Эдуард Толль - Плавание на яхте Заря

11 чатов вечера. Что составляет для меня теперь прекраснейшую музыку? Это ритмический стук машины при полном давлении пара. Сижу в своей освещенной электричеством лаборатории, за спиной у меня машинное отделение, из которого доносится эта полная ликования музыка. Наконец идем вперед в открытом море, и никакое мелководье проклятой «мышеловки» пролива Минина не вынуждает нас к беспрестанному застопориванию машины, заднему или малому ходу и т. д... Зюйд-ост за последние дни очистил море от льда. Ложимся на курс к мысу Челюскина. «Проклятая» вершина [18] Гора «Приметная».— П. В. постепенно скрывается из наших глаз, горизонт ясен. Чудесное алое солнце погрузилось в темные воды, отдельные белые и светло-зеленые льдины выделяются на сером фоне моря. Торос высотой 6 м и около 90 м длиной сидит, видимо, на мели и напоминает судам о предосторожности. С почтительной опаской огибаем далеко слева этот морской знак «лоцманской службы полярного моря».

Машинисты работают, насвистывая и распевая веселые песни. Мелодии из различных оперетт доносятся до моего слуха. В кают-компании Коломейцев и Колчак с живым юмором рассказывают о своих охотничьих переживаниях и наблюдениях над жизнью животных, вспоминая плавание под тропиками. Бируля очищает череп нерпы. Вальтер с удовольствием препарирует шкурки своей вчерашней добычи. Зееберг докладывает мне о результатах определения места: 74° 44' 30" с. ш. и 85° 44' в. д. Вместо чая пьем какао, как, впрочем, после каждой еды. Этот напиток, большие запасы которого я, к удивлению доктора, велел приобрести, находит сейчас всеобщее признание.

Мои мысли устремляются назад — к вам, мои дорогие!

Воскресенье 26 августа . На борту «Зари», между проливом Минина и фиордом Миддендорфа. Со вчерашнего дня прошли благополучно 60 морских миль и сегодня в полдень находимся на линии между островами Рингнеса и горою Нансена на материке, которая, следовательно, неидентична с «проклятой» вершиной. В ближайшее время справа должны появиться острова Тилло. Со стороны моря видны мощные ледяные поля со старыми высокими торосами. Берег вытянут длинным мысом, по-видимому, мысом Стерлегова. После долгого перерыва снова наступил хороший день. Сегодня в 8 часов вечера прошли мимо Стерлегова при ясной погоде, непостоянном зюйд-осте и солнечном сиянии. От 5 до 6 часов 30 минут провели станцию. Температура на дне -1,5° (на глубине 38 м), на поверхности -0,8°. Трал, кроме многих морских звезд, змее­хвосток, одной прозрачной голотурии, поднял также идотей, червей и несколько своеобразных рыб, из моллюсков — Pecten islandicus. В пределах видимости довольно много льда, все еще проходимого, хотя нам и пришлось неоднократно менять курс, чтобы обойти ледяные поля. Сегодня значительная дифракция. Невзирая на потерянное время, пока «Заря» стояла на мели, сегодня прошли острова Тилло, того же числа, как и Нансен [19] Нансен прошел острова Тилло на «Фраме» 26.VIII.1893 г.— П. В. .

Понедельник 27 августа . На борту, у входа в предполагаемый Таймырский пролив (фиорд Миддендорфа). Всю ночь шли на расстоянии 2 морских миль от берега при глубине 53 м. В 8 часов 30 минут утра достигли Таймырского пролива, но до получения координат, которые Зееберг определяет в настоящий момент на материке, неизвестно, в каком именно месте находимся. На севере виднеется довольно большой остров, к северо-западу от него еще несколько, на юге высокие горы, перед ними несколько мысов или же островов. Возможно, там лежит гавань Колин-Арчера. К востоку пролив суживается. Посередине пролива высится узкий скалистый остров и направо от него одинокая скала. Мы шли малым ходом, беспрестанно измеряя лотом глубину. Глубины, начиная с 21 м, быстро убывали; внезапно стало 6—7 м и вслед за этим я почувствовал двойной толчок — «Заря» в третий раз коснулась дна. Дали задний ход и благодаря сильному встречному течению нам удалось тотчас сняться с камня и притом без вреда. Пошли назад и бросили якорь на глинистом грунте. Зееберг и Вальтер отправились в шлюпке на берег, а я с Бирулей на паровом катере в противоположную сторону, чтобы точно промерить пролив. Этой якорной стоянкой хочу воспользоваться для проведения гидрографическо-зоологической станции.

Вторник 28 августа . На борту. Вчерашний день не внес ясности в наше положение. Зееберг не смог определить на берегу координаты — как раз в полдень тучи заволокли небо и пошел дождь. Рекогносцировка Колчака на паровом катере также не принесла положительных результатов — пройти до выхода из пролива на восток не удалось. Глубины, которые постепенно убывали с 19 до 10 м, не воспрепятствовали «Заре» проникнуть под проводкой катера в «пролив» и зайти в защищенную гавань.

Бируля вернулся ночью с дальней экскурсии. Он сделал интересное геологическое открытие, обнаружив послеледниковую морскую трансгрессию на высоте 5 м над уровнем моря, которую он определил по остаткам четвертичных моллюсков (Saxicava rugosa и Astarte borealis). При пересечении острова, лежащего к северу от нашей якорной стоянки, он, кроме того, убедился, что мы находимся не в Таймырском проливе, а стоим в .глубоком фиорде. Доктор и я во время наших геологических и зоологических экскурсий на острова к северу и югу от якорной стоянки не смогли ничего прибавить к разгадке местоположения «Зари». Доктор принес полный ягдташ куликов, из которых только немногие, более редкие экземпляры попали в коллекцию, а большинство было направлено в камбуз и не замедлило появиться на обеденном столе, обогатив наше меню. Несмотря на то что доктор в течение нескольких часов подкрадывался ползком на животе к группе оленей, он все же не смог в открытой тундре приблизиться к ним на расстояние выстрела. Я изучал на обоих островах гнейсы и сфотографировал их.

К вечеру установилась великолепная погода. Был один из редких прекрасных вечеров поздней осени в тундре, когда низкостоящее солнце создает такую волшебную игру красок, что воображение невольно рисует волнующие картины. На южной стороне на горизонте резко выделялись волнистые темно-синие контуры гор материка на фоне розовато-красного неба. Над вершинами гор медленно плыли золотисто-красные перистые облака, подобно колеблемым ветром столбам пламени. На переднем плане сверкали освещенные пробивающимся сквозь тучи солнцем узкие бурые полоски тундры, окрашенные местами в светло-фиолетовые тона. У основания скалистого мыса, сложенного из серовато-бурого выветренною гнейса и представляющего собой хаотическую груду нагроможденных одна на другую глыб, неподвижно лежал пригнанный ветром лед. По ту сторону мыса принесенные течением льдины издавали при столкновении обломков льда певуче-жалобный звук. Слегка волнующееся открытое море отражало темные нависшие облака на своей свинцово-серой поверхности, которая по мере приближения к бухте становилась фиолетовой.