Альберто Васкес-Фигероа - Путешествие на край света: Галапагосы

Настоящие ученые должны будут прийти сюда позже, и самое лучшее, что мы могли сделать на тот момент, это убраться оттуда. Единственное, чего бы мы достигли с нашими нетрадиционными методами, так это перевернули бы там все вверх дном и возможно усложнили бы работу тем, кто придет в долину после нас. Если вообще кто-то когда-нибудь придет туда.

После таких размышлений и осознавая нашу неспособность продолжать раскопки под большой «тола», мы оставили все работы, но все же не устояли перед соблазном попробовать кое-что еще.

Мы продолжили раскопки, но под одной из маленьких «тола», где вскоре опять натолкнулись на похожую преграду из камней, но смогли пробиться сквозь нее достаточно быстро и легко. С другой стороны начали очень часто попадаться осколки керамических сосудов, а потом мы нашли лаз, за которым открылась короткая галерея. Воодушевленные мы продолжили работы, но вскоре все наши надежды рухнули. То был проход в никуда, без выхода.

Он упирался в желтый, однородный камень, который мы убрали, а за ним открылся похожий проход, что уходил в сторону, под углом к первому. Все это напоминало небольшой лабиринт, предназначенный запутать и сбить с толку тех, кто попытается добраться до самой гробницы.

И мы разочаровались.

Конечно, этому еще способствовал и дождь, постоянно усиливающийся, и, под конец, этот дождь шел уже целый день, так что солнца не было видно. Облака ползли по небу так низко, что можно было бы сказать, будто на нас не лило сверху, а мы находились «внутри» самого дождя. Облака проходили через долину, упирались в склоны гор, поднимавшихся за нашими спинами и оставались там на одном месте, накрыв нас, словно холодным и тяжелым одеялом из хлопка.

А тут еще приближалась свадьба Гонзало, и одновременно с той же скоростью у нас заканчивались деньги. Наконец, в один из вечеров, промокшие чуть ли не до костей, замерзшие, смертельно усталые, с ладоням, покрытыми мозолями, мы собрали наши пожитки, упаковали камеры, отснятую пленку, найденные сосуды и осколки керамики, и отправились в обратный путь к цивилизации.

Спустя пару дней мы уже были в «Отеле Кито». Согревшись, помывшись и отдохнув, все мы ощутили неудержимое желание вернуться к нашим любимым «тола» и продолжить копаться у них внутри, но должны были признать, что подобные действия оказались бы бесполезными.

На тот момент приключение в «Долине Пирамид» можно было считать завершенным. Возможно, когда-нибудь мы и вернемся туда во главе хорошо организованной и оснащенной экспедиции, чтобы до конца раскрыть тайну долины, но то будет совсем другая история.

И другое приключение.

А той ночью, когда я, как всегда, ставил на число 8 в казино в игре в рулетку, то неожиданно встретился лицом к лицу с доктором Мансилья, пытавшимся с тем же успехом выиграть, делая ставку на цифру 24.

Я спросил его, как идут дела с «Отелем Ягуар», и очень удивился, услышав его ответ:

— Уже закончен. Скоро состоится открытие.

И это меня очень удивило, потому что должен сознаться — никогда не думал, что этот отель когда-нибудь откроется.

Год назад, спускаясь по реке Напо, в самом центре амазонских джунглей, когда русло сделало поворот, я вдруг увидел на берегу, на возвышении, наполовину построенное здание. Вначале я не поверил глазам своим. На правом берегу Напо обитало свирепое племя Аука — самые жестокие и дикие индейцы во всей Амазонии, а на левом берегу жили ягуары. На сотни километров вокруг не было ни одного места, где жили бы цивилизованные люди, а ближайший поселок, Пуэрто-Напо, давно остался позади. По моим расчетам потребовался бы, наверное, день, чтобы добраться до маленькой миссии «Миссия дель Кока». И ни на картах, ни на каких-нибудь других планах, не значилось присутствие того одинокого здания.

Я развернул пирогу, причалил к берегу и поднялся по склону, продолжая быть уверенным, что это мираж и не более того, что все это привиделось мне с усталости.

Я начал кричать, спрашивая, живет ли кто-нибудь здесь, и на мой голос вышел высокий, нескладный мужчина, улыбаясь, он протянул мне руку.

— Проходите, проходите, — сказал он. — Я доктор Анибал Мансилья, владелец всего этого. Чувствуйте себя как дома. Пивка не хотите?

Ошеломленный, я вошел внутрь. Из холодильника, работающего от дизельного генератора, он достал пару бутылок холодного пива, и все это происходило ни где-нибудь, а посредине сельвы. Никогда я не пробовал более вкусного пива.

Не допив второй бутылки, я показал пальцем вокруг и спросил:

— Что все это такое?

— В одни прекрасный день это станет отелем, — ответил Мансилья, тоном не допускающим сомнений. — Отель Ягуар.

— Отель? Здесь? С аука под самым носом, на расстоянии броска камня?

— Аука живут на противоположном берегу, а я на этом. Я не встречаюсь с ними, а они со мной.

— Откуда вы знаете? У вас что, договор с ними? Никому никогда не удавалось поговорить с аука.

— А не надо никаких договоров и слов. Аука знают, что им принадлежит правый берег, а нам левый.

— Даже если это так… Кому в голову придет приехать сюда? Все так далеко отсюда.

— Построю взлетно-посадочную полосу. Будут прилетать охотники на ягуаров, любители поохотиться на сомов, коллекционеры бабочек и орхидей. Даже простые туристы, люди, которые захотят провести несколько дней в глубине джунглей, подальше от цивилизации. Смогут играть здесь в теннис, заниматься всякими водными видами спорта, и просто купаться в реке…

— А как насчет анаконд?.. И крокодилов?..

— Анаконд тут немного. А крокодилов, так их я и вовсе не видел.

— Приплывут на запах туристов.

— Не думаю… Кроме того, поговаривают, что в здешних местах есть нефть. Скоро сюда приедут американцы, разобьют свои лагеря, и им понравится, что рядом есть такое приятное место, где можно в комфорте провести выходные. Чистый отель с кондиционерами, с холодным пивом, с казино… — он рассмеялся своей же шутке. — И даже с чистыми официантками!

— Рай в Зеленом Аду?

— Вот именно! Это вы сам сказали. Идемте, я угощу вас еще пивом.

Остаток дня я провел с доктором Мансилья. Он мне показался человеком необыкновенным, мечтатель, почти сумасшедший, потому что только сумасшедший мог ввязаться в подобную авантюру.

Потом, понемногу, я начал понимать, что на самом деле основной движущей силой была не корысть, а простое и понятное желание осуществить свои личные фантазии. Он очень любил сельву, даже хотел жить в ней, и еще ему очень хотелось показать ее друзьям, знакомым людям, и даже людям совсем незнакомым, чужим людям, тем, кто не говорил на его родном языке. У меня создалось такое впечатление, что он мечтал обзавестись таким отелем и возить туда весь белый свет, довольствуясь лишь тем, чтобы это не было за его счет.