла полная тишина, и только звуки от капающей крови нарушали её.

Это было крайне удивительно. Но то, что произошло дальше, можно назвать полным отрывом башки, настолько всё происшедшее не укладывается в рамки обычного мышления.

Олоибони упал на колени и запричитал:

— О, Кормилица! Умоляю тебя! Пожалуйста, разреши нам пройти в Рай.

Неожиданно Корова открыла глаза:

— К чему такие формальности, мой друг? Ты же знаешь, что сегодня Полнолуние и согласно нашим правилам проход открыт. Но кто идёт с тобой?

— Наш гость, Человек из Северного Полушария. Как тебе известно, мне было приказано собирать всевозможные образцы.

— Хорошо… Добро пожаловать в Рай!

Мой мозг кое-как начал выходить из оцепенения.

— Что за ерунда? — встрепенулся я, — Какие образцы? Какой Рай? Где здесь Рай?

— Где, где? В манде! — хриплым голосом заорала Зарезанная Корова, — присылают же сюда всяких идиотов!

Я было оскорблённо двинулся назад, но со всех сторон в меня полетели увесистые куски коровьего дерьма. Один из них довольно больно шлёпнул по щеке.

Олоибони, с неожиданной силой для старика, сжал мне руку:

— Прости его, о Кормилица! Он и сам не знает, что несёт.

— Тоже мне! Рая он не видит! — не могла успокоиться Корова, — уведи от меня этого тупого крота!

Так как Олоибони довольно сильно толкал меня вперед, то мне ничего не оставалось, как подчиниться. Некоторое время шли в полной темноте, пока впереди не замаячил слабый свет. Это был выход из пещеры. Наконец-то!

А куда подевалась ночь? Теперь яркий свет резал глаза. Нашим взорам открылась удивительная картина. Голубое-голубое небо! Цветы, зелёные холмы, а вдали, покрытые нежной пеленой, синели горы. Журчали ручьи, дымились гейзеры! Нет слов, чтобы описать это великолепие. Земля Санникова??? На горизонте паслось нескончаемое стадо длиннорогих коров. Я вопросительно посмотрел на Олоибои:

— Где мы?

— Как где? Не видишь? В Раю! В масайском Раю!

Совсем неподалеку в термальном источнике развалившись, сидело-лежало несколько человек. В середине группы находился пожилой человек.

— Видишь этого старца в зеленых трусах? Это и есть Энгай. Бог Энгай! Иди, он тебя ждёт.

Но я мешкал. Ища поддержки, оглянулся на Олоибони, однако того уже не было. Он бесследно исчез, а пещера, из которой мы только что вышли, перестала существовать!

Что мне оставалось делать? По инерции, безвольными шагами продолжил движение вперёд.

Бог Энгай не обращал на меня никакого внимания. Он что-то вяло говорил окружающим его людям, и при этом зачем-то демонстрировал им свой пенис. Окружающие лениво этот член разглядывали. Мол, ну что тут особенного? Пенис он и в Раю пенис!

Я продолжал в нерешительности мяться на берегу, но через какое-то время Энгай всё-таки сам заметил меня и первый пошел на встречу. Он с важностью натянул свои зеленые трусы и вышел на берег:

— Приветствую тебя, Человек!

— Здрасте… А Вы, говорят, Бог?

— Врут! Хотя можно сказать и так, во всяком случае, не человек. Я энергетическая сущность, порожденная коллективным сознанием верующих в меня людей.

— А что это за публика, которая рядом с тобой? Кто они?

— Это тоже энергетические сущности. Но если тебе так удобно, то можешь называть их ангелами африканских народов. Большинство из них совершили какой-нибудь героический поступок и погибли. Теперь их с благодарностью вспоминают на Земле и пока о них помнят, они будут находиться здесь.