Альберто Васкес-Фигероа - Путешествие на край света: Галапагосы

Долина располагается на высоте три тысячи пятьсот метров над уровнем моря, а позади вздымаются неприступные склоны Анд. На самом деле то не была долина, а скорее некий треугольник, закрытый с двух сторон горами, но открытый с третьей стороны, со стороны основания. Вдоль той стороны протекает небольшая река с очень холодной водой.

На главной вершине треугольника и в полуметре от той точки, где сходятся склоны двух гор, располагается самый большой «тола», с основанием в семьдесят метров по каждой стороне и высотой около пятнадцати метров. По внешним признакам — это большая, срезанная на вершине, пирамида с лестницами по сторонам, что теперь заросли травой. Разгребая траву, вскоре натыкаешься на стену из желтого камня, мягкой текстуры, чью толщину невозможно определить.

В центральной части основания пирамиды можно было видеть длинное и узкое утолщение, тоже покрытое травой, напоминающее туннель или ход, который ведет к другому «тола» меньшего размера, расположенному на расстоянии метров в двести от большого.

Остальная часть долины была буквально усеяна похожими пирамидами с усеченной вершиной, но все они, конечно же, в размерах уступали основной. Основание других пирамид не превышало десяти-пятнадцати метров, но некоторые были еще меньше — напоминали небольшие холмики.

Вокруг паслись ламы, можно было видеть викуньи, лошадей и коров. Судя по всему, ламам особенно нравилась густая трава, растущая на камнях пирамид и, расседлав наших лошадей, мы отправили их пастись туда же.

Гало Плаза предоставил в наше распоряжение трех рабочих под надзором весьма живописного «бригадира» по имени Матиас, кто знал эти места, поскольку жил недалеко. Он рассказал, что несколько лет назад, когда прокладывали дорогу по берегу той речки, очень часто находили множество изделий из керамики для домашнего пользования.

Он отвел нас на то место и мы, не теряя времени, приступили к раскопкам. Минут через десять на поверхности стали появляться обломки керамики в таком количестве, что мы не знали куда их девать. К сожалению, все они были в таком плохом состоянии, что из них невозможно было собрать единый, целый предмет.

Матиас испытывал особенную симпатию к Гонзало, кого он уважительно называл «Дон Гонзалито», а потому отвел его подальше, и показал где нужно копать. Через несколько секунд на поверхности появился сосуд, достаточно хорошо сохранившийся, с тремя ножками, на которых он мог стоять.

Эти находки воодушевили нас свыше всякой меры, но очень скоро мы осознали, что наша цель не раскопать доколумбово поселение, а выяснить назначение и содержание пирамид в долине.

Мы вернулись к ним и тут же совершили первую и главную ошибку. Как дети, одержимые желанием ухватить со стола самый большой и сладкий кусок, мы, со всеобщего молчаливого согласия, начали раскапывать самый большой «тола». Трое рабочих, старик бригадир, четверо искателей приключений не очень-то привычных к работе с лопатой и киркой — не такая уж и сила, чтобы соревноваться с пирамидой высотой в пятнадцать метров. Вначале все шло достаточно хорошо, но когда нам начали попадаться желтые каменные блоки, работа застопорилась.

На протяжении многих столетий вокруг образовались такие густые заросли травы и кустарника, что определить где, с какого бока, находился вход, через который было бы проще проникнуть внутрь, не представлялось возможным. Пришлось ограничиться тем, что мы выбрали одну из сторон и начали упорно копать там.

Непрекращающийся дождь промочил нас до самых костей, а от холода так и трясло. Из-за высоты через полчаса такой работы мы были измотаны дальше некуда, а сердце колотилось так, словно готово было выпрыгнуть из груди. Был бы среди нас кто-нибудь с заболеванием сердца, он там бы и остался навсегда.

Дождливая погода, серое небо, затянутое облаками, не только замедляли нашу работу, но и серьезно усложняли съемки документального фильма по поручению испанского телевидения. Нас снабдили цветной, слабо чувствительной пленкой, и мы вынуждены были использовать любой момент, когда проглядывало солнце, кидались устанавливать камеры и начинали снимать. К счастью Мишель был настолько опытным оператором, что когда я просматривал отснятый материал в Мадриде, не смог сдержаться и поздравил себя с удачным выбором: с технической точки зрения фильм был отснят безукоризненно.

Что же касается археологических работ, то в один прекрасный день мы обнаружили, что хоть и разрыли дыру глубиной и шириной в три метра, но все равно продолжали упираться в тот же камень. С теми темпами, с какими продвигались работы, нам потребовалось бы очень много времени, чтобы добраться до центра пирамиды — при условии, что он находился вровень с поверхностью земли — если, конечно, судьба не будет к нам благосклонна, и мы не отроем какой-нибудь ход.

Матиас сказал, что когда трактор разрыл ту «тола» на поле, то, насколько он смог заметить, мумия была зарыта достаточно глубоко. Логично было предположить, что и в большой «тола» захоронение располагается также глубоко под землей, хотя мы не могли даже предположить на какой именно глубине все может располагаться в пирамиде таких размеров. Не исключено, что на глубине, равной высоте самой пирамиды, и в этом случае нам предстояло копать яму глубиной метров пятнадцать, если хотели добраться до самой камеры с захоронением.

Как я уже говорил, на такую работу могло уйти несколько месяцев и затраты выросли бы значительно, но вот как раз ни денег, ни времени не было достаточно в запасе. И хоть мы предполагали, что в центре пирамиды могло находиться сокровище по своему археологическому значению сравнимое с тем, что нашли в Паленке в Мексике или гробнице Тутанхамона в Египте, нам ничего не оставалось делать, как отказаться от продолжения работ.

С самого начала мы мечтали о втором Паленке и помнили, почти буквально, как Пьер Оноре описал открытие того захоронения.

«…К 1950-ому году А. Рус Луилье проводил раскопки на платформе Храма Надписей в Паленке. Заметив в центре той платформы небольшое углубление, он принялся расчищать его и начал постепенно опускаться все ниже и ниже, пока не наткнулся на лестницу, что вела еще дальше вглубь. Когда же он, как предполагал, находился на уровне основания пирамиды, то перед ним предстала тяжелая каменная дверь.

За той каменной дверью располагалась погребальная камера, где возвышался саркофаг, также изготовленный из камня, который занимал почти все пространство и закрытый сверху каменной плитой с великолепной резьбой. Плита была настолько тяжелая, что никаких человеческих сил не хватило сдвинуть ее с места.

Он оказался в ситуации похожей на ту, в которой был сам знаменитый Говард Картер, когда почти столетие назад в долине Нила нашел гробницу Тутанхамона, там был тоже монументальный саркофаг, закрытый сверху плитой, весившей более тонны.