Роман Устинов - Индия наизнанку

Увы, как это ни прискорбно звучит, умер и Саи Баба, не выдержав моего визита. Более полувека творив чудеса и добрые дела, он вдруг взял и внезапно скончался, буквально через пару-тройку недель после моего отъезда, хотя сам предсказывал, что отправится в мир иной лишь в 2022 году.

Но — чудо — никто его не оплакивал; все твердо были уверены: Саи Баба, как и завещал, обязательно воскреснет, верней, реинкарнируется. Ну, раз Баба сказал, что реинкарнируется, значит, точно реинкарнируется. [11] В довершение можно добавить, что спустя еще три года, в мае 2014, на Северном Кипре скончался (во время моего визита, конечно) другой мудрец — на этот раз суфийский — Шейх Назим, который так же, как и Саи Баба, творил чудеса, проповедовал и учил мудрости своих последователей. Их у него было не так много, как у Саи Бабы (несколько десятков тысяч, а не миллионы, как у Бабы), но, тем не менее, фигурой в мусульманском мире он был весьма и весьма значимой. Ну а автор этих строк оказался участником похорон данного героя, собственноручно роя ему могилу.

***

Где-то в интернете гуляет фильм про Саи Бабу. Сущность фильма — альтернатива тому, чему учат последователи Бабы по всему свету. «Секретный Свами» — так называется эта картина. Фильм был снят недоброжелателями Саи Бабы и рассказывает не о том, как Баба воскрешал людей и излечивал неизлечимых больных, а о том, как совращал малолетних американцев в тайных комнатах своей резиденции.

— Саи Баба расстегнул ширинку и недвусмысленным жестом предложил мне… — рассказывает худой кудрявый американец, рядом с которым, на камеру всхлипывает его бедная американская жена. — Дело это происходило в тысяча девятьсот восемьдесят каком-то году…

Затем — разные нарезки из жизни Бабы с очерняющими Бабу комментариями.

Потом идут показания сына, с точностью до деталей копирующими рассказ отца:

— Саи Баба расстегнул ширинку… И было это в две тысячи каком-то году.

Жена продолжает всхлипывать:

— О горе, мне, горе. Я так верила Саи Бабе, а все что ему было нужно — это мой сын…

— Какого, интересно, черта этот американец отправил через двадцать лет после собственных несчастий родного сына к педерасту-Бабе? Явно ненормальный, — сделал вывод я.

Цель фильма угадать нетрудно: выставить любимого многими индусами и неиндусами Саи Бабу педерастом-педофилом с как минимум двадцатилетним стажем.

Есть и другой фильм — «Нисколько не секретный Свами», снятый, как тоже не трудно догадаться, в качестве опровержения первому. Смотреть я его не стал.

Правда или нет то, о чем рассказывают нам американцы — судить не нам. Но все же, по субъективным ощущениям, Саи Баба хороший был малый. И то, что у него такое колоссальное количество последователей по всему миру — говорит о многом. Но также нужно знать, что у любого популярного человека, наряду с последователями, всегда найдутся и недоброжелатели. Саи Баба был суперпопулярным человеком. Как Майкл Джексон, как Юрий Гагарин, как Джавахарлал Неру или Че Гевара.

Светлая память и царствие небесное Саи Бабе! Надеюсь, я неповинен в его смерти.

На вокзале Бангалора мужик в оранжевой рясе размахивал специальными курительными смесями, припевая и прикрикивая. Видимо, изгонял духов из вокзальных служителей и контор. Этот мужик — работник кассы, устроил перерыв прямо посреди рабочего дня, когда к нему в окошко стояли десятки желающих купить билет. Он пел какие-то мантры, звенел колокольчиком и окуривал статую, восседавшую возле кассового аппарата. Люди терпеливо ждали.

«Ничего себе, силиконовая долина», — улыбнулся про себя я.

Бангалор по праву считается самым технологичным городом Индии, столица штата Карнатака — местная, так сказать, силиконовая долина. Многие индийцы, особенно разбирающиеся в компьютерах и программировании, мечтают устроиться работать сюда. Целый район города занимают офисы ведущих мировых ИТ- корпораций: Google, Microsoft и прочих.

Вся остальная житейская бангалорская суета не сильно отличалась от прочих индийских городов, хоть и выглядел город, несомненно, почище Дели и Агры.

Словно подчеркивая индийскость города, совсем недавно имевший еще сносный вид мужской сортир открытого типа на центральном вокзале принял на себя обрушившийся столб, который разнес часть стены и половину писсуаров. Индусов это не смущало: сортир, как и полагается, равномерно загаживался. Поднимать трубу и тем более восстанавливать стену никто не собирался.

Не собирался никто, похоже, достраивать и метрополитен, строительство которого началось в конце прошлого века: ржавая доска «Bangalore Metro Project» сурово глядела на продолжавших кружиться на рикшах и вряд ли испытывавших необходимость в метрополитене бангалорцев [12] Справедливости ради стоит отметить, что окончание строительства первой линии бангалорского метрополитена все-таки состоялось в конце 2011 года, после моего отъезда. А к 2013 году построили и еще одну ветку. Похоже, экс-президент Индии Абдула Калам, где-то был прав (см. Предисловие). .

Менты от центрально-индийских, впрочем, отличались разительно: белоснежные рубашки, незаплеванные кепки и нагрудные значки, начищенные бляхи на ремнях — все это в лучшую сторону отличало их от делийских голодранцев с бамбуковыми палками в качестве основного оружия. Однако, как и менты в других индийских штатах, неудобств и препятствий путешественникам они не чинили: в отделение не забирали, документы не проверяли.

Множество надписей на языке каннада — первом официальном языке штата Карнатака — соседствовали с английским. Популярного хинди почти не было видно.

Язык каннада является родным для почти 40 миллионов человек — и этим самым обгоняет даже украинский, а ведь Карнатака — это всего лишь не самый большой кусок Индии. Двигаясь к югу от столицы, я все чаще и чаще замечал индусов, общавшихся друг с другом на английском, а не на хинди. Объяснение было простое: столичная мясорубка и рассадник хинди как-никак вынуждала подучить язык приезжающих туда в огромном количестве индусов, в других же точках можно было применять и другие (в первую очередь, достаточно упрощенный и обындусенный английский). Примерно как на окраине Советского Союза, в Средней Азии, например, узбеки и туркмены спокойно могли общаться друг с другом на своих языках, на том же узбекском, не осложняя себе коммуникацию русским.

Чтобы лучше познакомиться с этим новым для меня языком, я направился в городской планетарий, послушать представление на местном диалекте. Вообще говоря, сеансы в планетарии проходили как на английском, так и на каннада, но английского сеанса нужно было ждать несколько часов. Трижды подтвердив смотрителю-билетеру, что мне нужен сеанс именно на каннада, а не на английском, я заполучил-таки билет и пробрался в темный зал планетария, вместе с большой группой орущих школьников. Кое-как утихомирив их, смотритель запустил фильм: звезды, планеты, галактики… Все как везде, и лишь диктор на непонятном языке был моим единственным проводником в тайны Вселенной, изложенной с индийской точки зрения. Впрочем, от общемировой она не отличалась, и никакого налета индуистской религии не наблюдалось: все-таки, астрономия — наука светская и естественная, и никаких фантазий про то, что мир стоит на слонах и черепахах, в планетарии не показывали. Школьники были в восторге. Территория вокруг планетария представляла собой некий экспериментальный городок для детей, любящих и интересующихся физикой. Гравитационные качели, солнечные батареи, маятники и многие другие приборы позволяли детям, развлекаясь, постигать физическую науку — и все это бесплатно.