Джеральд Даррелл - Моя семья и другие звери

После значительных умственных усилий она сумела заучить два или три греческих слова. Незнание языка даже в лучшие времена сильно ограничивало ее возможности общения, сейчас же, когда ей предстояла светская беседа с убийцей, она благополучно забыла даже то, что знала. Она сидела на веранде и нервно улыбалась, пока Кости в своей выцветшей рубашке и поношенных брюках вел разговор, попивая пиво, а я переводил его слова на английский.

– Какой приятный молодой человек, – сказала мать после его ухода. – Совсем не похож на убийцу.

– А каким ты себе представляла убийцу? – поинтересовался Ларри. – С заячьей губой, косолапого, с бутылочкой в руке, на которой написано «Яд»?

– Дорогой, не говори глупости. Просто я ожидала, что он будет выглядеть более… убийственным .

– Человека нельзя судить по его внешности, – заметил Ларри. – Только по делам. Я бы тебе сразу сказал, что это убийца.

– Как ты мог знать, дорогой? – спросила мать, заинтригованная.

– Элементарно. – Ларри сопроводил это презрительной гримасой. – Только убийца мог подарить Джерри этого альбатроса.

В доме кипела работа. Возле черного хода толпились крестьяне с корзинами, а в них провизия и квохчущие куры. Два или три раза в день приезжал Спиро на своей машине, набитой под завязку стульями, складными столами, коробками с едой и ящиками с вином. Зараженные общей лихорадкой, Сероки метались по клетке и, просунув головы между прутьев, сиплыми голосами во всеуслышание комментировали происходящее. Марго, лежа на полу в столовой, разрисовывала цветными мелками большие листы оберточной бумаги, чтобы потом развешивать их по стенам. Лесли, окруженный горами принесенной мебели, скрупулезно высчитывал, сколько может поместиться в доме столов и стульев без риска сделать его непригодным для жилья. На кухне мать (заручившись помощью двух голосистых крестьянок) перемещалась, как в действующем вулкане, среди клубов пара и полыхающих очагов, а также булькающих и шипящих кастрюль. Мы с собаками ходили по комнатам, помогая где можно полезными советами и не только. Один Ларри мирно спал у себя в комнате. В общем, семейка готовилась к большой вечеринке.

Как всегда, мы объявили о ней в последний момент – просто потому, что нам вдруг так захотелось. Преисполненная любвеобильности, моя семья пригласила всю округу, включая тех, кто нам искренне не нравился. Народ с энтузиазмом занялся подготовкой. Было только начало сентября, но мы решили назвать это новогодней вечеринкой, а чтобы избежать слишком явной привязки, позвали гостей на ланч, чаепитие и ужин. Это требовало огромного количества закусок, и мать, вооруженная стопкой потрепанных поваренных книг, надолго похоронила себя в кухне. Даже когда она выходила оттуда в запотевших очках, обсуждать с ней можно было исключительно одну тему: еда.

В тех редких случаях, когда члены семьи вдруг сходились в желании повеселить людей, все брались за дело сильно заранее и с таким рвением, что к самому празднику приходили измочаленными и раздраженными. Стоит ли уточнять, что наши вечеринки никогда не бывали такими, какими их задумывали? Как бы мы ни старались, в последнюю минуту случался какой-то поворот, который менял расклад и переворачивал все наши столь хорошо продуманные планы. За многие годы мы успели к этому привыкнуть, и слава богу, не то наша рождественская вечеринка была бы обречена с самого начала, поскольку с какого-то момента всем стали заправлять домашние животные. А началось все вполне невинно, с золотых рыбок.

Я поймал-таки, не без помощи Кости, черепаху по кличке Старая Плюха. Пополнение моей коллекции таким поистине королевским экземпляром надо было как-то отметить. Лучше всего, решил я, заменить «черепаховый пруд» или, проще сказать, старое оловянное корыто. Это была слишком убогая обитель для такого породистого существа. Поэтому я купил большой каменный кубической формы резервуар, который прежде использовался для хранения оливкового масла, и художественно украсил его камнями, водными растениями, песком и галькой. Среда обитания получилась совершенно естественная, и как черепахи, так и водяные змеи ее, похоже, одобрили. А вот я остался не совсем довольным. Чего-то мне в этом, бесспорно красивом, творении не хватало. И после долгих раздумий я пришел к выводу, что завершающим штрихом должны стать золотые рыбки. Но где их взять? Ближайшим таким местом были Афины, но туда не так просто добраться, к тому же это потребует времени, а я желал все завершить ко дню вечеринки. Семье, всецело занятой подготовкой, было не до меня, поэтому я обратился к Спиро. Выслушав яркие и подробные описания, как выглядят золотые рыбки, он сразу назвал мою просьбу невыполнимой. Нет таких рыб на Корфу. Но все же обещал подумать. Ожидание растянулось, и я уже решил, что он забыл, как вдруг, накануне вечеринки, Спиро отвел меня в уголок и стал озираться, нет ли рядом посторонних ушей.

– Мистер Джерри, я думать, что могу вам достать золотые рыбки, – произнес он хриплым шепотом. – Никому не говорить. Сегодня вечер я везти ваш мать стрижка, и вы с нами взять рыбки, где они жить.

Заинтригованный всей этой конспирацией с намеком на опасность и интригу, я заранее заготовил жестяную банку с водой. Вечером Спиро опаздывал, и мы с матерью довольно долго прождали его на веранде, пока не услышали звуки клаксона и рев мотора, а потом скрип покрышек перед нашей виллой.

– Миссис Даррелл, я опоздать, извиняться, – сказал он, помогая матери забраться в машину.

– Ничего страшного, Спиро. Просто мы уже стали волноваться, не попали ли вы в аварию.

– Авария? – хмыкнул он презрительно. – Я не попадать аварии. Нет, это понос.

– Понос? – переспросила мать.

– Да, в это время всегда поносятся, – задумчиво сказал он.

– Может, вам надо обратиться к доктору? – посоветовала она.

– Зачем доктор? – не понял Спиро.

– Ну, поносы могут представлять опасность.

– Опасность?

– Конечно. Если не предпринимать профилактических мер.

Спиро привычно оскалился.

– Аэропланы поносятся над дорогой, – пояснил он после паузы.

– Аэропланы поносятся?

– Ну да. По-моему, французские.

– Вы хотели сказать, проносятся над дорогой.

– А я что говорить? – возмутился Спиро. – Поносятся.

Уже в сумерках, отвезя мать к парикмахеру, мы поехали в другой конец города и припарковались перед огромными чугунными воротами. Спиро выбрался из машины, воровато осмотрелся, подошел к воротам и посвистел. Из кустов вышел пожилой тип с бакенбардами, и эти двое о чем-то пошушукались. Спиро подошел к машине.

– Мне банку, мистер Джерри, а вы ждать здесь, – пробасил он. – Я буду быстро.