Сьюзен Флетчер - Путешествие белой медведицы

— Что касается побега, — ответил я, — клянусь честью своего отца: я не сделаю этого. Насчёт остального… с тех пор как медведицу поймали, её всё время окружали люди, которые хотели использовать её в своих целях. Целях, безусловно, благородных, ведь она — королевский медведь, пользующийся особым почётом в родных и заморских краях. Сейчас она не свободна и не может жить так, как живут настоящие медведи. Но если бы у неё была возможность снова стать медведем — хотя бы на несколько часов в день… полагаю, она могла бы снова захотеть есть — и жить.

Выслушав переводчика, король откинулся на спинку трона. На мгновение он прикрыл глаза, а затем задумчиво всмотрелся в разноцветные тени, которые отбрасывали высокие витражные окна. Норвежский посланник бросил на меня гневный взгляд, а смотритель едва заметно улыбнулся. Королевская свита оживилась, но не произнесла ни слова.

Наконец король обратился к собравшимся и огласил окончательное решение. Мне не нужен был перевод Бевина: вглядевшись в лицо короля, я понял, что он сказал «да».

Когда они пришли, мы уже ждали.

Я проскользнул в клетку и застегнул на медведице новую шлею. Сейчас, стоя совсем рядом, я снова вдохнул её знакомый звериный запах и ощутил медленное горячее дыхание. Медведица напряглась и подняла голову. Через несколько мгновений я услышал голоса. Смотритель и доктор, стоявшие рядом с клеткой, выпрямились и повернулись в сторону западных ворот, где свет фонаря рассеивал темноту. Тяжёлые сапоги застучали по мостовой, с хрустом смяли заиндевевшую траву в роще. Я услышал звон кольчуги и лязг оружия. Лунный свет, пробивавшийся сквозь чёрные ветви деревьев, неровными пятнами осветил приближающиеся фигуры.

Их было трое, а не двое, как мы договаривались. Неужели посланник передумал? Ведь он сказал, что не хочет в этом участвовать и умывает руки, отказываясь брать на себя ответственность за опасные последствия моего непродуманного плана.

В клетке колючего животного что-то загремело; горбатая лошадь всхрапнула во сне. Одна из диких кошек кашлянула. Медведица издала настолько низкий и тихий рокочущий звук, что я не услышал его, а скорее почувствовал, как он вызревает в её груди. Я зарылся пальцами глубоко в медвежью шерсть рядом с маленьким ушком и начал напевать себе под нос.

К смотрителю подошли двое королевских стражников. Третий человек, закутанный в мантию с большим капюшоном, остановился чуть поодаль.

Стражники бросили на землю толстые канаты. Смотритель отпер замок и чуть приоткрыл дверь клетки. Стражники встали рядом с дверью, чтобы медведица не попыталась сбежать, в то время как мастер де Боттон просунул концы верёвки в клетку. Я привязал канаты к кольцам на шлее медведицы и проверил узлы на прочность.

Стражники отступили на несколько шагов и с верёвками в руках заняли места по обе стороны от клетки. Смотритель потянул дверь на себя, и она со скрежетом распахнулась.

Медведица подняла голову и принюхалась. Изумлённо фыркнув, она уткнулась носом в мои волосы. Я почувствовал исходящее от неё напряжение — словно немой вопрос. Но неутомимая тяга к движению, которая так роднила нас… исчезла совсем.

Я вспомнил, когда медведица в последний раз стояла на пороге открытой клетки — во время нападения пиратов. Но то было совсем другое время. И другая медведица.

Я сделал шаг из клетки и остановился у двери.

— Пойдём, — позвал я. — Иди за мной.

Лёгкий ветерок колыхал сухие ветви деревьев. Медведица всхрапнула. Медленно поднялась на ноги.

— Пойдём, — повторил я.

Медведица сделала несколько шагов навстречу мне, вышла из клетки. Я начал напевать ей на ухо, а потом развернулся и пошёл по безлюдному тёмному спуску к речным воротам.

Пойдёт ли она за мной?

Медведица высоко подняла нос и принюхивалась так долго, что я начал беспокоиться. А вдруг она не сдвинется с места до самого утра?

Пойдём же, мишка!

Медведица сделала осторожный шаг навстречу мне, потом ещё один.

Стражники размотали канаты и отошли как можно дальше. Если бы медведица действительно хотела сбежать, у неё это вполне могло бы получиться, какой бы истощённой и измученной она ни была. Раньше её не смогли бы сдержать даже пять или шесть крепких стражников. Но, к моему облегчению, медведица неторопливо последовала за мной. Смотритель, доктор и человек в капюшоне — за нами.

Когда мы подошли к речным воротам, стражники привязали канаты к железным кольцам в крепостной стене. Один из них с грохотом поднял тяжёлый железный порт-кулис. Затем стражники снова отвязали канаты и несколько раз обернули их вокруг рук, защищённых перчатками.

И вот перед нами открылся вид на Темзу; путь наконец был свободен.

Медведица снова принюхалась, переминаясь с ноги на ногу. Фыркнув, она выпустила облачко пара. Неожиданный порыв ветра растрепал мои волосы; по телу пробежала дрожь. Над нами ярко светили звёзды, луна оставляла на поверхности реки холодную сияющую дорожку, а где-то далеко, на другом берегу, спал сумеречный город. Я невольно вспомнил беспечное время, когда мы вырвались на свободу вдвоём с медведицей, оказались наедине с дикой природой, не подвластные ни одному господину.

Я услышал за спиной чей-то голос. Когда обернулся, лунный свет осветил лицо человека в капюшоне, и я поймал знакомый взгляд из-под полуопущенного века.

Это был не посланник — король.

Послышался хруст шагов по песку. Смотритель подошёл ко мне и, оглянувшись на короля, велел поторапливаться.

В глубине души я надеялся, что медведица войдёт в реку по своей воле и мне не придётся идти вместе с ней, ведь сейчас вода была очень холодной. Но мне ничего не оставалось, поэтому я снял свои красивые новые ботинки и вошёл в Темзу, вздрогнув от прикосновения ледяных волн. Сердце готово было вырваться из груди: если медведица не пойдёт за мной прямо сейчас, они отведут её обратно в клетку… и живой она оттуда больше не выйдет.

Я стоял по грудь в воде; холод жёг тело хуже огня. Через несколько шагов ледяные волны доставали уже до ушей, шепча и рассказывая мне что-то. Медведица повернула голову в мою сторону и, принюхавшись, сделала ещё один неуверенный косолапый шаг, затем принюхалась снова.

Я уже не мог петь, лишь ждал, задержав дыхание.

И тут медведица неожиданно собралась с духом и с оглушительным всплеском прыгнула в воду. Я вновь увидел слабое подобие той силы, которая заставляла её рваться на волю в былые времена. Рассекая волны, медведица приблизилась ко мне, чтобы я мог ухватиться за шлею, и поплыла, унося меня за собой.

И в этот миг мы снова стали свободными.

Повесть основана на реальной истории «светлого медведя», подаренного английскому королю Генриху III норвежским королём Хоконом IV в 1251 или 1252 году [14]  В некоторых источниках называется 1251 год, например: Geoffrey Parnell, The Royal Menagerie at the Tower of London (London: Royal Armouries Museum, 1999), 5. В других — 1252 год, в частности, здесь: Daniel Hahn, The Tower Menagerie (New York: Penguin, 2003), 21. ( Примечания автора. ) . Медведицу содержали в менажерии Лондонского Тауэра и выпускали плавать в Темзе. Она прожила достаточно долгую жизнь.