Кей Чорнук - Прогулки с Вольфом

Когда инженеры завершали создание геодезической карты, они смекнули, что упустили участок площадью около 250 гектаров. Нужно было найти какого-то владельца на этот кусок, чтобы завершить окончательную покупку крупного массива леса. Я заявил, что мы с Элизаром хорошо знаем этот кусок леса, ходим по нему не менее десяти лет. Давайте, мол, нас и назовем владельцами. Мы были бы при этом готовы передать его во владение Тропического центра. Тогда юрист Тропического центра выписал на мое имя документ на владение. Это был единственный участок земли, который я когда-либо пожертвовал Центру. Я чувствовал себя очень щедрым, и это было решением большой проблемы, с которой столкнулись геодезисты при завершении работы над картой.

Когда Лига сохранения начала скупать землю во время кампании «Пеньяс-Бланкас» в 1988 году, задача общения с людьми, живущими в этой долине, была возложена на меня. К этому моменту у Тропического центра уже была карта всего, что им принадлежало. Когда Лига покупала землю, то она настаивали, чтобы для каждой собственности были составлены карты. Это делалось во избежание проблем, которые у них были с Центром в предыдущие годы. Но мы снова не раз попадали в такую же ситуацию. Ни один участок не имел четко обозначенной границы со всех четырех сторон. У участков могли быть три четко обозначенных стороны, при этом зачастую в качестве границы был ручей или хребет. А бывало, что граница проходила и за вершиной холма. Поэтому я делал то же самое, что и всегда: пытался найти наилучший маршрут, где только мог, а потом старался уговорить соседей согласовать границу, которая устраивала бы всех. Лига также наняла геодезиста, который должен был делать размежевание после того, как мы купили землю.

Так что, мы увеличивали площадь наших земель, покупая участки дальше на восток долины Пеньяс. Лига провела геодезическую съемку в 1990 году для того, чтобы определить внешнюю границу приобретенной земли, лежащей за пределами заповедника. В нее включались все мелкие участки, которые были куплены ранее. Это было, кстати, началом Детского тропического леса. И этот участок земли позже стал камнем преткновения и дал начало конфликту между Тропическим центром и Лигой по вопросу администрирования. Геодезическая съемка растянулась на четырнадцать дней. Мы снова побывали в районах, где не могло происходить никакого развития из-за ущелий или хребтов. Но мы порой сталкивались с куском земли, на который кто-то претендовал. Тогда возникала необходимость определить, что именно заявитель считал своим участком. Трудно было найти этого человека. Неясно было, где его искать, поскольку он редко бывал на своем участке. Мы продолжали приобретать землю, и Лиге потребовалось больше года на то, чтобы завершить процесс размежевания. Я надеюсь, что в следующий раз, когда кто-то сможет собрать миллионы долларов на покупку земли, сделка будет проведена более профессионально.

Работа была тяжелой, конечно, но мне это виделось как отличное приключение. Тогда у нас не было GPS, но даже если бы и была, мы, наверно все еще плутали бы там, не понимая, куда ж нам идти! А иногда лучше и не знать. Все это было частью учений по сохранению дикой природы, на которые, вероятно, уходили годы моей жизни. Но это были грандиозные годы.

С начала 1970-х годов, когда мы начали покупать вырубки и владения, отвоеванные у леса сквоттерами, кусочки мозаики тропического леса, таким образом, были собраны по частям во имя сохранения дикой природы. Для меня каждый участок служит напоминанием о человеке или семье, которые или в погоне за приключениями, или ради перепродажи, или в надежде на создание самодостаточного хозяйства подали заявку на участок тропического дикого леса. Хотя многим участкам, которые были приобретены, были даны имена наших доноров, мы не должны забывать и тех простых людей с фамилиями от А до Я, которые сами прорубали тропы и дарили мне и другим путешественникам через Пеньяс-Бланкас свое гостеприимство, наливали нам кофе и доверяли нам свои мечты».

Территория, которую Вольф исходил вдоль и поперек, разделена на две части рекой Пеньяс-Бланкас. В сухой сезон, когда уровень воды в реке невысок, речку можно перейти по камням или в тех местах, где помельче. Однако в течение большей части года переход реки вброд весьма опасен. Число приезжающих в долину туристов и студенческих групп росло. Соответственно, усиливалась и потребность в безопасном переходе реки. Если идти из Монтеверде, то наиболее важными пунктами на другой стороне реки являются хижина Эладио и Одюбоновский центр. На протяжении многих лет между Немецким приютом и хижиной Эладио существовала ненадежная канатная переправа, которая могла транспортировать через бурный поток одного, от силы двух человек. В 1990 году начали реализовываться планы по строительству подвесного моста, ла гамака , который должен прийти на замену небезопасной канатной дороге. Стройка длилась год, и Вольф отдал ей много часов своего труда.

Сейчас начало апреля 1990 года, и я хочу сделать последний комментарий о канатной дороге, которую мы называем пальцерезкой. Канатная кабина была спроектирована плохо. Металлическая клетка, которая заменила первоначальную деревянную кабинку, движется с использованием шкивов и тросов. Человек в кабинке управляет своим передвижением, потянув за веревку. С берега реки надо подняться на деревянную платформу, с которой можно перейти в кабинку. При этом надо крепко держать веревку, а то клеть начнет двигаться сама. Затем даешь слабину веревке, и кабинка поедет, пока не достигнет самой низкой точки на тросе. Затем надо поднять руки вверх над головой и снова тянуть за веревку, чтобы клеть поднялась к платформе уже на противоположной стороне реки. И вот здесь как раз очень легко можно прищемить пальцы между шкивом и тросом, поэтому веревка должна быть как можно дальше от верхнего шкива. Еще нужен надежный тормоз, который держит клетку на месте, пока вы еще не готовы к пуску. Я легко могу вообразить кого-то, кто висит между платформой и кабинкой, болтается, удерживая себя одной рукой над рекой. И этим человеком могу быть я. Вот уж где действительно была бы необходима табличка: «Обращаться осторожно!»

Ну ладно, это мнение только одного человека. Но это устройство нанесло людям больший урон, чем любая змея в Пеньяс-Бланкас, насколько я знаю. Новый вариант пересечения реки, который мы получим, наверняка будет активно задействован, так что игра стоит свеч. Как только мы получим ла гамак, много пальцев будет оставаться целыми.

Мне лично очень нужен был подвесной мост. Я это осознал как-то раз, когда пытался пересечь реку. В середине 1980-х Хосе Луис Кембронеро, Элизар Меджиас и я изучали район позади Лагеря-3. Рано утром по пути домой я предложил им идти вперед, а сам хотел дать крюка и проверить заявку сквоттера в районе Кебрада Портал. Я бы догнал их чуть погодя.