Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том II

Надо сказать, что местные жители (впрочем, как и европейцы и американцы) обожают играть на этом песке — зарываться, валяться, обмазываться, строить замки. Но если вид купальщика, покрытого, словно мукой, традиционным белым или желтым песком, привычен нашему взгляду, то человек, перепачканный песком Матаваи, представляет собой весьма неожиданное зрелище.

Когда мы только подъехали к Мысу Венеры, я обратил внимание на группу молодых людей, мужчин и женщин, игравших в пляжный футбол у самой кромки воды. Поначалу мне показалось, что это не футбол, а некая странная помесь регби и командного «рестлинга в грязи» — настолько чумазыми, будто только что вышедшими из болота, выглядели люди. Вообразите: полуголые тела, по которым причудливыми подтеками струится черноватая жидкая кашица. Все довольны, все хохочут.

«Как шахтеры под дождем», — остроумно заметил Володя. Мне же в голову пришла немного другая ассоциация: я почему-то вспомнил традицию буровиков — умываться свежедобытой нефтью. Перепачканные лица, горящие счастливые глаза, белозубые улыбки…

Не сразу мы поняли, что это не грязь, не уголь и не нефть. Это тот самый черный песок Матаваи. И стоит только войти в воду, как налипшие разводы и узоры смываются, будто их и не было вовсе.

И я тут же представил себе, как могли выглядеть белокожие и «бледнолицые» моряки с «Баунти», которые вот здесь, на этом самом месте, два с лишним века тому назад провели не один месяц. Они, как мы знаем, в свободное от сбора саженцев время обожали общаться с таитянами как раз на этом пляже. Купаться в этой самой Бухте Матаваи. Валяться на этом самом песке. Футбола тогда, конечно, еще не было. Но были костры, были танцы и песни, была, в конце концов, любовь.

Я вдруг совершенно отчетливо увидел картину, о которой и не подозревал до того, как сам, лично, не ступил на этот берег. Прочувствовал одну деталь, о которой нигде до этого не читал. Голливудские фильмы и рекламные ролики шоколадных батончиков вводят в заблуждение, показывая белые песчаные пляжи «Баунти». Моряки экспедиции Блая и будущие мятежники получали «райское наслаждение» по-черному, словно вышеописанные футболисты, — перепачканные с ног до головы в теплой приятной жижице, и чумазые, как дети, заигравшиеся в черной песочнице.

Это стало для меня откровением и открытием. Вот оно, оказывается, как могло быть, подумал я…

3) Марае Арахураху (Arahurahu) в районе Паеа. Строго говоря, прямого отношения к истории «Баунти» это место не имеет, но, когда начало смеркаться, и мы поняли, что на Таити Ити уже не успеваем, наш водитель Теива предложил нам съездить именно на Арахураху. Благо это было недалеко от отеля.

Тики на марае Арахураху

И мы не пожалели — не только потому, что в результате посмотрели неплохо отреставрированную церемониальную площадку, на алтарях которой в древности совершались обряды жертвоприношений, а сей-час частенько устраиваются «хейвы» для туристов. А еще и потому, что там, на Арахураху, произошло наше некое человеческое сближение с нашим гидом.

Там, на неровной лужайке в окру-жении древних тики Теива рассказал нам, что он, оказывается, — внук одно-го из известных в прошлом жрецов с острова Моореа. Выяснилось, что наш водитель — потомок целой династии местных колдунов и шаманов. Его дед был одним из последних тахуа (целителей и прорицателей) Таити; он, как болгарская баба Ванга, учил, как надо лечить детей, и предсказы-вал будущее. Теива сказал, что это не был дар богов — сакральное знание и секреты врачевания передавались в его роду из поколения в поколение. К сожалению, сегодня эта мудрость безвозвратно утрачена: сын жреца (отец Теивы) не захотел продолжать дело предков…

Мы обратили внимание, что говоря об этом, Теива, вообще-то весельчак и балагур, выглядел очень серьезным и искренним. Видно было, что ему не все равно. И его печальная исповедь — не очередная, заранее заученная байка для наивных туристов, падких на экзотику, а его личная боль и горечь. Мы ему поверили.

Потом он признался, что, вообще-то, никогда так не откровенничает о себе перед клиентами. Его, похоже, действительно подкупила наша любознательность. Расставались мы как близкие друзья.

Сейчас, представляя себе, как могли выглядеть тайо мятежников с «Баунти», отправившиеся со своими новыми друзьями сначала на Тубуаи, а затем и на Питкэрн, я прежде всего вижу лицо Теивы. Современного таитянина, водителя туристического минивэна и потомка древних жрецов…

…Вечер этого бесконечного дня 8 сентября мы провели в ресторане «Уильям Блай». Это популярное питейное заведение, названное в честь командира «Баунти», находится на территории так называемого «Лагунариума», в том же районе Пунаауиа, что и Le Meridien. Попасть туда не так просто, особенно в уикенд, и мы заказали столик заранее, еще в Москве.

Вывеска ресторана «Капитан Блай»

По вечерам в пятницу и субботу здесь выступает один из лучших ансамблей народного танца Таити, и мы, обильно поглощая всевозможные морепродукты и попивая превосходное французское вино, с удовольствием посмотрели это яркое зажигательное шоу. Юные красавицы в соломенных юбочках и в лифчиках, сделанных из отполированных половинок кокосового ореха, и их партнеры, молодые атлеты в набедренных повязках, за час завели публику не на шутку. Закончилось все тем, что на площадку, вскочив из-за столиков, высыпали разгоряченные посетители ресторана (как туристы, так и местные жители), и под аккомпанемент барабанов, гитар и дружных аплодисментов начался общий групповой танец. С последующим братанием, объятиями и фотовспышками.

А еще там праздновали таитянскую свадьбу, и в завершение программы на сцену пригласили жениха и невесту. Оба в белоснежных европейских одеждах, молодые исполнили перед гостями два танца — один быстрый, с характерными полинезийскими движениями коленями и тазом, и второй медленный, под нежную лирическую песню на таитянском языке. Из дневника: «…Что и говорить, танец, музыка, артистизм и веселье у местных жителей в крови, это сразу видно по всему…».

В отель мы вернулись незадолго до полуночи. Так для нас закончилось это нескончаемое 8 сентября — самый первый головокружительный день пребывания на Таити и сутки, начавшиеся еще в Японии и длившиеся для нас более сорока часов…

И это было только начало.

Всего в общей сложности мы провели на территории Французской Полинезии почти две недели (четыре дня до нашего «броска» на Питкэрн и девять — после). Я побывал на землях четырех (из пяти) ее основных архипелагов — Общества, Туамоту, Гамбье и Южного. Только Маркизы пока остались «нетронутыми». Мне посчастливилось высаживаться на все без исключения острова этого нынешнего «заморского владения» Франции, куда ступала нога мятежников с «Баунти» — Таити, Моореа, Тетиароа и Тубуаи.