Джордж Кеннан - Кочевая жизнь в Сибири

Еще через полчаса две лодки поравнялись с нашим утёсом, и мы спустились на берег, чтобы встретить их. Волнение, которое нас охватило, трудно себе представить. Четырнадцать месяцев прошло с тех пор, как мы последний раз имели известия из дома, и перспектива получить письма и снова приступить к работе была достаточным оправданием для такого волнения. Самая маленькая лодка первой подошла к берегу, и когда её днище зашуршало по песчаному берегу, из неё выскочил офицер в синей морской форме и представился капитаном Саттоном с барка Русско-Американской телеграфной компании «Клара Белл», прибывшего за два месяца пути из Сан-Франциско, с людьми и материалами для строительства линии. «Где вы были всё лето? – спросил майор, пожимая руку капитану, – Мы ждали вас с июня и уже почти решили, что работа прекращена». Капитан Саттон ответил, что все суда компании поздно вышли из Сан-Франциско, и что он также был задержан на некоторое время в Петропавловске по обстоятельствам, изложенным им в письмах.

– Что это за пароход стоит на якоре возле «Клары Белл»? – спросил майор.

– Это русский корвет «Варяг» из Японии.

– Но что она здесь делает?

– Ну, – сказал капитан с улыбкой, – это вы должны знать, сэр. Насколько я понимаю, он подчиняется вам. Я думаю, что российское правительство поручило ему оказать содействие в строительстве линии; по крайней мере, так мне сказали, когда мы встретились с ним в Петропавловске. У него на борту русский комиссар и корреспондент «Нью-Йорк Геральд».

Это была неожиданная новость. Мы слышали, что Военно-морским ведомствам России и США было поручено направить корабли в Берингово море для оказания помощи компании в проведении изысканий и прокладке кабеля между американским и сибирским побережьями, но мы не ожидали увидеть эти суда в Гижиге. Одновременное прибытие барка с грузом, парового корвета, русского комиссара и корреспондента «Нью-Йорк Геральд» выглядело, конечно, весьма обнадёживающе, и мы поздравляли себя и друг друга с улучшением перспектив Сибирской экспедиции.

Шлюпка с корвета к этому времени уже подошла к берегу, и мы познакомились с мистером Аносовым, полковником Ноксом, корреспондентом «Геральд» и полудюжиной русских офицеров, с величайшей беглостью говоривших по-английски, после чего приступили к вскрытию и чтению нашей долгожданной почты.

Новости, насколько они касалась дел компании и перспектив предприятия, были очень удовлетворительными. Полковник Балкли, главный инженер, зашел в Петропавловск по пути на север и написал нам оттуда, через «Варяг» и «Клара Белл», во всех подробностях о своих передвижениях. Три судна – «Клара Белл», «Пальметто» и «Онвард» – были отправлены из Сан-Франциско в Гижигу с отрядом около шестидесяти человек и большим количеством различных грузов на сумму шестьдесят тысяч долларов. Один из них, «Клара Белл», нагруженный кронштейнами и изоляторами, уже прибыл, а два других, с запасами провизии, проводом, инструментами и людьми, были в пути. Четвертое судно, небольшой речной пароход с тридцатью офицерами и рабочими и полным запасом инструментов и провизии было отправлено в устье реки Анадырь, где его примет лейтенант Буш. Корвет «Варяг» был направлен Российским военно-морским ведомством для оказания помощи в прокладке кабеля через Берингов пролив; но так как кабель, заказанный в Англии, ещё не прибыл, то «Варягу» делать было особенно нечего, и полковник Балкли послал его с русским комиссаром в Гижигу. Из-за большой осадки – двадцать два фута – он не мог подойти ближе, чем на пятнадцать-двадцать миль к берегу, и не мог, соответственно, оказать нам большую помощь, но само его присутствие, со специальным российским комиссаром на борту, наделило наше предприятие своего рода правительственной властью и полномочиями, что позволило нам успешнее работать с местными властями и населением.

Майор Абаза намеревался, как только прибудет одно из судов компании, отправиться в город Якутск на реке Лене, нанять там пятьсот или шестьсот туземных рабочих, закупить триста лошадей и организовать их распределение по всему пути следования линии. Однако в то время, когда «Варяг» и «Клара Белл» добрались до Гижиги, его отъезд был ещё невозможен. Два судна – «Онвард» и «Пальметто» – еще не прибыли с самыми большими и значимыми грузами, за распределением которых по побережью Охотского моря он хотел наблюдать лично. Поэтому он решил отложить свою поездку в Якутск до конца осени, а пока сделать всё, что возможно, имея в своем распоряжении два судна. «Клара Белл», помимо груза кронштейнов и изоляторов, привезла с собой в качестве пассажиров мастера и нескольких рабочих, и майор решил послать их в Ямск [108] Ямск — ныне село в Ольском районе Магаданской области. В то время это был острог с населением около 200 казаков и оседлых коряков. под командованием лейтенанта Арнольда с приказом нанять как можно больше туземных рабочих и немедленно приступить к подготовке столбов и строительству станционных зданий. «Варяга» он предложил отправить с припасами и депешами к Махуду, который почти пять месяцев жил один в Охотске без новостей, денег и провизии и которого, как мы полагали, это совершенно не воодушевляло.

В день, предшествовавший отплытию «Варяга», все мы были приглашены его общительными и сердечными офицерами на прощальный обед, и хотя мы не были в состоянии, с нашими скудными средствами, ответить взаимностью на такое внимание, мы без колебаний приняли приглашение, чтобы ещё раз испытать удовольствия цивилизованной жизни. Почти все офицеры «Варяга», около тридцати человек, говорили по-английски, сам корабль был роскошно обустроен, прекрасный военный оркестр приветствовал нас исполнением «Да здравствует Колумбия!» [109] «Да здравствует Колумбия!» («Hail, Columbia!») — патриотическая песня США. В то время использовалась как гимн страны. , когда мы поднялись на борт, а во время обеда играл отрывки из «Марты» [110] «Марта, или Ричмондская ярмарка» — романтико-комическая опера немецкого композитора Фридриха фон Флотова. , «Травиаты» и «Вольного стрелка» [111] «Вольный стрелок» — романтическая опера немецкого композитора Карла Марии фон Вебера. – всё это способствовало тому, что визит на корвет стал ярким событием в нашей сибирской жизни.

На следующее утро, в десять часов, мы вернулись на лодке на «Клару Белл», а корвет медленно поплыл в открытое море, его офицеры махали шляпами с квартердека, а оркестр играл хор пиратов: «Навеки счастлив будь и благословен!» [112] Из оперы ирландского композитора Майкла Уильяма Балфа «Чародейка» (1845 г.). – словно в насмешку над нашим безрадостным одиночеством! С мрачными лицами вернулись мы в тот день к ужину из оленьего мяса и капусты в пустые комнаты казённого склада в Гижиге. Тогда-то, если не раньше, мы поняли разницу между жизнью в цивилизованной стране и существованием в Северо-Восточной Азии.