Жюль Лермина - Тайны Нью-Йорка

В следующее мгновение Трип выбежал на улицу и вырвал из рук продавца номер «Нью-Йорк геральд», бросив ему вместо денег расхожую фразу:

– Ты будешь считать это за мной!

Затем он вернулся к стойке и, конечно, для улучшения зрения, влил в себя стакан виски. Далее он дрожащей рукой разложил перед собой огромный лист газеты, пробежал по столбцам пальцем и, наконец, испустил громкий вопль.

– Чтоб тебя черт повесил! – отреагировал Моп. – Что ты там нашел?

– Смотри, читай, животное!

Моп взял в руки «Геральд» и посмотрел на ту колонку, где остановился черный ноготь его почтенного компаньона.

– Ах! – воскликнул он.

– Ну что?

– Черт возьми!

– Мы разорены!

– Полный провал!

– Все к черту!

И они посмотрели друг на друга глазами, полными отчаяния.

Трип первый пришел в себя.

– Что бы это значило? Позавчера вечером прелестная девушка…

– Ангел, – кивнул Моп.

– Приезжает за нашим другом Бамом…

– И увозит его…

– Да…

– В дом Тиллингеста, банкира, богача, денежного мешка…

– Проходит тридцать шесть часов…

– Мы готовимся идти к Баму с поздравительным визитом…

– И вдруг узнаем, что Тиллингест разорен!

– Мало того, умер!

– Следовательно, наш визит уже ни к чему…

– И значит, нам остается лишь сожалеть, что бедный Бам так опрометчиво поступил…

Наступает тягостное молчание.

– Итак, – начал опять Моп, – еще одна ветка сломалась… Что делать?

– Во-первых… Где Бам?

– Это правда… Что, если с ним сыграли злую шутку?

Снова молчание.

– Знаешь, – сказал Моп, – у меня возникла мысль…

– Говори…

– Пойдем в «Старый флаг». Может быть, Догги знает что-нибудь…

И, взяв Трипа под руку, Моп тащит его к «Старому флагу». Они идут быстро, обдумывая по дороге различные версии.

Лишь только они распахнули дверь «Старого флага», как Догги закричал:

– Хороши ребята, нечего сказать! Почему вас не видно с субботы? Вы бежали как воры, да вы и есть таковые!

– Извините, – шепчет Трип, – дела…

Догги смотрит на них исподлобья.

– Ну, вы все-таки пришли… Значит, есть совесть… Вы хорошо сделали, что пришли… У меня есть для вас письмо.

– Для нас?!

– Да, его принес вчера вечером лакей, очень хорошо одетый, и просил меня непременно передать вам это письмо до двенадцати часов.

– Теперь восемь… Мы еще не опоздали.

Догги держит письмо своими жирными пальцами и помахивает им. Примерно так дразнят куском сахара дворняжку.

– Распечатай, – говорит Трип, передавая письмо Мопу.

Тот почтительно распечатывает. Что-то выпадает из конверта.

– Это еще что? – восклицает Догги.

– Банковый билет!!!

Все трое нагибаются, чтоб поднять его, и так сильно стукаются головами, что отскакивают в разные стороны. Трип первый приходит в себя:

– Двадцать долларов!

– Отлично!

– Теперь читай письмо…

Трип громко читает:

– «Дорогие друзья, я нужен вам, а вы нужны мне. Приходите в двенадцать часов в отель «Манхэттен», в холл. Подождите меня. Так как ваша одежда не совсем прилична, то посылаю вам немного денег, чтобы вы могли сменить гардероб. Не нужно роскоши, нужны вкус и хорошие манеры. Не опаздывайте. Скажите Догги, что я его не забываю. Бам».

Ими овладевает не радость, а безумный восторг. Трип и Моп пляшут среди столиков, а в это время Догги, торжественно раскинув руки, благословляет этих двух негодяев.

Но постепенно чувство реальности возвращается к ним.

– Ну что же? – спрашивает Трип.

Догги начинает нравоучительным тоном.

– Господа, – говорит он важно, – бывают минуты в жизни людей, когда судьба, устав их преследовать, протягивает руку помощи… Вы попали именно в такую ситуацию. Верьте мне, джентльмены. Не упускайте этого случая… Я всегда считал Бама умным и находчивым юношей. Эти двадцать долларов доказывают мою несомненную правоту. Ступайте покупать себе одежду… В нескольких шагах отсюда открыт новый рынок, и за пять долларов вас оденут с головы до ног как принцев…

– О, за пять долларов!

– Ну, положим, за шесть, и вы будете одеты как короли!

Это последнее сравнение приятно щекочет честолюбивую жилку наших оборванцев.

– А где же рынок?

– На углу Бродвея и Уокер-стрит. Это настоящий рынок и таких размеров, какие неизвестны в Европе. Пять этажей, загроможденных жакетками, водопад из панталон, гора шляп, река рубашек и черный рудник башмаков с громадными гвоздями…

Подойдя к рынку, друзья были ошеломлены криками продавцов и покупателей, бушующими толпами народа, обилием самых разнообразных товаров, огромными рекламными вывесками.

На одной из них изображено легендарное превращение оборванного нищего в красавца, подносящего букет улыбающейся леди…

И через десять минут из этих многоцветных, ярких, кричащих бездн выходят преображенные оборванцы.

Во-первых, Трип – жакетка в зелено-черную клетку, желтые с зелеными полосами брюки, красный шарф на шее, цилиндр набекрень, на ногах – большие башмаки «Мольер»… В руке – массивная палка.

Во-вторых, Моп – красноватое пальто, панталоны небесного цвета, по-гусарски стянутые на коленях, галстук желтый с черными полосами, войлочная шляпа, в руке – массивная палка…

Все стоило обоим тринадцать долларов.

Они на минуту останавливаются на тротуаре и осматривают друг друга, фатовато помахивая палками.

– Одиннадцать часов, – глубокомысленно отметил Трип.

– Следовательно, – подхватил Моп.

– До двенадцати еще тьма времени!

– Так вперед!

– Вперед!

И друзья устремились в ближайший кабачок.

Отправимся в отель «Манхэттен», огромное здание в пять этажей, не считая подвала, с фасадом, выходящим на Бродвей.

Надо признать, что Париж напрасно пытается завести у себя что-нибудь подобное колоссальным гостиницам Америки, открытым для всех четырех ветров света.

«Манхэттен» не просто гостиница, это центр целого мира – пуп его, как сказал бы Виктор Гюго.

Там останавливаются конно-железные дороги. В нижнем зале всемирная транспортная контора выдаст вам билеты в Олбани точно так же, как и в Петербург, в Сан-Франциско, Пекин или Париж – по вашему выбору.

Насчитайте пятьсот служителей – и вы только приблизитесь к истине. Все бегают, снуют, толкаются, поднимаются и спускаются по лестницам; одуряющий шум, нескончаемый гул вопросов, ответов, приглашений и объявлений… Вавилон – не то слово для сравнения с «Манхэттеном»!

Административная служба занимает целый этаж и управляется лицом, которое получает жалованье министра.

Хотите получить какие-нибудь сведения? Идите направо! Хотите заказать рекламу? Налево! Желаете комнату? На каком этаже? Скорей! Здесь нельзя медлить! Цены известны. Не пытайтесь торговаться, вас на станут слушать. Здесь все дорого. Рассчитывайте на это.