Зиновий Каневский - Вся жизнь - экспедиция

По мере того как ледяное поле втягивалось в причудливый, не укладывавшийся в теорию дрейф, нарастали бытовые и моральные трудности. Каждый день уносил у людей силы, а когда придет избавление, не ведал никто.

Самойлович терпеливо отвечал недовольным. Не нужно искать виноватых, говорил он, всем сейчас одинаково тяжело. Однако мы вовсе не потерпевшие бедствие пассажиры — мы мореплаватели и исследователи, а поэтому обязаны жить по законам моря, по законам братства. И раз уж случилось, что мы застряли во льдах, нужно с наибольшей пользой и обязательно без потерь довести дело до конца. Нет никаких сомнений в том, что нам скоро помогут. Десять лет назад мы спасли итальянскую экспедицию, располагая одним-единственным самолетом на «Красине», теперь же к нам прилетит целая воздушная армада!

Ежедневно вместе с капитанами начальник экспедиции совершал обход судов, придирчиво вглядываясь в каждую трещинку у борта, в каждый торос. Помогал гидрологам брать «станции», принимал участие в авральных работах, в частности в регулярной околке пароходов, чтобы лед не сдавил борта. Снова, как 10 лет назад на «Красине», рассказывал морякам о Великой северной трассе, о прославленных полярниках прошлого, о захватывающем будущем Крайнего Севера.

Дрейфующий караван уносило все дальше в Центральную Арктику, к 80-й параллели, но зимовка близилась к концу. К ним уже летели три тяжелых четырехмоторных самолета трех участников недавней полюсной эпопеи — Героев Советского Союза А. Д. Алексеева и П. Г. Головина, а также известного арктического пилота Г. К. Орлова. Первая же посадка в ледовом лагере едва не закончилась трагически. Посадочная полоса оказалась плохо подготовленной, машины подпрыгивали на неровностях, все три самолета получили повреждения. Летчики не скрывали возмущения нерадивостью моряков, однако они не могли не заметить и другого: бледных осунувшихся лиц, воспаленных глаз у большинства зимовщиков. С волнением и состраданием узнавали пилоты все новые и новые детали аскетического быта полярников. И то, что, невзирая на камельки в каютах, они постоянно мерзли, и то, что горячей воды для «бани» выдавалось по полведра на душу раз в три недели…

Трогательной была встреча Анатолия Дмитриевича Алексеева с его бывшим начальником по «Красину» (Алексеев был штурманом, или, как тогда говорили, летчиком-наблюдателем в экипаже Чухновского). Однако Алексеев не преминул откровенно отозваться о качестве взлетно-посадочной полосы и просил Самойловича принять надлежащие меры для устранения недостатков. Критика возымела действие. Вместе с другими Рудольф Лазаревич строил новый «аэродром», с ломом и лопатой в руках выравнивал площадку, шутками подбадривал уставших людей.

Пилоты вывезли 184 человека, на судах остались 33 моряка во главе с капитаном Хромцовым. В навигацию 1938 года к ним подошел ледокол «Ермак» и вывел на чистую воду два парохода. «Седов» самостоятельно двигаться не мог из-за поломки рулевого управления, и пришлось оставить его во льдах. Он совершил беспримерный 812-дневный дрейф, линия которого прошла еще севернее дрейфа «Фрама», и в январе 1940 года был вынесен в Гренландское море, где его ждали спасатели на мощном ледоколе. Все 15 седовцев стали Героями Советского Союза.

Начальник экспедиции не собирался покидать зимовку до вывода пароходов изо льдов. Еще до начала эвакуации он радировал в Москву о своем желании остаться в Арктике, но из Главсевморпути ему ответили, что возвращения профессора Самойловича на материк требуют интересы Арктического института. Рудольф Лазаревич издал последний приказ по каравану за номером 37, в котором сердечно поблагодарил весь коллектив за помощь, за дружбу и спайку. 21 мая 1938 года в составе последней группы зимовщиков он возвратился в Ленинград.

Завершилась двадцать первая по счету полярная экспедиция Самойловича, последняя в его жизни. Как и все предыдущие, она прошла без единой человеческой жертвы, без тяжких потрясений и травм, став одной из наиболее интересных и достойных исследовательских операций в истории Арктики. Правда, в историю она вошла много позже, уже после того, как не стало ее славного начальника…

Самойлович-исследователь, Самойлович-романтик, Самойлович-провидец… Глубоко зная и восторженно любя неприветливую ледяную страну, он точно предсказывал, что произойдет с годами на нашем Крайнем Севере, на трассе Северного морского пути, в Центральной Арктике, в глубинах Северного Ледовитого океана. Рудольф Лазаревич словно воочию видел могучий ледокольный флот и полярную авиацию будущего, работу высокоширотных экспедиций «Север», дрейфующие научные городки многочисленных станций «СП», современные порты, города и поселки на арктических берегах.

13 сентября 1981 года исполнилось 100 лет со дня рождения Рудольфа Лазаревича Самойловича. Его помнят в Приазовье, где он рос, где начинал свой путь революционера, в Архангельске, откуда он впервые — и на всю жизнь! — отправился в Арктику. Помнят его во всех уголках Крайнего Севера, в крупных портах и на маленьких зимовках, в Хибинах и на Шпицбергене, в Осло и Фрейберге, в городах и селениях Италии — на родине людей, спасенных когда-то его экспедицией.

Столетие Самойловича торжественно отмечено научной общественностью страны, созданным им институтом в Ленинграде, Географическим обществом Союза ССР. Рейс за рейсом совершает в северных водах «Рудольф Самойлович» — новый корабль науки, призванный изучать взаимоотношения человека с Мировым океаном, вести экологические исследования и комплексные океанографические наблюдения.

Имя Самойловича увековечено на мировой географической карте: остров Самойловича, ледниковый купол Самойловича, пролив, бухта, гавань его имени — в Арктике; полуостров, мыс и гора Самойловича — в Антарктике.

Северянин по призванию, северянин навсегда, он навсегда остался в памяти тех, кто знал этого благородного и отважного человека, в сердцах тех, кто продолжает его дело.

Книги

Остров Шпицберген и первая русская научно-промысловая экспедиция. Архангельск, 1913.

Проект оборудования каменноугольных копей на русской территории Груманта (Шпицберген). Архангельск, 1920.

Первый поход «Красина». М., 1928.

Во льдах Арктики (Поход «Красина» летом 1928 г.). 1-е изд. Л., 1930.

Во льдах Арктики (Поход «Красина» летом 1928 г.). 2-е изд. Л., 1931.

Во льдах Арктики (Поход «Красина» летом 1928 г.). 3-е изд. Л., 1934.

На спасение экспедиции Нобиле. 4-е изд. Л., 1967.

SOS в Арктике. Берлин, 1930. На немецком яз.

Путь к полюсу. Л., 1933.

Моя восемнадцатая экспедиция. Л., 1934.