Михаил Голодок - От Сибири до берегов Испании за 157 дней

Когда мы попрощались, я направился в сторону выхода из города, чтобы начать свой путь в Душанбе за пропуском. По дороге заглянул в магазинчик на окраине, чтобы прикупить местного хлеба на оставшиеся деньги, есть одни лишь яблоки и каши уже надоело. Продавщица приветливо улыбнулась мне и достала свежий хлеб, как вдруг ко мне обратился пожилой мужчина в костюме и тюбетейке, что сидел в уголке магазина. Расспросил меня о том, откуда я, куда держу путь и я поделился своей историей, в ответ на что он сильно оживился, повеселел и попросил меня немного подождать внутри, удаляясь. Я, уже ничему не удивляясь, согласился. Спустя пару минут он вернулся с баночкой меда со своей пасеки, что великодушно подарил мне в дорогу. Фантастика! Никогда не любил мед, поскольку в детстве очень часто болел и меня им буквально «пичкали» вместе с молоком, но знаете.. Этот мёд я буду есть с большим наслаждением, как и тот, что мне доведется попробовать в будущем, это событие буквально затмило неприятные детские воспоминания.

Не успел я отойти от магазина, как у шиномонтажа ко мне обратились несколько мужчин, и с ними я немного поговорил, после чего они предложили мне пополнить запасы холодной чистой воды. Такая социальность не может не удивлять! Прохожу последний километр из города, встаю недалеко от заправки, чтобы поймать машину. Тут меня окликает один из заправщиков. Мужичка звали Илхом и чем-то он мне напоминал Вин Дизеля, то ли лысиной, то ли формой лица, но еще больше он запомнился мне тем, как начал расхваливать Путина как величайшего правителя на свете, которого боится весь мир. Такого фаната я еще не встречал! В ответ на столь жаркую речь я задаю ему всего-лишь один вопрос – был ли он в России и как долго жил? На что он ответил, что не был, но видел по телевизору, что происходит в мире. Даа.. этот театр мы хорошо знаем. Отношусь с пониманием, не пытаясь разрушить его веру.

Покидая заправку, замечаю грузовик, что уже проезжал мимо меня утром. Я помахал ему рукой, приветствуя – беспроигрышная стратегия, даже если водитель не может или не хочет остановиться, можно поднять друг другу настроение. Только в этот раз он остановился, так я познакомился с Наби. Он объяснил мне, что никогда никого не подбирает, но сегодня что-то подтолкнуло его попробовать, получить новый опыт. Интересно, что же?

Когда я планировал будущую ночевку, то думал остановиться где-то между Худжандом и Душанбе (участок более 330 километров), но каково было моё удивление, когда я узнал, что вся дорога – это серпантин на краю огромных обрывов! Чем ближе мы приближались к ним, тем длиннее становились тоннели, тем круче росли перевалы. Наби рассказал мне о том, что зимой, когда сходит большое количество лавин, дорога иногда закрывается, либо становится односторонней – один день разрешено движение из Душанбе, другой – из Худжанда. Сложно представить, чтобы дорога в 300 с лишним километров становилась реверсивной! Съездов же, как выяснилось, почти нет. За очень редким исключением.

Перед тем как взобраться на первый опасный перевал, Айни, мы заглянули в местную кафешку, где угостились пельменями и чаем. На улице уже изрядно похолодало, поэтому обогреватели и печь трудно было недооценить. Атмосфера чем-то напомнила мне старую сибирскую избу где-нибудь в тайге. Что ж, теперь время для самого интересного, сытым смотреть в пропасть уже не так страшно.

Уже затемно мы вскарабкались на перевал Айни, высотой около 3200 метров. Когда мы начали спускаться, то я не сразу осознал, что справа от меня, в это темной пустоте, ничего нет. Дорога обрамлялась пустотой, за которой следовал обрыв в несколько сотен метров, до самого нижнего яруса серпантина. Где-то внизу то и дело мелькал свет фар тех везунчиков, что уже миновали этот участок пути. Ни тебе бетонных блоков по краю дороги, ни ограждений, ничего. Темнота и пугающая бездна. Да, палатку здесь не поставить, определенно. Пару раз мы останавливались, чтобы подкрутить гайки на колесах, поскольку такой «стресс-тест» с затяжными спусками может привести к самым неприятным последствиям.

Миновав перевал Айни, мы начали взбираться на следующий, не менее пугающий – Анзоб, где Наби рассказал мне о тоннеле, что мы проезжали. Оказалось, что Анзобский тоннель долгое время был длиннейшим в СНГ, представляя собой 5-километровую дорогу из фильма ужасов. Пугала не длина, а качество строительства. Дело в том, что для его создания были наняты иранцы, которые согласились проделать всю работу бесплатно, в обмен на руду в тоннеле. Руду они достали, а вот тоннель сделали из ряда вон плохо. Со временем горное озеро, что находилось прямо над ним, начало просачиваться и крошить бетон. 5 километров дороги превратились в сплошное месиво из грязи, пыли и воды. Стоит также учесть, что ни вытяжек, ни вентиляции там предусмотрено не было. Это приводило к тому, что водители стремились максимально быстро проезжать этот участок. Сейчас тоннель переоборудовали, но вентиляции там так и нет, из-за чего внутри очень пыльно и лучше не останавливаться.

Наби ехал до самого Душанбе, но я вспомнил все те разы, когда желание побыстрее доехать до места лишало меня возможности увидеть нечто невероятное, о чем после я жалел. Поэтому сразу после тоннеля, когда до Душанбе оставалось каких-то 60—70 км, я решил выйти на одном из поворотов, где была площадка для остановки. Наби долго отговаривал меня, волнуясь за мою жизнь, но моё любопытство оказалось сильнее. Мы попрощались и я исчез в темноте.

Первое, что я сделал, не двигаясь с места, достал фонарик из рюкзака, ночь была настолько темной, что без освещения я видел не дальше, чем на несколько шагов, а ждать пока привыкнут глаза времени не было – то и дело мимо проезжали машины. Не без труда я нашел площадку около ручья, но чуть поодаль от скалистых стен, чтобы в случае осыпи меня с меньшей вероятностью «прихлопнуло». Оставалось дождаться утра, чтобы увидеть, стоило ли оно того.

Утро открыло мне всю красоту окрестностей, отвесные склоны гор вокруг буквально перебивали дыхание. Снега у пиков было немного, но его чистота делала поверхность зеркальной, что защищало даже от теплых лучей солнца Таджикистана. Ручеек у лагеря отдавал медным цветом, поэтому я решил воздержаться от готовки и собраться поскорее в город. Я увидел то, чего так хотел.

Мимо меня проехал водитель, что лишь жестом, напоминающим вкручивание лампочки, спросил «Что ты здесь забыл??!», но следом за ним остановился здоровый грузовик Shacman, аналог нашего КаМАЗа, что занимался перевозкой угля. В нём я познакомился с Али, еще одним неравнодушным водителем, который, хоть и был гружен 22 тоннами угля, нашел больше причин остановиться, чем отговорок, чтобы проехать мимо. Всю дорогу я слышал «пощелкивание» – это уже знакомый мне горный тормоз в автоматическом режиме защищал нас от того, чтобы сорваться в пропасть. Маленькие бетонные блоки, что отделяли нас от ревущей реки по правую сторону от дороги, мало чем помогли бы при столкновении с 35-тонным желтым монстром.