Ханс Майбаум - Сирия - перекресток путей народовм

Ибрагим рассказывает о самых грязных махинациях в длинной истории преступлений империализма. Как раз тогда, когда фашисты преследовали и уничтожали евреев по всей Европе, когда евреи особенно остро нуждались в убежище, перед ними закрылись двери. Я вспоминаю, что слышал о случаях, когда европейские евреи, сумевшие откупиться от нацистов или как-то бежать, неделями плавали на маленьких судах в Средиземном море без пищи, без воды, так как британская армия в Палестине не разрешала им сойти на берег.

— Но едва только закончилась война и мир освободился от фашистской угрозы, — продолжает Ибрагим, — едва была ликвидирована опасность вторжения гитлеровской Германии на Ближний Восток, британские, а в еще большей степени американские империалисты, в значительной мере занявшие место своих британских союзников в этом районе, опять делают ставку на сионизм. Снова стали переселять евреев, а с ними возобновились вооруженные конфликты. Когда наконец Великобритания передала свой мандат на управление Палестиной ООН, агрессоры провозгласили государство Израиль. Естественно, мы не могли смотреть на это сложа руки, и, таким образом, сразу же началась ожесточенная борьба.

Ибрагим замолкает и дает мне время поразмыслить. К этому моменту в Палестине проживало уже 675 тысяч евреев. Оптимальным выходом из этого положения было бы, несомненно, образование двунационального государства Палестина, в котором как арабы, так и евреи были бы предоставлены в соответствии с их численностью в демографическом составе страны. Но с этим решением не были согласны ни арабы, ни евреи. Слишком много гнева накопилось за прошедшие годы. Таким образом, оставалась только возможность разделения страны на арабское государство Палестину и на израильское государство. Альтернативы для разделения не было. Сессия Генеральной Ассамблеи ООН приняла решение в связи с этой ситуацией и определила границы Израиля в соответствии с демографическим делением групп населения. Но и это решение не признали ни арабы, ни евреи. В ходе войны, которую с большой ожесточенностью вели обе стороны, Израилю удалось, воспользовавшись отсутствием единства в арабских странах, дополнительно аннексировать примерно шесть тысяч пятьсот квадратных километров из территории, предусмотренной решением ООН для государства Палестина, и, пройдя пустыню Негев, захватить выход к Красному морю у Эйлата.

— Тогда, после поражения, около девятисот тысяч палестинцев были насильственно изгнаны израильтянами. — В разговор включился г-н Рифаи. — Они должны были искать себе прибежище в лагерях соседних арабских стран. Трагедия моего народа достигла новой ступени.

— А что стало с территориями Палестины, не оккупированными Израилем?

— Они остались под властью тех арабских государств, войска которых оккупировали эти территории до конца войны 1949 года: в южной оконечности Палестины, в так называемой полосе Газа, Египет создал особое управление этой территорией. Король Хашимитов в Аммане сразу же полностью присоединил Западную Иорданию к своему государству, которое теперь, поскольку оно не было больше расположено только по ту сторону Иордана, изменило название Трансиордания на Хашимитское Королевство Иордания. Сионисты создали на земле Палестины империалистический, хорошо организованный, вооруженный до зубов опорный пункт-плацдарм для проведения антиарабской, расистской политики.

Это действительно потрясающий факт, и мне самому понадобилось довольно много времени, чтобы осознать, что представители одной и той же группы людей, которые в своей истории бесконечно долго терпели гнет расизма, сами оказались способными осуществлять политику расизма. Как бы то ни было, но это факт. Политика израильской правящей клики по отношению к арабам является полностью расистской и шовинистической. Их цель — создание великой израильской империи от Средиземного моря до Евфрата, и поэтому они развязали несколько кровавых войн против соседних арабских стран и, таким образом, увеличили страдания и лишения палестинского народа.

— Жаль, — заканчиваю я ход своей мысли, — что палестинцы на протяжении длительного времени не имели единого руководства, ясной политической программы, идеологического базиса. Следствием этого явились экстремистские настроения, нереальные решения и необдуманные действия, нанесшие вред престижу палестинской борьбы.

— Вы не совсем правы, — говорит Ибрагим, в то время как г-н Рифаи молчит, — вы должны принять во внимание отчаяние нашего народа. Многие не видели иного выхода, особенно после неудачного исхода июньской войны шестьдесят седьмого года. Нам понадобилось, должен сказать, много времени на то, чтобы осознать значение политической борьбы и ущерб, нанесенный террористическими акциями. С другой стороны, мы не можем согласиться с тем, что каждый акт сопротивления квалифицируется как терроризм.

Когда началась передача последних известий, мои собеседники сели у радиоприемника. Сообщения опять хорошие. Сирийские и египетские войска, очевидно, научились владеть оружием. Даже западные комментаторы говорят о тяжелых боях, в которые втянуты израильские соединения.

Я прощаюсь с друзьями и возвращаюсь к себе. Долго не могу заснуть. Меня охватывают воспоминания о драматических днях в июне 1967 года. Я помню, как первоначальное ожидание победы уступило место глубокому, непередаваемому отчаянию, когда израильские агрессоры оказались сильнее. Позднее в беседах с европейцами я слышал немыслимые суждения и утверждения о ходе этой войны. Как высокомерные, так и невежественные люди говорили, покачивая головой, о численном соотношении между арабами и израильтянами. Но при этом они забывали, что, во-первых, только 3 из 14 арабских стран участвовали в борьбе. С другой стороны, численность населения имеет, очевидно, менее важное значение, чем его мобилизационные возможности. Однако важнейшей причиной поражения арабских войск была, несомненно, та, что руководство трех арабских армий было не в состоянии действовать по координированному плану. К тому же, арабские солдаты — преимущественно жители сельских местностей. Они ни разу в жизни не видели фабрики, никогда не соприкасались с современной машиной. Хотя они и совершали героические подвиги, но в отношении воинской дисциплины и владения военной техникой далеко уступали отлично обученным израильским соединениям. С тревогой задаю себе вопрос: будет ли оправдан и сегодняшний оптимизм моих друзей дальнейшим ходом боевых действий?

Прошло три дня. Я просыпаюсь от ужасного грохота. Стены небольшого отеля дрожат; рамы ходят ходуном; с потолка сыплется штукатурка. Я выскакиваю из постели, спешу к окну. Уже двадцать восемь лет не слышал я таких звуков, но я не забыл их. Кто может когда-нибудь забыть взрывы бомб и гранат! Из окна ничего невозможно разглядеть. Но сомнений не остается: бомбят Латакию. Взрывы — в одном-двух километрах отсюда.