Пётр Мельников - Они придут завтра

…Между тем, на Среднекане в конторе «Союззолото» настроение было унылое. Непонятную задержку сплава считали признаком того, что он не удался. Золотило плохо. Добычные работы были сосредоточены на Борискином участке. Отдельные артели зарабатывали прилично, но большинство кое-как перебивалось. В Утиную не верили, считая, что это отдельная богатая кочка, по которой никак нельзя судить о богатстве всего ключа.

Транспорт для поисковых работ экспедиции пришел, и они уже протекали нормально, Бертин опробовал верхнее течение Среднекана, Раковский — нижнее. Цареградский вел геологическую съемку всего бассейна. Я решил отправиться вдвоем с промывальщиком на Утиную, чтобы заснять ее геологически и дать оценку найденным Раковским ключам. Вместе с тем я рассчитал излишек рабочих экспедиции и, по согласованию с конторой «Союззолото», отправил их стараться на Утиную. Своих старателей контора не рисковала посылать на совершенно неразведанную площадь. Четыре дня мы тянулись лодками вверх по Колыме и на пятый день прибыли на Утиную. Она не обманула наших ожидании. Старатели с первых же дней начали «фунтить». Произведенное мною опробование полностью подтвердило данные Раковского по Юбилейному, а по смежному с ним Холодному были получены даже несколько лучшие результаты, чем у Раковского. Не приходилось сомневаться, что эти два ключа имеют крупное промышленное значение. В ближайшую же зиму 1929/30 гг. контора «Союззолото» начала их разведку, и до 1933 г. включительно они оставались главнейшими объектами золотодобычи на Колыме».

На своей квартире в Москве, на Волоколамском шоссе, и у меня в Серебряном Бору под Москвой, где я снимал две комнаты с верандой, Сергей Дмитриевич то же самое рассказал мне про Утиную, но очень просил «не расписывать подробностей», не упоминать про ошалевшего от счастья старателя. Он вообще ревниво оберегал старателей от всего, что принижало их честь и достоинство.

— Мало ли что тогда было! Двадцать девятый год! У парня разбежались глаза. Такой «фарт» привалил! Другой на его месте не уговаривал бы, а просто убил меня, а потом сказал, что «поскользнулся и ударился головой о камень…» А он сразу пришел в себя и после сам же смеялся над собой:

— Ведь вот какое затмение нашло…

А золото, действительно, было бешеное. Ведь я и сам плохо в ту ночь спал. Все думал — как это хорошо! Как обрадуются Юрий Александрович Билибин, Вольдемар Петрович и Эрнст Бертины! Нет, это была не просто находка, а открытие! Золотая голова, или ухо, подбородок золотого великана, которого Билибин до этого лишь умозрительно представлял себе на колымской земле. Я тогда спрашивал себя — если на Утиной такое золото, что же другие найдут на Чукотке?

В присутствии С. Д. Раковского я снова стал перелистывать его дневник.

14 июня. Всю ночь лил дождь. На вершинах скалистых гор выпал снег. Промыли еще 75 лотков. Крупные знаки. Смыли около 60 граммов золота. В 10 часов вечера съели остатки продуктов и отправились на стан. Ночь холодная, мох и земля подмерзли, кое-где на воде — лед.

15 июня. Взял пробу на правом берегу реки Утиной. Крупные знаки. Позавтракав одной белкой и хариусом, в 8 часов двинулись дальше. В скале глинистых сланцев нашел несколько золотинок. Сделал затес.

16 июня. В устье ключа Случайного отмыли пробу на рудное золото. Видимого золота не обнаружено. Написал шифрованное письмо Ю. А. Билибину о результатах работ на реке Утиной. В 4 часа дня поплыли вниз по Колыме. Ветер треплет цветные платки на шее.

19 июня. На стрелке ключей Случайного и Южного промыл 10 лотков. Золото в гальке с глинистым песком, лежащей на скале, и в щелеватой скале глинистых сланцев. Смыл еще семь лотков — крупные золотинки со следами красной рубашки, золото малотертое.

По берегам ключей — стланик и лиственница, годная для постройки. Изредка попадаются тополи. В верховье увидел березку. Вернулись на ночевку в 8 часов вечера.

21 июня. В верховье ключа Случайного опробовал косу. Пусто. На берегу смыли 10 лотков. В первых двух — слабые знаки, в остальных — по 50 золотинок. Золото довольно крупное, лежит в слое глинистых сланцев.

Кругом хорошая строевая лиственница, тополь, береза и ерник со стлаником, но травы мало. Проехали якуты с Таскана в Сеймчан, оставили у нас письма для М.

22 июня. В 2 часа 22 минуты остановились в устье речки Запятой. Поставили палатку. До позднего вечера шел дождь. Наши ковбойки потеряли свои вид.

24 июня. С утра — дождь. Под вечер сильная гроза. На работу не вышли.

25 июня. Утром — дождь. На работу вышли в 10 часов. Опробовали косу. Золото малотертое, проволочное и узорчатое, со следами красной рубашки. Одна золотинка как будто с породой.

По левому берегу, видимо, давно пробушевал пожар, — на корне много сушняка, а вокруг буйно растет молодая поросль лиственницы.

27 июня. Поплыли вниз но Колыме. В 7 часов 15 минут пристали к острову. Началась сильная гроза с проливным дождем.

28—29 июня. Дожди. Чуть выше ключа Березового на правом берегу Среднекана увидел В. П. Попова с лошадьми для летних работ.

В час 10 минут пришли на Борискину площадь. Попили чаю и тронулись на прииск. Остановились в моем зимовье, где живут завхоз в трое наших рабочих.

8 июля. По словам якутов, В. А. Цареградский должен бы быть на прииске, а его все нет.

Якут Колтах доставил почту с Олы. Со слов проводника Александрова, Колтах сообщил — карбасы с Элекчана отплыли в первых числах нюня.

9 июля. В устье Среднекана в лодке встретил Ю. А. Билибина. Карбасы он оставил около Таскана. Сплав, хотя и не без трудностей, прошел благополучно. Продовольствие и грузы придут дня через три-четыре.

11 июля. В устье ключа Борискина (Отрадного) смыл три лотка. Крупные знаки со следами красной рубашки. Пошел дождь. Вернулись на стан мокрыми.

12 июля. В 7 часов снялись со стана. Работаю на Среднекане. В скале глинистых сланцев нашел довольно крупные золотинки. Попадается почти совсем неокатанное золото в красных рубашках.

Выход жилы орудененного порфира, пересеченного кварцевыми прожилками. Смыл 10 лотков — в каждом золото, неокатанное и истертое, почти все в красной рубашке, довольно крупное.

— Так вы же набрели на рудное золото? — воскликнул я. — Почему же об этом событии так мало сказано в дневнике?

— Да, это была Среднеканская золоторудная жила, — спокойно ответил Сергей Дмитриевич. — Потом мы с Юрием Александровичем осмотрели то место. Дайка порфира, рассеченная обильными кварцевыми прожилками с сульфидным оруденением, пересекала русло Среднекана. Билибин тогда же попросил Цареградского опробовать дайку. В ней обнаружили богатое золото… Об этой дайке так много говорилось всюду…