Иржи Груша - Чехия. Инструкция по эксплуатации

Секора, словно предсказатель предвидит будущие скандалы. В предчувствии будущих проблем Белого Дома и не только, он конструирует свою фабулу как sexual harasment (сексуальное домогательство — англ.), в чем Берушка коварно обвинит наивного Ферду.

Понятное дело, что Ферда невиновен. Ведь он же ничего такого не хотел, только похлопал эту дамочку по ее попке с точечками, как мы обычно хлопаем приятеля по спине. Но глупая Берушка наделала воплей, встревожила свидетелей и дала сигнал продажным журналистам. Жаждущие славы тли тут же были готовы описать, как все оно, якобы, и произошло. Вы узнаете эту предсказанную параллель? Амбициозный судья, послушные присяжные и т. д. Ну и приговор: публичная порка. Вот уже розга в лапке палача вздымается вверх, а переполненный стадион радостно пищит в радостном возбуждении перед спектаклем. И вдруг лавка с осужденным выстреливает вверх и исчезает в небесах: это сверчок Ферды, прикрытый простынкой, и изображал эту вот лавку. Так что и все мы, Ферды, очень радуемся. Добро победило.

В этой классической книжке нашей литературы для детей никто ни с кем не сражается. Здесь нет потребности отражать нападения шершней — извечных убийц пчел. Никакие жертвенные "офицеры, готовые с гордостью отдать собственные жизни" не ожидают с нетерпением, чтобы "как гласит приказ, немедленно идти в атаку…", чтобы "вонзить свое тонкое и длинное жало в шею разбойника". Не найдем мы здесь никаких вкусных кусочков типа: "Отвага его солдатской смерти влила всем присутствующим в сердца благословенное чувство того, что следует иметь в себе то великое пламя, чтобы умереть за что-то…". Ферда враждебности не любит.

В нашей классической книге не раздают удары, а самое большее — врачуют раны, перевязывают и зашивают их. Ферда не руководствуется приказами, он побеждает сам по себе, самое большее: с горсткой ближайших приятелей. А когда злая Берушка никак не успокаивается и подбивает массы насекомых на бунт, приятель паучок, сплетает нашему герою воздушный шар из паутины; Ферда поднимается в корзину и махает своим характерным платочком, уже начиная выискивать какое-нибудь иное место для жизни.

Если он, случаем приземлится у вас, будьте к нему добры. Ведь это не самый плохой экземпляр нашей породы. А еще проверьте у себя, что бы хотели отдать в ремонт. И не только дома, но и в округе. Не жалейте похвал, разве что немного умерьте его муравьиное трудолюбие.

Как и всякий творческий дух, Ферда несколько хаотичен. Иногда его изобретательность дает результаты, полезность которых в первый момент нельзя распознать. Не давайте ему совершенных устройств, во всяком случае, не в первый день. Он не поверит, что их невозможно улучшить, или, что они могут работать без участия гениального ума Ферды. Из дедеронского (дедеронами — от DDR — мы называли немцев из ГДР) трабанта — этот автомобиль в особой степени очаровал Ферду — он сконструировал газонокосилку, водную турбину или мини-вертолет, чтобы летать за покупками для дома. Все это хозяйство было складным, и еще его можно было использовать в качестве заводной бритвы. А более всего… во всех этих творениях чувствовался генетический код старого трабанта! Ферда осознает это, и если ему того захочется, сложит автомобильчик заново, чтобы со всей семьей отправиться на дачу.

Так что, прежде чем впустить его к себе домой, будьте осторожны! Гараж он превратит вв мастерскую, балкон — в склад запасных частей к испорченным устройствам, зимний сад — в кроликовую ферму и сушилку для пиломатериалов. А поскольку даже этот многофункциональный трабант требует опеки, так что из трубочек и асфальта построит в садике гараж. И хотя строение это выглядит так, словно через секунду должно будет завалиться, многие годы оно будет защищать от ветра и дождя. А Ферда с гордостью будет прогуливаться перед домом и с улыбкой отвечать на поздравления всех проходящих мимо.

С Румцайсом, следующим нашим образцовым земляком, столько счастья мы уже не имели. В галерее наших героев, поставляемых миром сказок и детей, Румцайс — цветочек особенный. У него тоже имеются родственники из Германии. Но, в то время как Секора очень облагородил немецкий образец, Вацлав Чтвртек сделал из своего Румцайса кого-то уж слишком неприличного.

Чтвртек — пять согласных рядом друг с другом! Ну и соединеньице! И я вовсе не настаиваю на том, дорогой мой чехоразведчик, чтобы ты эту фамилию произнес безошибочно. Я всего лишь хочу показать, как мы жестоки даже е себе самим. Такая фамилия взрывается даже на чешском языке, это настоящая акустическая бомба. А при всем этом скрывает в себе только лишь пана Доннерстага, который в детстве несомненно читал Хотценплотца ( Hotzenplotz ).

Der Räuber Hotzenplotz (Разбойник Хотценплотц) — это знаменитая книжка Отфрида Прёйсслера. Всемирный успех шестидесятых годов, до настоящего времени читаемая с восторгом, известная и по телевизионным программам. Прёйсслер написал ее как своего рода грандиозное воспоминание — это summa Bohemica его детства и юных лет, проведенных у нас, и которые закончились войной, неволей и выселением. Книжку он написал в Германии, когда ему разрешили вернуться к своим землякам, которых мы выгнали потом, когда наша Правда сделалась настолько ужасно конкретной, что с нами едва можно было выдержать. Но Прёйсслер, помимо разрешенных пятидесяти килограммов багажа забрал с собой еще и ментальность здешних сказок, словно невидимую и невозможную для конфискации контрабанду. Сказочных персонажей из Ворлицкого леса, лежащего где-то между Либерцем и Йичином. И других коллег из наших лугов и рощ: маленького водяного, маленькую ведьмочку, Кашпарека и Зеппла, чешского полицейского Димпфельмозера (по-нашему, естественно, Наждака), которые с тех пор населяют не одну только Германию, потому что добрались и до Америки с Японией — вот только как-то не желают возвращаться домой, хотя имеют на это все права. А ведь было бы совершенно логичным, показать их чешское происхождение — перевести и дать чешским детям.

К сожалению, так не случилось. Вместо них начали появляться различные их мутации. Всегда с каким-то небольшим опозданием: водяной Чесилко [69] Русский перевод сказки делали, явно, с польского перевода, поэтому водяного, как и в польской версии, зовут Ольховничком. , разбойник Румцайс, маленькая русалка и другие. Эти персонажи настолько были похожи на фигурки Прёсслера, что даже удивительно, что этого никто и не заметил. Только Европу тогда разделяли стена и колючая проволока, за которыми цвели только местные цветы. Вот если бы фамилия Прёсслера была Понедельник, расстояние между ним и Четвергом [70] Čtvrtek (чешск.) = четверг. было бы видно лучше. Чесилко, Амалия и Румцайс — это попросту клоны.