Ратислав Пашков - Секта Ушельцев

Расстроенный неудачным походом в мир бессонницы, я вернулся на Бауманскую по Лефортовском мосту и решил пройтись к Разгуляю. Там стоял один из объектов моих личных экскурсий по Москве — Дом Якова Брюса, человека, о котором я знал всё. Больше «википедии» и больше всех историков. Даже больше автора нескольких книг о Брюсе — Александра, с забавной фамилией Филимон. Он, кстати, промышляет тем, что до сих пор возит людей в Глинки — где был загородный дом Брюса, с которым связаны его самые впечатляющие «фокусы» при жизни. Но меня всегда привлекали тайны, связанные с его смертью. После его смерти пропало всё: самый главный артефакт, которым владел Брюс — «Чёрная книга», его перстень, украденный уже после того, как уничтожили его могилу. Все записи, все работы, даже составленный им план Москвы. Ничего не сохранилось, хотя есть описание каждого из этих пропавших предметов.

Чёрную книгу я теперь уже изучаю в Храме. Благо она там в оригинале. Забавно то, как она нашлась. Точнее — где она нашлась. Ведь её тщетно искали все — от Петра Великого до Сталина. Но никому она не далась в руки, хотя лежала на самом виду. Ради того, чтобы её найти, Сталин дал указание сломать Сухареву башню. Причём не просто сломать, а разобрать по кирпичику. Дом в Глинках был изучен по миллиметру, в том числе с помощью специальной техники уже в наше время.

И ничего. Часть зданий, связанных с именем Брюса, разобраны. Часть — перерыты вдоль и поперёк, снаружи и изнутри. Но ничего не найдено. Ни книги, дающей ответы на многие вопросы о Мироздании тем, кто умеет читать. Ни перстня, который позволяет исполнять такие ритуалы, что не каждому Тарху под силу. Перстень, к слову, тоже храниться среди артефактов Храма. Так что, как я уже сказал, я знаю о Брюсе гораздо больше всех, включая исследователей его жизни и деятельности.

Дом на Разгуляе был давно отдан под учебные классы. Не помню, как называется учебное заведение, но от времён Брюса сохранилась лишь основа, сделанная под солнечные часы на фасаде дома. Только этот белый кусок, выделяющийся из всего фасада своей несимметричностью, напоминает о мистике, связанной с именем великого чернокнижника. Я прошёлся по площади, мысленно поклонился памяти Брюса и зашагал дальше в сторону садового кольца. По дороге было ещё одно примечательное здание, с которым связана интересная история. Это дом Стахеева — купца первой гильдии, ставшего прообразом книжного персонажа из «12 стульев» Ильфа и Петрова — Кисы Воробьянинова. Купец Стахеев, бывший, кстати, племянником знаменитого художника Шишкина, а заодно золотопромышленником и меценатом, имел очень широкие коммерческие интересы: торговля хлебом, чаем, лесом, приобретение и разработка золотых приисков, добыча нефти. Когда запахло жареным — революцией и войной, Стахеев, имевший удивительную интуицию, предпочел уехать из России. И в 1914 году он перебрался в Париж, где продолжил разгульный образ жизни. После Октябрьской революции все его российские богатства: прииски, доходные дома и прочее — были навсегда для него потеряны. Деньги начали заканчиваться. И 66-летний купец решился на отчаянный шаг — в 1918 году он тайно возвращается в столицу, чтобы забрать из своего особняка припрятанные драгоценности. Но его особняк к этому времени прибрал к рукам Наркомат путей сообщения. И когда Стахеев пробрался в дом, его задержали дружинники-железнодорожники. Купца доставили прямиком на

У загородного дома Брюса в Глинках

Лубянку в кабинет самого Дзержинского. И Стахеев предложил «железному Феликсу» компромисс: он отдает клад и раскрывает другие тайники, а его за это отпускают обратно в Париж. Условия были приняты и честно выполнены. Стахеев умер в Париже в 1933 году в возрасте 81 года. Более того, ему даже назначили пожизненную пенсию. По легенде у Стахеева брали интервью журналисты «Гудка» Ильф и Петров, а потом написали «Двенадцать стульев». Хотя это уже вряд ли, Стахеев к приезду соавторов в Москву уже давно был в Париже. Но как бы там ни было, совершенно определённо, что именно он стал прообразом Кисы Воробьянинова.

Пройдя через сад Баумана до Старой Басманной, я перешёл через Садовое кольцо на Покровку и почти бегом добежал до Покровских ворот. Никто, кроме коренных москвичей, не понимает тонкостей одноимённого фильма. А для нас это лучший фильм всех времён и народов. Прекрасные актёры, невероятно точно переданный колорит Москвы того времени, всё это не может не вызывать ностальгию и слёзы умиления у коренных жителей столицы.

Центр Москвы я любил с каждым годом всё больше и больше. И не только потому, что родился в самом сердце столицы, в шаговой доступности от Кремля. Но и потому, что Москва более чем любой другой российский город менялась. И, как и везде — не в лучшую сторону. Лишь центр встречал старыми домами и любимыми музеями. Прудами, где прошла молодость и парками, видавшими мои первые поцелуи и первые драки. Чистые пруды — моё любимое и родное место. До Старосадского переулка, где я родился, отсюда пять минут медленным шагом. Но сейчас я не пошёл напрямую, а прогулялся вдоль Чистого пруда, зашёл полюбоваться на Меньшикову башню, когда-то самое высокое в Москве здание. Интересны обстоятельства, при которых Меншикова башня была построена. В этих местах проходит Мясницкая улица, которую в конце 16 века перерезала крепостная стена Белого города, и в месте пересечения находились Мясницкие ворота. Название улицы и крепостных ворот произошло от расположенной вне городских стен слободы мясников. А внутри города рядом с воротами в 1699 г. купил усадьбу А. Д. Меншиков, друг и соратник Петра Первого. Было это ещё до основания города Санкт-Петербурга, поэтому Меншиков предполагал обосноваться в московской усадьбе надолго. Мясники тоже не собирались никуда переезжать и продолжали делать своё дело, а отходы производства сбрасывали в пруды, расположенные неподалёку. Пруды эти источали дурной запах, отчего и получили у москвичей неблагозвучное название «Поганых» прудов. Крепостная стена могла защитить город от врага, но защитить от дурных запахов она была не в состоянии. Так что ароматы доносились до носа Александра Даниловича и, надо думать, сильно ему досаждали. Спрашивается, а зачем он тогда покупал усадьбу здесь? С его возможностями можно было приобрести владение и в более подходящем месте.

Купив усадьбу, Меншиков приказал очистить пруды, которые с тех пор стали называть «Чистыми». Постройка Меншиковой Башни началась в 1704 году и закончилась спустя три года. В результате над городом поднялась башня, на полторы сажени превышавшая колокольню Ивана Великого, которая считалась гордостью и одной из достопримечательностей Москвы. В Москве существовал строжайший запрет на постройку колоколен, превосходящих по высоте Ивана Великого. Есть версия, что постройку башни Меншиков затеял не по своей воле. Превышать высоту Ивана Великого ради своей амбиции ему бы не позволили. Ясно, что строить велел сам Пётр Первый. И то, что строительство было поручено второму лицу в государстве, свидетельствует о важности объекта. В Москве Петра волновала судьба Немецкой слободы, которую ещё недавно хотели вырезать стрельцы. В ней был спешно построен дворец Лефорта, не дворец, а фактически крепость. Нужна была надёжная связь Слободы с Кремлём и не только гонцами. Скорее всего, Меншикову башню строили, чтобы принимать тревожные сигналы из Немецкой слободы и передавать их в Кремль, а возможно также в верный Петру полк Лаврентия Сухарева, располагавшийся у только что выстроенной Сухаревой башни. О том, что башня использовалась в системе государственной сигнализации, можно судить по следующим фактам. Почти сразу же после завершения строительства башню надстроили. Похоже, выявились недостатки зрительной связи между Сухаревой башней и Кремлем. На верхнем этаже Сухаревой башни располагалась обсерватория, она была снабжена приборами и устройствами для приема зрительных сигналов. Заведовал обсерваторией Яков Брюс — лицо, не просто сведущее в точных науках, но и пользовавшееся огромным доверием царя. Если в Московском Кремле принимали сигналы со стороны, то удобнее всего это было делать с колокольни Ивана Великого. Такое допущение объясняет, почему в Москве запрещалось строить высокие сооружения — чтобы не заслонять обзор, и почему Меншикова башня была построена с нарушением этого запрета. Для того, чтобы установить зрительную связь, как с Кремлем, так и с Немецкой слободой. И ещё несколько фактов о Меньшиковой башне. Если мы взглянем на карту Москвы, какой она сложилась после Петра, когда к круглой Кремлевской Москве прибавили квадрат Петровской Яузы, и образовалась неправильная ромбовидная фигура со своим смещенным центром. Где этот центр? Если мы положим линейку между самыми отдаленными ее заставами, Лужнецкой и Преображенской, то центром Москвы окажется участок у Мясницких ворот с Меншиковой башней. Похоже, что Петр и Меншиков интуитивно нащупали новый городской центр. Более того, Меншикова башня оказалась близ вершины Сретенского холма, самого высокого холма Москвы, превышающего Кремлевский холм. Здесь же, возле почтамта, располагался тогда «нулевой километр», начало всех российских дорог. А в начале Великой отечественной войны 1941–45 гг. военное управление осуществлялось не из Кремля, а из подземелий метро «Кировская», ныне станция «Чистые пруды». Ну а во времена Петра Первого тремя самыми высокими зданиями Москвы были «Иван Великий», Сухарева и Меншикова башни, о которых москвичи говорили: «Сухарева башня — невеста Ивана Великого, а Меншикова — его сестра».