Роман Кашигин - Записки каннибала

Истории, рассказанные Толяном по телефону, радовали своим оптимизмом.

— Представляешь, — говорил он, — вчера Машка надела мне на хуй металлическое кольцо. Всё, говорит, теперь мы повенчаны! Ну, повенчаны, так повенчаны! Я её выебал в жопу, а хер после этого так распух, что кольцо снять не смог. Хорошо ножовку нашёл, целый час сидел на кухне и пилил. Чуть сам хуй не отпилил.

Эх, Толян, Толян! Не удалось тебе стать Властелином Кольца!

В другой раз Толян рассказал, что затейница Машка вставила ему в жопу поливочный шланг одним концом, а другим концом себе и они соревновались кто кого перебздит.

— Я выиграл! — поделился радостью Толян.

Уж не знаю, как Машка перенесла поражение, но какой все-таки молодец был Толян! Настоящий спортсмен, дух соревнования по-прежнему жил в нём. И ведь этим занимались люди, которым было уже за сорок! Два взрослых человека прыгали со шлангом в жопе!!! Как символ единства и борьбы противоположностей. Как инь и янь! Скованные одной цепью, связанные одной целью! Какая бурная фантазия! Какая бешеная энергия! И ведь пусти её в правильное русло, сколько полезного могли бы сделать эти люди для нашей страны!

Мне захотелось поближе познакомиться с Машкой, тем более что Толян давно приглашал в гости. Но когда я к ним пришел, то Машки еще не было. В этот день она ездила к себе загород, чтобы навестить дочку, живущую с бабушкой. Мы начали бухать на кухне без неё.

— Тёть Люб, ты с нами выпьешь? — спросил Толян свою тетку, которая мыла посуду.

— Хе-хе-хе! — последовал ответ, — ну наливай, пока ручки не обсохли!

Седая крупная старушенция, тётка Толяна, выпив с нами дежурные сто грамм пошла в свою комнату смотреть телевизор.

Наконец приехала и Машка, полненькая, крашеная блондинка, с короткими ножками. Она немного походила на спившуюся и постаревшую Мэрилин Монро. Но сиськи были ещё даже очень ничего!

После двух стопок водки Машка рассказала нам душещипательную историю.

— Представляете, — почти шепотом начала она, — только села я сегодня в электричку, как в животе так забурлило. Чувствую, что вот-вот обос-русь! Со всей силы сжала ляжки. Так и сидела, а через 3 минуты кончила. Первый раз в жизни кончила в электричке и первый раз кончила от поноса.

— Вот пизда! — возмутился Толян, — ты же обещала без меня не кончать? Придется тебя за это наказать.

Толян потащил Машку в свою комнату и взглядом пригласил меня следовать за ним. Ну а я не привык отказывать друзьям. Через две минуты Машка уже была без трусов, и Толян попросил, чтобы я начал первым. Лежать на Машке было одно удовольствие! Полное и упругое тело! Я взлетал на ней, как на батуте. Не задеть бы только жопой люстру! Толян всё это время бегал вокруг нас и дрочил хуй.

— Хорошо, хорошо! — говорил он, — поработайте, поработайте!

— Я самка, самка! Ебите меня! — кричала Машка.

— Вот блядь! — кричал ей в ответ Толян, продолжая дрочить хуй, — если ты при мне так ебёшься, то что же ты делаешь без меня?

— Да-а-а-а! Я бабёнка такая! Я потрахаться люблю!

Кончив, я было пошёл в ванную, чтобы сполоснуть хуй, но в этот момент дверь в комнату распахнулась, и в её проёме мы увидели трясущуюся от гнева старушку, тётю Любу.

— Ах, вы ебучие караси! — кричала она, — я себя так плохо чувствую, мне нужен покой, а они тут оргию устроили. Как работать, так никого не найдешь, а как ебаться то они тут как тут! Кровать сломали, шланг говном испачкали!

— Тётя Люб, это не говно, это тебе удобрение на дачу для огурцов, — отвечал Толян.

— Не паясничай, мудила! Лучше засунь огурец себе в сраку!

Я уже одевал ботинки, чтобы уйти, а бабка всё орала:

— Мне уже скоро в гроб ложиться, а они себе шланги в жопу засовывают!

Это был последний раз, когда я видел Толяна, но он ещё продолжал мне звонить и рассказывать про Машку. Отношения у них стали портиться.

— Легли в кровать, но чё-то не спится. Думаю, а чё так лежать? Дамка я разочек Машке под хвоста! Дык-дык-дык! Не лезет! Чё за хуйня? Всегда лез, а тут не лезет? Дык-дык-дык! Опять никак! Приподнимаю одеяло. Ба! А Машка себе жопу скотчем залепила! Вот сучка! Наверно разлюбила!

А еще через какое-то время Машка вообще ушла, а тётку Любу стали зачем-то навещать какие-то кавказцы. Приносили алкоголь.

В один из своих последних звонков Толян сообщил мне, что тетка умерла. Он полагал, что квартира теперь по наследству перейдет его матери, а потом и ему самому.

— Давай бери блядей и приезжай! — сказал он, — больше мешать никто не будет.

Но радость Толяна была недолгой. Выяснилось, что за месяц до своей смерти тётка продала квартиру какому-то человеку с азербайджанской фамилией. Все это выглядело очень подозрительно, и через знакомых риэлторов я решил проверить эту сделку. Но оказалось, что всё по закону, тётка Толяна действительно подписала все необходимые документы. Куда при этом она дела деньги, полученные за двухкомнатную квартиру, совершенно неясно. Да и получала ли она какие-нибудь деньги вообще?

Толяна выселили, он уехал в Долгопрудный и больше мы не общались.

И вот только совсем недавно, разговаривая с нашим общим знакомым Николаем, я узнал, что Толяна больше нет.

Как я узнал от Николая, Толян переехав в Долгопрудный, сначала он жил на пенсию, которую получала его мать. Потом когда мать умерла, сдал комнату строителям из Молдавии, а сам спал на кухне. Молдаване его кормили и поили. Так на кухне он и умер. Утром 28-го января 2012 года его тело нашли лежащим возле батареи, как будто он пытался получить недополученное в жизни тепло.

Прыгун с шестом, Толян совершил свой последний прыжок на небеса.

Я закрываю глаза и вижу его летящим меж звёзд, с крыльями за спиной.

— Толян, дружище, — кричу ему, — давай спускайся скорее на Землю! Это не по правилам прыгать с крыльями! Тебя же дисквалифицируют!

Но он меня не слышит и все быстрее несется к звезде, цвета настойки боярышника, а за ним тянется изумрудный шлейф.

Приглядываюсь внимательнее…. Изумрудный шлейф оказался зелёным поливочным шлангом, торчащим из жопы Толяна как сопло реактивного двигателя.

— Вернись Толян! Прыгать с реактивным двигателем в жопе тоже запрещено!

Нет ответа. Эх, ну лети братан! Ты прожил свою жизнь не зря, в выпитом тобой алкоголе можно было бы заспиртовать трех китов. А на трех китах, как известно, держится весь наш бренный мир!

За несколько лет скитаний по Африке я оброс какими-то знакомствами, по большей части абсолютно ненужными. Африканцы в основном ищут общения, пишут, звонят, только тогда когда им что-то надо. А надо им много чего. Взяв деньги взаймы, они, как правило, перестают тебя беспокоить. Иногда, впрочем, пытаются вернуть долг некими «услугами», которые абсолютно не нужны. В редких случаях долги возвращают деньгами, но только для того, чтобы снова появиться через несколько дней и попросить еще больше. Мой упрек не несет в себе ни капли расизма, так как многие белые европейцы, прожившие в Африке некоторое количество лет, ведут себя точно также.