Борис Базунов - Три фута под килем

Без труда распознаешь безукоризненный почерк сормовичей. Мы встречали волжских ветеранов, хлопающих по воде огромными колесами (давно наступил их пенсионный возраст, а они еще трудятся), и многоэтажные громадины, и стремительные крылатые корабли.

И вот мы у сормовского берега. Не скроем: очень хотелось здесь побывать, взглянуть, как делают корабли, узнать, какие новые суда проектируют сормовские мастера.

Покинув «Горизонт» у входа в затон, мы вступили в сормовские владения. И первое, что увидели, — новый катер на подводных крыльях. Ракетоподобный, он был воплощением скорости.

До чего хороши эти крылатые корабли! Даже на фотографии увидишь их — залюбуешься. А встретишь на воде— дух захватывает. Наш «Горизонт» тоже не тихоход. Легко обходили мы самоходки и «пассажиров». Но когда за кормой появлялись «Ракеты» или «Метеоры», нам оставалось только освободить фарватер. Посмотришь — и вздохнешь им вслед: скорость! Что-то есть в крылатых силуэтах от той самой фантастики, которая всегда будоражит воображение, но которой не очень-то доверяешь.

Совсем недавно эти сверхобтекаемые, поднятые над волнами корабли были достоянием лишь обложек популярных журналов. Каждый художник рисовал их на свой лад. Нынче почти не осталось большой реки, где бы «Ракеты» и «Метеоры» не значились в расписании. Крылья преобразили реку. Первые суда ошеломили скоростями, невиданными на реке: 60 километров в час, потом 70… 80… 100! Но и это, оказывается, не предел!

А вот результат: на пристани появился пассажир нового типа — человек с портфелем! Ведь раньше, когда речь шла о деловых поездках, пароходы никто всерьез во внимание не принимал. Теперь же водные экспрессы не уступают по скорости автомобилю и поезду.

Как не вспомнить, глядя на это чудо техники, глубокую старину, когда на Волге появились первые машинные суда. Сейчас слово «машинные» звучит как насмешка: ведь вся «машина» — это чугунный ворот огромных размеров, который вращали вокруг своей оси несколько десятков лошадей. Вот как описывает один из журналов прошлого века этот корабль, который мог самостоятельно двигаться против (!) ветра и течения: «На судне длиной до 30 сажен и шириной до 20 аршин устроен балкон для помещения 45 штук лошадей. На верху балкона становится чугунный круг, называемый шкив. Шкив этот имеет окружность 20 четвертей, на него навивается косяк, то есть завозная бечева, толщиной в 7 вершков, а длиной в 100 сажен, посредством коей причаленные суда получают ход. Косяк сей с якорем в 50 пудов кладется в завозную лодку и опускается на дно. Канат с якорем завозят беспрестанно. Завозных якорей бывает три, а четвертый, становой в 55 пудов. Народа употребляется: один лоцман, один шкивной, три завозенных да рабочих 70 душ…»

Можно представить себе, что это было за сооружение! Один «двигатель» столько места занимал. Шутка ли, 45 лошадей! Да еще столько же запасных. Кормить же в пути их надо было. Значит, брали с собой и сено, и овес… Те, кому довелось видеть эти суда, рассказывали, что растягивались караваны чуть ли не на четверть версты. С многочисленными домиками, будочками, шалашами, стогами сена походили они на плывущие деревни… А ведь всего несколько лет отделяло речников того времени от первого парохода.

Он появился на Волге в 1818 году. Народ назвал его антихристом. Окутанный паром и дымом, с жародышащими топками, грозно пыхтел пароход на перекатах, наводя ужас на прибрежное население. «Антихрист» недолго проплавал по Волге. Он исчез так же неожиданно, как и появился. Ходила молва, что сел корабль на мель у Телячьего брода под Нижним, что разразилась в тот час гроза и гром расколол судно на семь частей, отчего оно исчезло в реке.

Гребные колеса на первых пароходах устанавливали за кормой. В девятнадцатом веке на Миссисипи это был основной тип судна. Пароходы те так и называли — «американские». Попадались они и на Волге. Помните строки популярной песенки из кинофильма «Волга-Волга»? «…Америка России подарила пароход, сбоку пар, колеса сзади и ужасно тихий ход…» Благодаря кинорежиссеру Г. Александрову мы посмотрели на музейную старину прошлого века. И посмотрели в действии, на плаву. Это ничего, что на капитанском мостике находились известные артисты. Зрителям запомнились не только герои комедии, но и сам прародитель современного теплохода.

Американская техника недолго удивляла волжан. Первый сормовский пароход был на голову выше чуда с Миссисипи. Гребные колеса, расположенные по бортам, позволили увеличить тягу, сделали судно более маневренным. Сормовичи начали применять на своих судах мощные паровые машины.

В первую навигацию нашего века по Волге пошел буксир, тащивший за собой миллион пудов груза! Пассажирские экспрессы покрывали путь от Нижнего Новгорода до Астрахани за пять с половиной суток.

Но прошло 50 самых стремительных лет в жизни планеты. На смену пришли двигатели внутреннего сгорания, электромоторы, потом газовые турбины. Дизели, заменившие паровую машину, сделали судно экономичнее. Гребной винт вытеснил громоздкие колеса. Но скорость долгое время оставалась прежней. Автомобили и поезда, самолеты и аэросани умчались вперед. Водный же транспорт оставался самым тихоходным. И казалось, нет надежд на то, что суда когда-нибудь поплывут быстрее.

Но барьер скорости был преодолен. Это произошло после того, как со стапеля завода сошел корабль на подводных крыльях. Новое судно подняло водный транспорт до современного уровня. И крылатый корабль как бы напомнил нам, что ни в одной стране мира нет такого обилия водных дорог.

Мы видели очереди на волжских пристанях. Люди отправлялись в гости или на концерт. Труженики деревень и небольших городков собирались провести воскресный день в Ярославле, Горьком или Казани, чтобы вечером успеть вернуться домой.

Водное такси, речная электричка… Лестными сравнениями награждают суда на подводных крыльях.

И вот мы в Сормове — колыбели речных исполинов. Территория завода — настоящий город. И в этом городе строят суда. Корпуса их стоят один подле другого, направленные кормой к Волге и окруженные башнями подъемников.

И поначалу непривычно выглядят черные борта будущих кораблей. Ведь мы привыкли видеть корабли в белоснежной одежде.

Вот судно-гигант высотой с шестиэтажный дом. Скоро оно уйдет в первое плавание. Капитаны поведут его на Каспий, где оно превратится в… железнодорожный мост. Поезда из Москвы в республики Средней Азии пойдут через Каспийское море. Новое судно уже получило название: «Советский Туркменистан».

Мы познакомились с главным строителем Сормова Андреем Александровичем Барминым. Главный строитель — это отец судна. Он принимает его из пеленок чертежей, провожает в большую жизнь. Он растит корабль, как родного сына. Потому во всем разбирается главный строитель: в шпангоутах и пиллерсах, в электросхемах и отделочных работах, в радиосвязи и приборах. От его знаний и опыта зависит надежность будущего судна. К каждой заклепке, к каждому сварочному шву, к каждому мазку маляра придирчиво присматривается он.