Юлия Беликова - По дорожке в рай. Зарисовки о жизни детей-инвалидов и о православной вере

– А кто это уезжает еще? – спрашиваю я Свету.

– Это я.

– Света, да у тебя же один чемодан был!

– Марина Александровна, я везу только 20 литров воды святой, и литературы у меня всего две сумки, а просфорочек и масла – не знаю сколько. Я же всем везу, они же сюда не приедут никогда! И не будут там, где я была!

А побывали они с Катей везде: и в Оптиной, и в Шамордино, и в Клыково, и у Матронушки, в Спас-Гремячем, и у Евфросинии Колюпановской. У них каждый день экскурсии были. Еще просили меня провести экскурсию им по всем храмам нашего города Калуги. И в Лаврентьевском монастыре были, и в Ждамерово, и в Ясной Поляне в Туле.

В дорогу я им собрала поесть – паштеты из Молдавии, я недавно оттуда привезла, яиц наварила, кусок мяса… Ехали они опять шесть суток назад. Доехали, позвонили. Все нормально. Света делит воду всем поровну.

Сейчас Кате уже 25. Так она и не ходит. Звонят мне иногда».

Удалось мне записать за Мариной Александровной и такую историю.

«Была у нас мамочка одна в санатории, Ирина из Астрахани, с мальчиком трех с половиной лет. А он не говорил совсем, и так ей грустно от этого было. Она была медсестрой.

И поехали мы с ней в поездку по святым местам: в Оптину, Шамордино и Клыково. А когда ехали в автобусе, она аж расплакалась: «Марина Александровна, у меня трое детей, и вот младшенький Дима не говорит. Все понимает, а не говорит. Приедем домой, наверное, с мужем разведемся. Он говорит все: „Мне твои поездки надоели, у тебя как ребенок не разговаривал, так и не разговаривает. А у тебя дома еще дети“. Что делать? Как я одна с ними останусь?»

«Молись, – говорю, – что еще делать?»

Приезжаем мы в Клыково на Святой Живоносный источник к матушке Сепфоре. А лето стояло – жара страшная. У нас в группе еще была мама с тремя сыновьями, и один из них непослушный был. Ужас! Ему семь лет было, шебутной такой. Говорит: «А я – будущий батюшка!»

«Батюшки себя так не ведут, они смиренные», – отвечаю я.

Ну вот, спускаемся мы к источнику. Я надеваю рубашку и лезу в воду, беру этого, который «батюшка», и окунаю его девять раз: «Во имя Отца, во имя Сына, во имя Святого духа!»

Мама кричит: «Дайте его сюда, он уже устал!»

Вылезает этот «батюшка», мама его спрашивает: «Злая тетя?»

«Нет, – говорит, – она добрая, она меня в источник окунала».

Тогда я маме Ирине говорю: «Давай Димочку своего сюда, окуну и его!» А у него глазища такие были, по блюдцу. Красивый! И вот я его окунаю один раз – «во имя Отца», второй раз – «во имя Сына», и в третий раз – «и Святого Духа». Вытаскиваю, а он кричит: «Мапа!» Девчата, мы были в шоке! Ехали обратно молча, были под таким впечатлением! А Дима всю дорогу: «Мапа, пама, мапа, пама!» И бормочет, и бормочет.

Домой они уехали с большой надеждой на выздоровление. А через месяц от них вести из Астрахани пришли: разговорился Дима, не остановишь! И с мужем она не развелась».

«Я могу много еще вам историй рассказать, девчата!» – продолжает вспоминать Марина Александровна.

«Декабрь месяц был. И мама одна так меня просила с утра:

– Марина Александровна, так хочется в Оптину. Мы уже уезжаем скоро. Пожалуйста, отвезите нас в поездку по святым местам: в Оптину, Шамордино и Клыково.

Я говорю:

– Девочки, день короткий сейчас, после обеда ехать в Оптину, да вы что?! С ума сошли, девки, ну как после обеда?!

– Да вот после двух часов.

– Ну ладно, но мне надо еще моим дома сказать.

А мои тут как тут уже, они же всегда готовы у меня. И сын Раду на коляске, и Оксанка.

Зашла к нам Галина Михайловна из водолечебницы с Людмилой Ивановной – воспитательницей. Они говорят: «Мы тоже поедем».

Девчата, поехали мы. Группа набралась 20 человек. Сначала в Шамордино, потом в Оптину. В Оптиной, как всегда, отец Илиодор нас накормил. Детям и вареники с рыбой (пост же шел Филипповский), и чаи, и компоты, и мед, пирожки. Ой, кто что хотел, в общем.

Вышли мы из чайной, а мы последние уже там были. На улице холод. Время уже 6 часов вечера. А Людмила Ивановна говорит:

– Марин, давай не поедем в Клыково.

Я говорю:

– Людмила Ивановна, да я не знаю, я же мамам обещала, они хотят.

– Ой, Марина, ночь уже, смотри, как темно.

В общем, сели мы в нашу машину, Людмила Михайловна смотрит на меня.

– Едем, Людмила Ивановна, я обещала людям. Не могу.

Приехали мы в Клыково. Время было уже 19:15. Отец Илиодор нас предупреждал:

– Не знаю, будет ли там кто-то в монастыре вообще или нет.

Я говорю:

– На все воля Божия.

Мы приезжаем, а там женщина-послушница из кельи матушки Сепфоры стоит на улице, не на чем ехать ей домой. Стоит и ждет, может быть, кто-нибудь приедет.

«Ой, – думаю, – Господи! Она как будто нас ждала!» Ей в Козельск нужно домой. Она нам экскурсию провела, а мы ее довезли потом.

А в монастыре тишина, ни душинки, ни одного монашка. Небо красное, бордовое аж. Красота неописуемая. Подошли мы к могилке матушки Сепфоры всей нашей группой. А с нами была баба Лида с мальчиком Ромой. Не ходил мальчишка. Бабушка мне говорит:

– Марина Александровна, слушай, ну что ж делать? Ну смотри, уже сколько мы мучаемся. Вроде бы вот-вот, все есть, но не начинает ходить. Я уже не могу.

Взяли мы тогда Рому и на могилку к матушке Сепфорушке положили. И на живот, и на спину, и на один бок, и на другой. Ему уже надоело. Всего в снегу изваляли.

А потом я говорю бабушке:

– Становись на колени и молись! И проси, хочешь, можешь вслух, можешь про себя.

Она начала сначала, бедная, про себя, потом вслух. Во весь голос. Я рыдала, это было что-то. В общем, молились мы вместе с ней, молились около могилы. Луна на нас смотрит. И вдруг подходят к нам двое мужчин:

– Здравствуйте!

Я говорю:

– Здравствуйте.

– А вы откуда?

Я говорю:

– Мы из Калуги.

А они говорят:

– А мы Москва. Мы тоже приехали сюда помолиться. Мы так рады, что с вами встретились. Ваши дети – это же ангелочки! Какие вы молодцы! Вам позавидовать можно. Какая у вас жизнь. Вы несмотря на ночь, на снег приехали сюда такой группой большой помолиться!

Они удивлены были, стояли, слезы у них катились. Один артист оказался – Колесник, а второй – не помню уже. У меня еще есть автограф, они нам три открытки оставили с автографом.

Отец Михаил – настоятель – вышел потом, хотел напоить нас чаем, но уже поздно было совсем.

Оттуда, что вы думаете, мы поехали на источник. Все спустились к источнику. А у меня как всегда кастрюля с картошкой, яйца вареные, и сделала я большую миску селедки под шубою. Но майонез я взяла постный, я думала, Людмила Ивановна не будет кушать с Галиной непостный. Мы все были на посте. Разложили все по тарелочкам одноразовым. Чаю налили всем душистого.