Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том II

Кстати, везде, где бы я не находился, я ловил себя на некоем «раздвоении личности». С одной стороны, я смотрел на окружающее глазами туриста — себя, современного россиянина, которому повезло очутиться в этих сверх-экзотических местах в начале XXI века. С другой — я всё время пытался увидеть Полинезию с точки зрения британского моряка восемнадцатого столетия, стараясь представить себя членом экипажа «Баунти».

Мобилизовав воображение, я мысленно, взглядом, стирал с лица Таити и других островов все напластования позднейшего времени и цивилизации — автомобили, здания, асфальтированные трассы, пассажирские и грузовые порты с кранами и цистернами, белоснежные круизные лайнеры и маленькие яхты, электрические столбы, маяки, антенны, заборы и прочий «культурный слой».

Я всматривался в местных жителей, прохожих, продавщиц, водителей, официанток, школьников, стремясь угадать в них персонажей Саги — вождя Таину, красавицу Мауатуа, тубуайца Оху, девочку Салли и всех остальных.

В результате получался удивительный эффект «двойной экспозиции»: Французская Полинезия проявлялась передо мной сегодняшней и древней одновременно, словно старинный дагерротип проступал сквозь цифровую фотографию.

Вот, например, я смотрю на набережную Папеэте с ее огнями, магазинами, ресторанами и банками — и вижу давно не существующую таитянскую деревушку: с хижинами, покрытыми листьями пандануса, и с кострами на берегу. Кладу ладонь на замшелый валун, наполовину врытый в землю в бухте Ваиаре на Моореа, — и ловлю себя на мысли, что к этому камню, вполне возможно, могли прикасаться еще люди Моррисона, побывавшие здесь в гостях в ноябре 1790-го. Стоя на белоснежной палубе яхты «L’Escapade», вглядываюсь в появившуюся на горизонте узенькую полоску прибрежных пальм атолла Тетиароа — и воображаю себя одним из трех дезертиров на каноэ, удравших туда с «Баунти» в январе 1789-го. С опаской приближаюсь к огромному жирному борову с черной шкурой, дремлющему в тенечке на пляже Тубуаи, — и явственно рисую себе картины опустошения, которое нанесли местным огородам предки этого животного, выпущенные мятежниками в июне 1789-го. И так далее, и тому подобное…

Впрочем, я опять увлекся и отвлекся. Продолжаю про Французскую Полинезию кратко, и по возможности не «впадая в лирику».

Из дневника: «…9 сентября. Сегодня — 253 года со дня рождения У. Блая. С утра ныряли с аквалангом в лагуне неподалеку от отеля. У меня — уж не помню какое погружение по счету (забыл лог-бук дома), у ребят — первое пробное. Они довольны, им дали сертификат…»

«…После обеда пошли в Музей Таити и Островов. Здорово, интересно, но про „Баунти“ — совсем чуть-чуть, про Кука — и того меньше. Зато много про Бугенвиля и про миссионеров. Запомнилась их Библия 1838 года, полностью переведенная на таитянский язык —!!!..».

На следующий день «…отправились на Моореа. По дороге туда ВИДЕЛ КИТА!!!..».

Дело было так. Из порта Папеэте до бухты Ваиаре на Моореа и обратно (расстояние в одну сторону — 13,5 морских миль или 25 км) ходят несколько паромов. Эти местные пассажирские плавсредства, кстати, очень похожи на европейские; например, на те, что курсируют между Британией и Ирландией: такие же плавучие «дома», большие и тяжелые. Мы взяли билеты на так называемый «Аремити Экспресс» — полчаса в один конец при спокойном море. Погода стояла замечательная, вовсю жарило солнце, и я расположился на верхней палубе. И вот, примерно на полпути от Таити до Моореа, вся толпа туристов вдруг в криками устремилась к левому борту.

Там, внизу, всего метрах в десяти от парома, в невыносимой лазури морской воды чернело продолговатое блестящее тело. Средних размеров горбатый кит (а, может быть, китиха) почти неподвижно, медленно шевеля хвостом, застыл в нескольких сантиметрах от поверхности. Он не всплывал, не уходил в глубину и практически не подавал признаков жизни. Словно отдыхал. Или был болен.

Под восторженные возгласы люди замахали руками, приветствуя хозяина местных вод, защелкали камеры. Чуть не выронив фотоаппарат из рук, сделал свой снимок и я. Получилось не очень, но этот кадр для меня дорог. Впервые в жизни я увидел самого настоящего живого кита, не по телевизору в программах «В мире животных» или «Animal Planet», не рисунком в книжке и не чучелом в музее, а воочию — в естественных для него условиях.

Кто-то скажет: подумаешь, ну, кит, ну и что? ОК, отвечаю я. А вы когда-нибудь видели что-либо подобное? С чем может сравниться контакт, пускай визуальный, издалека, с природным исполином, миролюбивым и могучим? Ведь это даже не белый мишка в зоопарке, не африканский слон в цирке и не крупный дельфин в океанариуме. Любой опытный дайвер, ученый-зоолог и просто любитель животных подтвердит: такая встреча потрясает. И, главное, трудно объяснить, почему. Кто знает — понимает…

Я тогда и представить себе не мог, что очень скоро, меньше чем через три недели, на Тубуаи, мне посчастливиться познакомиться с этими удивительными млекопитающими гораздо ближе… Об этом — позже.

Из дневника: «…Остров Моореа похож на Таити, только, по-моему, даже красивее. Меньше „цивилизации“, отелей и магазинов. Больше нетронутой природы etc. По сравнению с Папеэте — деревня, и это прекрасно…».

На Моореа мы прокатились на местном автобусе (или «траке», как его здесь называют), прошлись по берегу тихой Бухты Опуноху, той самой, где проходили съемки фильма «Баунти» 1984 года, и, буквально раздвигая руками мелких разноцветных рыбешек, искупались в бирюзовых водах пляжа Темае.

Прогуливаясь по белоснежному песочку вдоль кромки океана, мы случайно забрели на закрытую (но, при этом, ничем не огороженную) территорию отеля «Sofitel Ia Ora», и нас оттуда вежливо попросили. Веселый, как и все полинезийцы, полицейский-секьюрити проводил нас к выходу, и там, прямо у ворот курорта, мы, выражаясь по-русски, «поймали частника».

Люда и Володя у морвокзала Моореа

Вообще-то передвигаться автостопом во Французской Полинезии не совсем принято. Это не Европа и не Америка, и простые водители, не-таксисты, здесь не очень реагируют на голосование большим пальцем на большой дороге. Но нам повезло. Над нами сжалилась пожилая женщина на стареньком «Пежо».

Марианна (так она представилась) с ветерком доставила нас обратно к паромному причалу, не взяв при этом ни копейки, сколько мы ни упрашивали. Болтая всю дорогу на прекрасном английском, она поинтересовалась, откуда мы, и, получив ответ «From Russia», ненадолго умолкла. Видимо, пыталась вспомнить, где эта страна находится. А потом рассказала, что сама родом отсюда, с Моореа, здесь у нее дом, но она давно уже живет в Штатах, в Аризоне.