Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том II

В Токио я также посетил Императорский Парк, но запомнил его гораздо хуже, чем киотский Гинкакудзи. Устал. Бродил по тропинкам изумительных японских садов, но душою был далеко-далеко…

Вывод: с такой удивительной планетой как Япония нельзя знакомиться наспех, проездом. Тем более, после Полинезии и особенно после Питкэрна. Мозг и сердце переполнены такими впечатлениями, что для всего остального уже нет ни места, ни сил…

…Возвращаемся назад, в раннее утро 8 сентября. Этот день станет самым длинным в моей жизни. Он продлится больше сорока часов. Мы вылетаем на Таити.

Из дневника: «…Первая встреча с Полинезией — еще в аэропорту Нарита: „Боинг“ авиакомпании „Air Tahiti Nui“, выкрашенный в удивительный бирюзовый цвет, с цветком тиаре на хвосте; полинезийская музыка в салоне; ослепительные улыбки смуглых стюардесс, их „иа орана“ (здравствуйте), „маэва“ (добро пожаловать) и „маурууру“ (спасибо).

В воздухе пересекаем сначала Линию Перемены Дат, затем — Экватор…»

От Токио до Таити — 12 часов лету. Приземляемся в Папеэте еще затемно. Переводим часы на пять часов назад и шутим по поводу того, что совершили «путешествие во времени»: благодаря известному феномену, мы прибыли на Таити раньше, чем вылетели из Японии. На календаре по-прежнему 8 сентября, и эти сутки здесь еще только начинаются.

Прямо с трапа самолета ступаем в тропическую ночь — теплый влажный воздух, как в бане, головокружительный аромат диковинных цветов (это на взлетной полосе!) и далекое пение птиц. В аэропорту Фааа нас встречают с музыкой: пять утра, а при входе в терминал играет и поет ансамбль гитаристов в национальных костюмах. Симпатичная полинезийка вручает каждому прибывшему по бутону тиаре, который надо заложить за ухо. Тут все так носят. В том числе и служба безопасности аэропорта, и офицеры на паспортном контроле, и таможенники. Все без исключения улыбаются.

У выхода из зоны прилета нас уже ждет человек с табличкой «Mr. Shalatonov». Это обаятельнейший белозубый и темнокожий мужчина, типичный полинезиец. Зовут его Теива, и сегодня он будет нашим водителем и гидом. Первым делом он надевает на нас традиционные цветочные гирлянды, знак гостеприимства в Южных Морях. Непрестанно шутя и смеясь, Теива с легкостью атлета хватает все три наших сумки, сажает нас в свой кондиционированный минивэн и отвозит в отель Le Meridien.

Там — еще один приятный сюрприз: несмотря на то, что официально check-in в 14.00, а на часах еще нет шести утра, тем не менее, наши номера уже готовы и ждут нас. Совершенно обалдевшие от усталости и счастья, мы падаем в прохладные простыни и засыпаем блаженным сном.

Утром меня посетило Мгновение Счастья № 1.

…Я открываю глаза, вспоминаю, где я, и не верю в это. (Такое, кстати, будет происходить со мной на протяжении всей поездки.) Выхожу на балкон. Надо мной щебечут птицы и порхают бабочки, подо мной — пруд, в котором на мелководье плещутся здоровенные оранжевые карпы, а передо мной — фантастический вид, как на картинке из туристического проспекта: зеленые пальмы, белый песок бассейна, желтый пляж, а дальше голубая лагуна, синее небо и величественные очертания острова Моореа на горизонте. Мне хочется набрать полные легкие воздуха и закричать во всю глотку: «Я на Таити!!!». К счастью, усилием воли мне удается взять себя в руки.

Потом был душ, ланч и тур по острову.

Площадь Таити (1069 км 2) сопоставима с площадью современной Москвы (1081 км 2). Как и столицу России, главный остров Французской Полинезии опоясывает кольцевая автодорога (почти по всему периметру), но мы с самого начала отдавали себе отчет в том, что много посмотреть не успеем. Нам было важно посетить места, связанные с «Баунти».

Остров состоит из двух круглых полуостровов разных размеров (Таити Нуи, или Большой Таити, и Таити Ити, Маленький Таити), соединенных узким перешейком. Контуры острова на карте напоминают упавшую цифру 8 или опрокинувшегося ваньку-встаньку. Некоторые в этих формах видят некую амёбу, два только что соединившихся одноклеточных организма. Так вот, нас, в основном, интересовали достопримечательности, расположенные на большом полуострове.

В общем, вот где мы побывали в тот долгий длинный день 8 сентября (в хронологическом порядке).

1) Надгробие Помаре V (Pomare V Tomb). Усеченная каменная пирамида со средиземноморской глиняной бутылью на верхушке. Памятник последнему «королю» (верховному вождю) Таити из легендарной династии, возведенной на трон мятежниками с «Баунти». Помаре Пятый (1839–1891) — правнук того самого Ту-Таины- Матэ-и-так-далее, лукавого друга Кука и Блая, и сын знаменитой Аимата, или Королевы Помаре IV. Это именно при нем, в 1880 году Таити окончательно стал зависимой французской территорией. Последний из Помаре умер, как и его дед Помаре II, от хронического алкоголизма. Пузатая бутылка на крыше его склепа, видимо, символизирует именно этот факт.

2) Мыс Венеры (Point Venus) у Бухты Матаваи (Matavai Bay), северо-западная оконечность Таити Нуи. Легендарное место, где еще в 1769 году капитан Джеймс Кук разбил свой первый лагерь на Таити, чтобы наблюдать за прохождением Венеры. Именно здесь в 1788 году была первая стоянка экспедиции за хлебным деревом капитана Блая, именно сюда в мае 1789-го после мятежа вернулся Флетчер Кристиан. Сюда же в 1799 году высадились святые отцы из Лондонского Миссионерского Общества.

В 2005 году в память о «Баунти» на лужайке неподалеку от пляжа установили мемориальный камень — здоровенный валун, на котором какой-то художник-любитель изваял барельефные портреты некой таитянки и некоего матроса. В чертах этого матроса угадывается сходство с известным изображением Джона Адамса, патриарха Питкэрна. Здесь же старинный корабль, больше напоминающий испанскую каравеллу (очевидно, имеется в виду «Баунти»), и плод уру.

Мемориал «Баунти»

Сегодня Мыс Венеры — загородная зона отдыха жителей Папеэте. Сюда приезжают на машинах целыми семьями и шумными компаниями. Из открытых кафе доносятся ароматы гриля и круассанов, на пляже играют дети, и из колонок звучит хип-хоп. Почти как в московском Серебряном Бору, только с одной существенной разницей, сразу бросающейся в глаза, — песок.

Знаменитый «черный» вулканический песок пляжа Матаваи на самом деле, скорее, темно-серый, цвета антрацита, с микроскопическими блестящими крупинками, словно сыпучий асфальт. В сухом виде он очень красив и мягок, его приятно пересыпать из ладони в ладонь, а гулять по нему босыми ногами — одно удовольствие. Когда же на него накатывает морская вода, он, оказывается, превращается в черную жижу, и, извалявшись в нем, человек становится чумазым, как после грязевой ванны.