Илья Шаблинский - Путешественники

Собственно, главную вину нужно было возложить на Эдика Кравчука. Он, едва выпал первый снег, зазвал всех к себе на теплую дачу под Сергиевым Посадом отмечать начало зимы и модернизацию бани. Все приехали с женами, но как раз жены в парилке почти и не сидели, предпочтя салонную беседу под пиво и вино в комнате отдыха, пахнущей можжевельником. А вот Сергей, Эдик и прочие сорокалетние бойцы оттянулись по полной: выскакивали из парилки на свежий снег, барахтались голышом в сугробах и даже смастрячили кургузого снеговичка с морковкой в нижнем шаре. И уже к вечеру Сергей ощутил легкую простуду, но дело было не в ней. Дело было в том, что таинство мочеиспускания в теплом туалете сопровождалось резью и некоторыми затруднениями. Утром явления повторились и даже усилились. А на следующий день врач в светлом кабинете платной поликлиники бодро и деловито озвучил диагноз и назначил лечение.

В общем, ничего страшного тут не было: следовало пропить назначенный антибиотик, а также принять еще кое-какие довольно тягостные меры. Курс занимал неделю. До отлета в Париж оставалось две недели. Ирине были куплены новые зимние полусапожки.

После лечения Сергею, вроде бы, полегчало, но как-то не до конца. В раздражении он даже позвонил Эдику и выразил сожаление о банном дне. Эдик как старый друг изобразил, что дико расстроен и смущен, и стал давать советы. Сергей, морщась, слушал. Его жена Анна, кстати, ветеринар по специальности, считала, что антибиотик был подобран не совсем удачно. И намекала на то, что недуг этот отступает медленно: «Сержик, наберись терпения и, кстати, никакого алкоголя». Для нее Серж улетал на двухдневную конференцию по фармацевтическим технологиям и биофармации, причем не в Париж, а рядом, в городок Мо, где, и вправду, подобная конференция планировалась на двадцатые числа декабря. Анна заслуживала серьезной и продуманной легенды с учетом почти пятнадцатилетнего супружеского стажа. Технологиями Серж и впрямь занимался, работая инженером на подмосковном предприятии одной крупной фармфирмы. «Но ты уж выберись оттуда в Париж, – советовала Анна, – не сидеть же тебе все время в этом городке». Сергей успокаивал ее, объясняя, что после пары дней напряженной работы организаторы дадут им еще пару дней на изучение столицы, а как иначе. Итого четыре дня.

Анна была спокойной, уравновешенной и домовитой. Качества вязались с ее обликом. В год свадьбы она была милой пухленькой невысокой шатенкой с изюминкой. Но с возрастом, как известно, некоторые диспропорции могут усугубляться. Теперь женой довольно крепкого и рослого сорокатрехлетнего Сергея была просто дебелая кряжистая крашеная блондинка с добрым лицом. Никакого особого кризиса у них в отношениях не наблюдалось. В Анне, в ее крупном бюсте, округлых руках, мягкой материнской улыбке, заключались тепло и уют. И Сергей их ощущал. Но избежать чар красивой и яркой Ирины все же не мог. И более того. Возможно, какую-то подобную встречу он и ждал.

Ирина была, конечно, королева. Довольно высокая, стройная, с гордой посадкой русоволосой головы, с точеным лицом, веселым взглядом зеленых глаз. Она могла позволить себе надевать облегающие платья и вообще одеваться дорого. Королевы бывают особенно неотразимы, когда сами оказывают сдержанные знаки внимания. Нет, робкую инициативу следовало приписать Сергею. Но Ирина в нужный момент сделала тихий шаг навстречу. Сергей оказался покорен. Королева жила вдвоем с пятнадцатилетней дочерью. Последний развод она пережила лет пять назад. Сергей тоже был ожидаем – можно сказать и так. Интересно, что их знакомство вызрело из рекламы: фирма Сергея желала рекламировать свой новый препарат, а созданием двадцатисекундного волшебного телеролика ведала фирма Ирины. Первые деловые переговоры стали их первой встречей. Те, кто полагает, что все главные нити завязывает сейчас в узелки любезный Интернет, все же не совсем правы.

Поездка в Париж была замыслена в итоге спустя примерно год после знакомства на телестудии. Идея поездки принадлежала Ирине. Это была инициатива сильной свободной женщины. Расходы они договорились делить пополам.

Ранним утром в аэропорту Шереметьево он, допивая кофе и рассматривая утреннюю, хмуроватую Ирину, пытался припомнить какие-то симпатичные, накопившиеся на эти месяцы мелочи, чтобы понять все же некий главный вектор. Месяцы были насыщены еженедельными пылкими встречами, выездами за город, совместными покупками. Еще походами в кино, где она (а, кстати, не он) могла иногда решиться в темноте зала на маленькие шалости: отправляла руку ему в джинсы и, находя там что-то, как бы успокаивалась и полчаса грела таким путем прохладную ладошку. Сергей в это время сохранял чопорное спокойствие, хотя и млел.

При этом у нее был сильный, наверное, даже бойцовский характер и непростой жизненный опыт, и весьма серьезная профессиональная репутация в среде специалистов по телерекламе. Но ни характер, ни опыт никак пока не омрачали Иринино светлое правильное лицо. С Сергеем она была почти всегда добродушна и улыбчива. И не злоупотребляла косметикой.

Но все же некую определенность в этот поток милых еженедельных радостей пора было уже вносить. И Сергей знал, что тридцатишестилетняя Ирина этого ждет. Королевы бывают терпеливы. Но они не хуже всех иных женщин знают цену времени: каждой недели и каждого месяца.

Вот о чем думал женатый человек Серж Фетисов, сидя около семи утра в аэропорту Шереметьево и допивая кофе. Он хотел и дальше быть с Ириной, она чудесно соответствовала его представлениям о женском идеале – даже так. Но, значит, надо было принимать решение. И возможно, сразу же после этой поездки.

Он поставил чашку на блюдце и посмотрел на Ирину.

– Ты не выспался, конечно? – спросила она. – Но другие рейсы вообще во второй половине были. Теряли бы день.

Сергей бросил взгляд на экран телефона. Накануне заботливый Эдик прислал послание с очередным советом: «купи в парижске припарат ликопрофит потенциал)) самое сильное средство мне братан подтвердил и тесть его))».

В самолете он все же задремал. Его разбудила стюардесса «Эйр Франс», сказавшая прямо над ухом пару французских фраз. В это же время заговорил командир. Сергей заморгал.

– На посадку идем?

– Наверно, – сказала Ирина, улыбаясь, – не поняла точно. Просто приятно послушать французскую речь.

В электричке по дороге из аэропорта Шарль де Голль он жадно вглядывался в местности за окном. Там плыли малоэтажные городки, проступали островерхие силуэты церквей, серебрились полянки и придорожные откосы. Зима обозначала себя скромно.

– Подмороженная Франция, – сказала Ирина.

Сергей никогда не был во Франции, хотя не раз выезжал с женой на курорты – в основном, в Турцию и два раза на Кипр. Ощущения теперь были совершенно новыми: любопытство, смешанное с беспокойством, радость, в которой как во всякой радости, кажущейся немного ворованной, был чересчур ощутим привкус тревоги.