Бенгт Даниельссон - Бумеранг

Однажды из Перта приехал по собственному почину один видный церковный деятель. Он хотел сам ознакомиться с положением. Я отвез его в лагерь бастующих, там уже несколько человек умерли от истощения. Вдруг появляется полицейский — он явно все время следил за нами — и забирает священника, меня и двоих аборигенов, сидевших в моей машине. Власти откопали еще несколько позабытых законов: запрещение белым посещать лагеря аборигенов и без особого разрешения перевозить «цветных» с одного места на другое. Священника приговорили к штрафу — десять фунтов. А мне дали три месяца тюрьмы, ведь я теперь считался рецидивистом. Аборигенов, которых я подвез, тоже бросили в тюрьму. Мы обратились в верховный суд. Священника освободили, а мне пришлось отсидеть срок. Когда я вышел на волю, за мной следили так строго, что я ничего не мог сделать для забастовщиков. По истечении года некоторые из них сдались, возвратились на работу. Правда, им обещали повысить жалованье, как они требовали. Постепенно и другие последовали их примеру, и еще через год на месторождениях оставалась лишь горстка людей. Фактически забастовка кончилась.

Маклеод сделал паузу. Встав со стула, он пересел на кровать; очень разумный шаг, если учесть, что стул угрожающе скрипел под его тяжестью. Я пытался представить себе, каково жилось обитателям лагеря забастовщиков, но Маклеод прервал мои размышления:

— Я уже оставил все надежды чего-либо добиться для аборигенов, но тут положение изменилось. Арест священника встревожил церковные круги, они поняли, что нужна какая-то перемена. Конечно, забастовки их не устраивали, и они стали требовать отмены или пересмотра устаревших законов. Ко всеобщему удивлению, сторонники реформ победили в парламенте в конце 1949 года. Как только я узнал, что могу жить среди аборигенов, не опасаясь тюрьмы, я начал обучать немногих оставшихся на разработках, как лучше добывать олово и другие металлы.

Сначала нас было человек двадцать пять, через год стало двести, а в 1951 году уже четыреста. Шли к нам главным образом бывшие забастовщики с семьями, потом стали приходить другие. В конце концов из восьмисот аборигенов района шестьсот шестьдесят три стали членами нашей группы. Чтобы получить законное право вести переговоры от их имени, я организовал паевое товарищество. Все решения принимались после общего обсуждения голосованием, правление в составе четырех человек проводило их в жизнь. Жалованья не платили никому, но все рабочие и их семьи получали здоровую сытную пищу, бесплатное медицинское обслуживание, два раза в год выдавалась новая одежда. Половину прибыли расходовали на покупку горнорудного снаряжения и новые заявки, вторая половина шла на улучшение наших условий. Наконец-то плоды труда аборигенов доставались им самим! Работали они живо, с огоньком, к началу 1953 года мы закупили машин на пятнадцать тысяч фунтов и три овцефермы общей стоимостью двадцать пять тысяч фунтов.

— Замечательно! — воскликнул я.

— Увы, чересчур замечательно… — ответил Маклеод. — Общественное мнение опять обратилось против меня. Скваттеры меня ненавидели за то, что я отнимал у них рабочих. Купцы были недовольны тем, что мы устроили собственные лавки и закупали все необходимое прямо у поставщиков или оптовиков. Владельцы приисков считали наше предприятие проявлением нелояльной конкуренции. Миссионеры корили меня тем, что от них уходят прихожане. Чиновники Управления по делам аборигенов, относились ко мне критически, даже враждебно, после того как я прямо высказал им, что о них думаю. И все старались найти против меня ту или иную юридическую зацепку. В каких только преступлениях меня не обвиняли. Приходилось нанимать адвокатов, подолгу торчать в Перте.

И надо же было случиться, что однажды в мое отсутствие наши люди, ничего не подозревая, сдали вместо колумбита почти ничего не стоящий гравий. Я успел получить крупный аванс за колумбит, а тут пришлось возвращать деньги. Еще хуже то, что пропала многомесячная работа, теперь нужно было трудиться столько же, чтобы добыть хорошую руду. Только заем или кредит могли нас спасти, но я не имел возможности получить их. Другие фирмы отказывались брать у нас руду, боялись, что у них конфискуют поставки в уплату за наши долги. Нам нечем было платить за купленные в рассрочку машины, пришлось их возвращать. Без машин мы не могли производить столько, сколько прежде производили. И вот недавно обанкротились. Очутились там, где были семь лет назад. Аборигены отказываются возвращаться к прежним хозяевам, а куда они денутся, я не знаю… Только что завершил большую поездку, пытался докладами открыть глаза общественности, увы, без особого успеха. Разве можно надолго заинтересовать их судьбой аборигенов… Теперь вот пишу новые заявления властям, а на следующей неделе опять поеду к своим друзьям в Марбл-Бар. Не могу, что бы ни случилось, бросить их после стольких лет. Это было бы несправедливо.

Когда я уходил от Маклеода, он уже яростно барабанил на своей разбитой пишущей машинке. Я очень быстро убедился в правильности всех фактов, которые сообщил мне Дональд Маклеод. Впрочем, поговорив и с белыми, и с небелыми участниками или свидетелями этой трагедии, я понял также, что Маклеод отчасти сам был повинен в финансовом крахе. Он поспешил развить деятельность и закупил слишком много снаряжения в кредит. Но ведь это не редкость, что самоотверженные идеалисты оказываются скверными дельцами, к тому же заслуги Маклеода вполне возмещают его промахи. Управление по делам аборигенов придерживалось иного мнения. Когда оно наконец вмешалось и вызвалось помочь нуждающимся аборигенам, то первым условием поставило, чтобы Маклеод был отстранен от руководства группой. Взамен управление предложило знающего, толкового человека, обещало также не только дать денег, но и построить школы, душевые. Аборигены молча выслушали заманчивое обещание и грустно ответили: если их заставляют выбирать, то они предпочитают нужду, голод и Маклеода [24] Производственный кооператив, организованный под руководством Д. Маклеода, не является чем-то исключительным. Создание производственных кооперативов — одна из развивающихся форм организованного движения аборигенов. Известны также кооператив на острове Кабидж-Три в Новом Южном Уэльсе, объединяющий сорок человек, и кооператив в миссии Локхарт на полуострове Йорк. .

Пока сторонники Маклеода добивались признания своих прав, бастуя на опаленной солнцем равнине в тысяче пятистах километрах к северу от Перта, не менее примечательная драма разыгралась в Керролапе, в двухстах пятидесяти километрах южнее столицы Западной Австралии. Мне уже удалось в других местах собрать кусочки этой новой человеческой мозаики, и я вряд ли мог рассчитывать на новый материал, но хотелось все-таки съездить туда, чтобы на месте познакомиться с обстановкой, в которой жили аборигены.