Вадим Дёмин - Ангола: Путешествие во времени. Часть четвертая

В России петух или курица также являются неизменным атрибутом праздничного меню. Известное выражение «Уха из петуха», оказывается, вовсе не афоризм, а старинный русский рецепт.

В центральной части России уха жёлтая шафранная – это куриный суп по-старорусски. В старину на второй день свадьбы для гостей варили также рыбную уху на петушином бульоне, стерляжью уху с мадерой или красный рыбный суп. На тарелку клали кулебяку с разным фаршем из угрей, налимью печень или пирожки с рыбой. А на Дону и Кубани на второй день подавали суп-лапшу из домашней курицы, петуха или индейки. Говорят, что после тарелки такого наваристого супа гости пили и не пьянели – куриный жир замедлял действие алкоголя.

И на российской, и на ангольской свадьбе особое место отводят тостам. Они занимают много времени, так как их можно говорить всем желающим. Причем чем длиннее тост, тем лучше. И верхом воспитанности и эрудиции считается тост с притчами, анекдотами, присказками и другими словесными оборотами и выражениями. Тут я бы заметил, что в этом смысле ангольская свадьба полностью напоминает кавказское застолье.

У народа овимбунду иные свадебные традиции и обычаи. Здесь жених сам выбирает себе невесту, но о своих чувствах и намерениях к ней он говорит отцу или дяде. Последние доводят до сведения родителей невесты данную информацию и, если находят взаимопонимание с ними (т. е. жених понравился), они обговаривают величину брачного взноса жениха в семью невесты. В брачный взнос включают и средства, затраченные на воспитание дочери.

Чаще всего брачный взнос составляет несколько голов скота, отрезы тканей или предметы обихода, кувшины вина. Во время помолвки, которая проходит торжественно и весело, некоторая часть взноса передается матери невесты.

Само свадебное торжество откладывается на некоторое время. Чтобы доказать свое желание жениться и попросить руку избранницы, в Анголе жених должен помочь будущему тестю в поле, огороде и прибрать в тещином доме.

Но по тем же традициям, до появления первенца новоиспеченный муж видеть тещу не должен, что, кстати, характерно и для некоторых народов Кавказа.

Многие ингушскиезятья не только не видятся со своей тещей, но и не разговаривают с ней по телефону. Порой дело доходит до анекдотичных ситуаций. Для того, чтобы решить насущные проблемы зять и теща садятся у дверного проема в двух соседних комнатах, чтобы не видеть друг друга, и разговаривают.

То, что другим кажется экзотикой, в Ингушетии – обыденное явление, имеющее глубокие исторические корни. У ингушей традиционно не было примаков – зять никогда не пойдет жить в дом тестя или тещи. Это свидетельствовало бы о его несостоятельности как главы своей семьи.

Корни этого явления были заложены, когда ингуши жили большими патриархальными семьями, а это не такой уж далекий исторический период. Такие семьи существовали в горной Ингушетии еще и в первой четверти ХХ века. Семьи из трех-четырех поколений сохранялись у ингушей дольше, чем у других народов Северного Кавказа.

Обычай, предписывающий «не видеться с тещей» существует также и у представителей других народов Кавказа, относящихся к черкесам,проживающих в Карачаево-Черкесии, в Краснодарском и Ставропольском краях, Адыгее, Кабардино-Балкарии и других регионах. Их численность составляет около 73,2 тыс. человек.

О семейном быте черкесов известно с древности. Античные географы, арабские путешественники, итальянские купцы, французские искатели приключений, английские политические агенты и русские кавказоведы писали об иерархии уровней и ролей в пространстве большой семьи, о разделении мужского, женского, детского, о многочисленных обычаях избегания, в том числе и между зятем и тещей.

В увлекательных описаниях прошлого есть мощные образы мудрых седовласых стариков, главных мужчин в семье, есть старшие женщины, матери семейств, от всевидящего ока которых не уйдет ничего, особенно когда это касается молодых невесток. Есть и дети, окруженные вниманием и заботой, но уже воспитываемые в строгой системе поведенческих табу. В этих описаниях нет (или почти нет) только одной фигуры – тещи. Где черкесская теща? Ее просто нет – ни в качестве бледной тени, ни в качестве едва заметного пунктира.

Впервые более-менее внятно о тещах написала этнограф Ярослава Смирнова в статье «Семья и семейный быт народов Кавказа» (1968 г.). В 1960-е гг., пишет автор, «совершенно новое явление современной семейной организации северокавказских народов представляют случаи включения в состав семьи тещи». А потом теща так же неожиданно исчезает… Во всяком случае, со страниц этого и аналогичных исследований…

Почему возник обычай избегания между зятем и тещей? Версий несколько. Например, антрополог Б. Бгажноков отмечает, что обычаи избегания – это «особая, преувеличенная форма демонстрации скромности и уважения друг к другу…» Есть и бытовая версия: в традиционном обществе иногда теща была значительно моложе зятя, и таким образом традиция устанавливала барьер для возможных фривольных отношений между зятем и тещей.

У восточных черкесов (кабардинцев)есть обычай – малъхьэтешэ («знакомство с зятем»): через полгода после свадьбы зять приходит в гости к родителям невесты первый раз, без жены. И после этого они уже могут видеться. Само знакомство длится минут 15, не более.

На стадии знакомства и ухаживания за девушкой ее родители могут разговаривать с будущим мужем, что никаких ограничений в общении зятя и тещи у них нет.

Официальное знакомство происходит уже после свадьбы – через неделю молодожены с родственниками со стороны жениха идут в гости к родителям невесты. Зятю дарят очень дорогие подарки – кольцо с бриллиантами, машину, квартиру.

В Кабарде избегание между зятем и тещей традиционно должно соблюдаться в течение многих лет со дня свадьбы, иногда 10—12 лет. Потом по инициативе родителей жены мог состояться обряд официального знакомства зятя с родителями жены, известный у кабардинцев как малъхъэишэ, малъхъэтешэ – «ввод зятя», малъхъэтехьэ «встреча с зятем» и др.

Однако и после официального знакомства зять держался от родителей жены на расстоянии, практически не заходя в их дом, избегая фамильярностей, не позволяя себе садиться за один стол с тестем и тещей и т. д. В обычном разговоре он не произносил даже имена тестя и тещи, а заменял их конструкциями типа: «отец той, что находится в доме», унэм щIэсым янэр – «мать той, что находится в доме».

У западных адыгов такого ритуала знакомства тещи и зятя не было, и зять должен был избегать тещу и тестя всю жизнь.