Андрей Поляков - Снег на экваторе

Сюрпризы начались при входе. «Uma libra esterlina», увидел я слова, напечатанные на прямоугольнике ветхой банкноты, которая красовалась в первой же витрине, перед которой остановился. Надпись поразила, потому что означала «один фунт стерлингов». Почему британская валюта пишется на португальском языке? Расположенное чуть ниже уведомление о том, что «данный денежный знак в полной мере обеспечивается золотом», вопросов не сняло.

– Интересно, что можно купить на такие деньги? – невольно вырвалось у меня.

– Сейчас уже ничего. А в начале XX века такая бумажка стоила во много раз больше, чем нынешние десять тысяч метикалов [8] Денежная единица государства Мозамбик. – Прим. ред. , – пояснил стоявший рядом служитель.

Изнывавший от скуки африканец наблюдал за мной, ожидая повода вступить в разговор.

Музей не был избалован вниманием горожан. Его приземистое здание затерялось среди современных многоэтажных строений деловой части Мапуту. За два часа, проведенные в залах, я был единственным посетителем. Но я не пожалел, что зашел.

Открывалась экспозиция предметами экзотическими. На бархате стендов матово блестели тяжелые бронзовые браслеты и железные ромбовидные мотыги, радужно переливались океанские ракушки, хищно торчали зубы диких животных. Все эти разнородные вещи объединяло то, что когда-то они выполняли роль денег.

В прошлые века на юге Африки сложилась собственная денежная система. За определенное количество раковин, браслетов, бусинок можно было получить все, чего пожелает душа: от шкуры гепарда и слоновьей щетины до разящего без промаха копья и красавицы жены. Вес каждой денежной единицы был строго фиксированным. Самая большая именовалась «бар» и равнялась почти трем центнерам слоновой кости, самая маленькая, метикал, содержала 4,83 грамма золота. Чтобы драгоценные золотые пылинки не рассыпались во время бурных споров, вспыхивавших в ходе обменных операций, длительных переходов по тропическому лесу или саванне, их помещали в очищенные и промытые утиные косточки.

Когда в июне 1980 года члены Народной ассамблеи Мозамбика выбирали название для денежной единицы независимой республики, они вспомнили о крупинках древнего золота и остановили выбор на метикале, а в ознаменование первой годовщины этого события решили открыть Музей денег. Для экспозиции нашли, пожалуй, самое подходящее место. Столица Мозамбика – молодой город, ему меньше 200 лет, и обнаружить в нем старинное строение непросто. Здание нынешнего музея, построенное в 1860 году индийским торговцем с оглядкой на португальский стиль, было свидетелем всех этапов истории города. Рядом с домом возвышается «Красный форт», с которого когда-то начался Лоренсу-Маркеш, поменявший после независимости название на Мапуту. Правительство Португалии купило у индуса здание под резиденцию губернатора «заморской территории», затем там размещались административные службы, полицейский участок.

Каждый новый владелец, убежденный в безупречности собственного вкуса, спешил оставить свой след. Он разбазаривал казенные деньги на всевозможные усовершенствования. К счастью, буйство бюрократической фантазии коснулось в основном интерьера здания, почти не затронув общей планировки и внешнего вида. Музейным работникам пришлось лишь привести в порядок залы и внутренний дворик.

Большая часть экспозиции посвящена колониальному периоду. Первые поселения португальцев появились на побережье нынешнего Мозамбика в начале XVI века. Почти пять столетий их присутствие определяло историю этой земли. Европейская цивилизация принесла сюда и настоящую монету. С непривычных африканцам плоских золотых кружков горделиво взирали короли и принцы, а на оборотной стороне красовался монарший герб, обрамленный вязью с искусно вплетенными в нее лузитанскими крестами. Реиш и крузаду, патака и эшкуду вступили в спор с барами и метикалами. Борьба оказалась нелегкой. Только в середине позапрошлого века европейские деньги утвердились повсюду: от побережья до внутренних районов.

Постепенно монеты стали заменяться ассигнациями. В XIX столетии Мозамбик приступил к выпуску собственных денежных знаков. Их разнообразие поражает. Помимо банкнот Национального заморского банка Португалии, свои ассигнации и монеты имелись почти в каждой провинции. Выпускали их и многие из действовавших в Мозамбике крупных европейских компаний. Им нельзя отказать в недостатке фантазии. В музее есть монеты круглые, треугольные, квадратные, многоугольные, с одним или с множественными отверстиями. Имеются и такие, чью форму описать не представляется возможным. Одна из фирм – могущественная «Компания де Мосамбике», державшая в своих руках значительную часть страны – наладила с помощью созданного ею Банка Бейры печатание собственных фунтов стерлингов. Оригинальный эксперимент продолжался 11 лет, пока в 1930 году финансовое учреждение не обанкротилось, лишний раз доказав, что громкое название и наличие печатного станка не в силах гарантировать процветание.

Трудно поверить, но еще в 1960–70-е годы, когда уже давно существовала единая денежная единица эшкуду, во многих районах страны отношения между производителями и потребителями возвратились к примитивному принципу прямого товарного обмена.

Это было время партизанской борьбы против колониального режима национально-освободительного движения Фрелимо, которое после завоевания независимости стало бессменно правящей партией. Повстанцы, резко критиковавшие политику «империалистических хищников» и их местных союзников, не желали допускать золотого тельца на освобожденные территории. К моменту провозглашения независимости в этих районах жили миллионы людей, часть выращиваемой и добываемой продукции даже экспортировалась, но денег не существовало. Население меняло продукты напрямую в так называемых народных магазинах, которые позднее преобразовались в кооперативы. Люди сдавали фасоль, маниок, воск, кукурузу, чтобы получить мыло и соль, спички и ткани.

Но то, что еще худо-бедно было возможно в сельской местности, где большинство нужных вещей делается собственными руками, плохо подходило для городов. Придя к власти, партия Фрелимо, разумеется, не стала отменять денежное обращение. Первые пять лет, до введения метикала, в Мозамбике циркулировали старые колониальные банкноты, на которых допечатывалась надпись «Банк Мозамбика». С особым удовольствием эти два слова штамповались поверх изображенных на ассигнациях надменных лиц португальских полководцев, о делах которых мозамбикцы знали не понаслышке.

Я так увлекся осмотром, что совсем забыл о лежавшем в сумке фотоаппарате и, осмотрев всю экспозицию, ничего не снял. Вновь пройдя вереницу залов, разыскал словоохотливого служителя. Но едва приступил к изложению просьбы, как лицо его утратило благодушие и приняло неприступное официальное выражение. Стало ясно, что так просто разрешения на съемку не добиться.