Жюль Лермина - Роялистская заговорщица

Текст печатается по изданию: Ж. Лермина. Роялистская заговорщица. СПб., 1892 г.

© ООО «Издательство «Вече», 2014

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2016

Жюль Ипполит Лермина родился 27 марта 1839 года в Париже в семье государственных служащих (его отец возглавлял бюро военного министерства). Получив звание бакалавра в лицее Сен-Луи, женившись и в 19 лет став отцом, молодой Лермина поспешно устроился на должность секретаря в один из полицейских комиссариатов. Родители Жюля были легитимистами, сторонниками законной власти Бурбонов, а потому их сын тоже был недоволен режимом Наполеона III. Только на свой лад. Молодой человек грезил о Республике. Полтора года работы в полиции еще больше всколыхнули в нем дух сопротивления. Отказавшись от приличного жалованья и будущей карьеры юриста, свободолюбивый Жюль начинает искать себя. Сначала он переходит на службу в банк, а затем отправляется на заработки в Англию, чтобы заняться рекламным бизнесом. По ту сторону Ла-Манша он тоже не преуспел, зато подтянул язык, благодаря чему впоследствии решил замахнуться на «Вильяма нашего Шекспира», представив на суд утонченной французской публике свои переводы «Гамлета», «Ромео и Джульетты», «Макбета», «Сна в летнюю ночь», «Отелло» и «Виндзорских кумушек». Предисловие к этому новому «томику» Великого барда написал академик и драматург Викторьен Сарду, а проиллюстрировал их популярный в то время Альбер Робида. Но это случится на рубеже веков, в 1900-м, а в 1863-м неудачливый бизнесмен вернулся во Францию и устроился на работу в страховую компанию. В должности страхового инспектора Лермина пришлось основательно помотаться по Франции, особенно по ее северной части, занимаясь выяснением всевозможных причин тамошних пожаров и поджогов.

Именно в это время его все настойчивее стала преследовать мысль о литературе. Первая поэтическая публикация Лермина состоялась еще в 1859 году, в 1861-м он вместе с Жюлем Карети и Полем Магаленом сделал несколько робких шагов в мир журналистики. Результат – несколько статей в сатирическом еженедельнике «Диоген». Неплохо, но, может, продолжить?

Свободолюбивый инспектор делает свой выбор. Меняя газету за газетой, Лермина проходит путь от случайного сотрудника до штатного журналиста и в 1866 году становится главным редактором «Ле Солей». В следующем году он открывает собственную газету «Корсар», где начинает публиковать пламенные материалы, критикующие политику Второй империи. Арест не заставил себя долго ждать. Слишком бойкого редактора упекли в тюрьму Мазас. В 1868 году Лермина получает письмо от изгнанника из Гернси, Виктора Гюго. Тот «аплодирует смелости и таланту» журналиста-оппозиционера. Борьба за свободу Республики продолжается. На закрытие одной газеты Лермина реагирует открытием другой. Неугомонный журналист попадает в категорию неблагонадежных, так называемых писателей-вольнодумцев. Но нашедшего наконец себя отца троих детей не остановить. Шутка ли? Его поддержал сам Гюго! В апреле 1870 года смелость неистового республиканца Лермина перешла все границы, в одной из статей он называет Наполеона III «убийцей, вором и фальшивомонетчиком». Зарвавшегося журналиста снова заключают под стражу. Приговор: «Два года тюрьмы и штраф 10 тысяч франков за оскорбление Императора». В июле начинается война. В сентябре Лермина записывается в волонтеры и отправляется на фронт сражаться с пруссаками. Он участвовал в битвах при Ле Бурже и Бюзенвале. Наполеон III, попав в плен, так и не вернулся во Францию. Лермина свободен. Попытка выдвинуть свою кандидатуру в Законодательное собрание провалилась. Несостоявшийся политик снова возвращается к профессии журналиста. С 1873 года Лермина переключился на художественную литературу – начал писать романы, исторические и авантюрные: «Белый террор» (в соавторстве с Марком Фурнье), «Тайны Нью-Йорка», «Парижские волки», «Роялистская заговорщица», «Любовь и приключения Сирано де Бержерака». В 1881 и 1885 годах Лермина опубликовал два продолжения бессмертного романа Дюма – «Сын Монте-Кристо» и «Сокровища Монте-Кристо», получив похвальное письмо от самого Дюма-сына. В 1908–1909 годах написал 12 повестей-выпусков о сыщике-любителе Аристиде Фуинаре по прозвищу Длинноносый Тото (серия «Новые парижские тайны»). Первые романы Лермина издавал под псевдонимами (самый известный из них Вильям Кобб), а с 1877-го выпускал их и под собственным именем. Новеллы, написанные в духе Эдгара По, были собраны в два сборника – «Невероятные истории» (1885) и «Новые невероятные истории» (1888).

Жюль Лермина был человеком поистине энциклопедических знаний (читал по три-четыре книги в день). Под его редакцией вышло несколько справочников по древней и новой истории, географии, литературе, изобразительному искусству, оккультизму, словарь арго, биографии литераторов и ученых XIX века. Скончался писатель 23 июня 1915 года в родном городе. Его младшая дочь, Жюльетта, пошла по стопам отца, в память о нем она публиковала свои книги под псевдоним Вильям Кобб.

Избранная библиография Жюля Лермина:

«Белый террор» (Le Terreur blanche, 1873)

«Тайны Нью-Йорка» (Les Mysteres de New-York, 1875)

«10000 франков вознаграждения» (10000 francs de recompense, 1877)

«Роялистская заговорщица» (1890)

«Шевалье де Ланси» (Le Chevalier de Lancy, 1891)

Скоро легче будет восстановить древнюю страну фараонов или какую-нибудь столицу кельтов, чем дать современным парижанам верное понятие о том, каков был их город во времена наших отцов, в 1815-м.

С тех пор прошло не более восьмидесяти лет [1] Роман вышел отдельным изданием в 1891 году. , а можно подумать, что шестьдесят столетий разделяют эти две эпохи, и все это оттого, что люди стареют, умирают, а города оживают и молодеют.

Париж в начале столетия был стар, как то общество, которое вымела революция, стар, как предрассудки; он обзавелся всевозможными болезнями: отеком легких, ожирением сердца, раком желудка. Если мозг и сохранился здоровым, жизнь с трудом протекала по его кровяным сосудам, в которых застои превратились в хронические, и только благодаря поразительным операциям хирургии цивилизации в настоящее время воздух и свет проникли в это тело, которому угрожала не анемия, но апоплексия от полнокровия. Парижу, страдавшему полнокровием, архитекторы выпустили немало крови, и кровяные шарики, парижане, нашли наконец выход из этой черной массы, которая мешала им двигаться.

Аллеи, набережные, площади явились открытыми клапанами для всей этой кипящей жизни, которая до тех пор была подавлена, разбивалась, шумела, прорывалась иногда и снова, изнеможенная, затихала, точно побежденная волна, но все еще существующая, убежденная, что победа будет за ней.