Коре Холт - Состязание. Странствие

Наконец кричит:

— Майна!..

Товарищи опускают его пониже. Ближайшая собака, похоже, потеряла сознание, полузадушенная ремнями. С ней он справляется без труда.

Пока один из его помощников вытаскивает собаку, второй должен удерживать Мирза. Время от времени ему на голову опускаются снежные хлопья. Снег попадает за шиворот. Он обливается потом и мерзнет.

Одна собака за другой извлекается из трещины. Наконец приходит его черед. Двое на краю провала медленно, метр за метром, выбирают веревку. Остается совсем немного, когда Мирза вдруг ударяет по лицу объемистый ком снега. Наверху что-то потрескивает.

Они не торопятся. Он говорит себе: «Хоть бы выдернули поскорей!..» Но они тянут медленно, ровно, спокойно. Что-то кричат — не разобрать, что именно.

Наконец он наверху.

С минуту лежит на краю трещины, свесив ноги вниз и положив голову на колени Скотта.

Серая хмарь, копившаяся у горизонта, пропала. Снова ярко светит солнце, искрится снег. Подъезжает следующая упряжка. Люди при ней еще ничего не знают. Весело машут руками и спрашивают, не надо ли чем помочь.

Две собаки остались на уступе внизу. Скотт говорит:

— Несите сюда самую длинную веревку. Тридцатиметровую.

Мирз:

— Мне надо сперва отдохнуть. Скотт:

— Я сам спущусь.

Вмешивается Уилсон. Он друг Скотта, это дает ему право голоса при начальнике экспедиции. Он говорит, что собаки нам нужны, но люди тоже, и ты — особенно. Спускаясь в трещину, ты будешь рисковать не только своей жизнью.

— Мы не можем уходить отсюда, бросив собак в расселине.

— Мы можем их пристрелить.

— Я спущусь.

Они укрепляют чалки саней, играющих роль моста. Людей прибавилось. Сколько человек могут стоять на краю трещины без риска сорваться вниз? Для страховки каждый стоящий у расселины связывается веревкой с товарищем, который становится поодаль. Скотт обвязывает вокруг пояса конец тридцатиметровой веревки. Заходит на сани и садится, свесив ноги вниз. Уилсон стоит с одной стороны, Мирз — он уже пришел в норму — с другой. Веревку обмотали вокруг лыжных палок, чтобы притормаживать.

Скотт командует начинать спуск. В расселине оказывается темнее, чем он себе представлял. Он наблюдает, как меняется цвет ледяных стен. Его обдает холодом, падающий сверху свет тускнеет. Голоса товарищей звучат необычно гулко. Он кричит им:

— Все в порядке!..

Крик раскатывается между стенами так, что слов не разобрать; одна из собак на уступе под ним испуганно воет. Кажется, вой этот сперва уходит в бездонный провал и возвращается оттуда, приобретя еще более жуткое звучание. Этакий глухой, пронзительный, загробный, пугающий вопль.

Метр за метром вниз, он висит спокойно, однако не без тревоги отмечает, что и просто висеть вот так тоже утомительно. В ушах шумит. Холод от ледяных стен обжигает кожу.

Он приближается к уступу. Преодолевая боль в шее, нагибает голову, чтобы как следует рассмотреть его. Длина уступа — метра четыре, наибольшая ширина — полтора. В двух местах он совсем покатый.

Скотт кричит наверх:

— Помедленней!..

Теперь надо раскачаться на веревке, чтобы, приблизясь к ледяной стене, попасть ногами на уступ. Иначе можно и проскользнуть мимо. Качаясь, он ударяется о стену и резко падает примерно на полметра вниз. Его тут же приподнимают.

Он достает уступ одной ногой, затем другой. Он потерял одну рукавицу и ушиб палец о выступ в ледяной стене. Подтягиваясь за веревку, прочно встает на ноги. В двух метрах от него стоят собаки. Они перестали выть.

Он понимает, что ему теперь предстоит. Сперва — освободиться от веревки, затем попытаться без страховки обвязать ею первую собаку. И ждать, пока ее поднимут.

В голубоватом сумраке собачьи глаза сверкают как раскаленные угли. Теперь все зависит от его самообладания и от сообразительности собак. Понимают они, зачем он спустился? За спиной у него скользкая ледяная стена. Уступ местами покрыт снегом, что под ним — не видно.

Он приближается к собакам сантиметр за сантиметром, что-то говоря ровным, но твердым голосом. Подойдя к первой, чешет ее за ухом. Она огрызается. Клыки сжимают его запястье. Он не дергается, чтобы не разъярить собаку. Заставляет себя стоять спокойно, и собака отпускает руку. Можно не спеша отвязать веревку от себя и обмотать ею собаку.

Есть, пошла вверх.

Пока он стоит внизу без веревки, есть время изучить очертания льда и переливы красок — от красных бликов над ним до черной бездны внизу. Вторая собака не отрывает глаз от его лица. Они глядят друг на друга.

Какова глубина этой расселины? Триста метров, шестьсот? Кто станет ее измерять… Может быть, она доходит до коренной породы самого холодного материка на земном шаре и окаймляющий ее фирн откладывался тысячелетиями? Сверху спускается веревка.

Он начинает напевать. Певец из него никакой, но он слышал, будто тихое пение успокаивает животных. Ему удается обвязать веревкой последнюю собаку, после чего он стоит на уступе, ожидая, пока ее поднимут. Имя этому — одиночество. Слышно, как наверху собаки затеяли драку. Что ж, так и должно быть — взбодрились после спасения. Он понимает также, что его товарищи должны сперва изловить драчунов, чтобы опять не свалились в трещину.

И он продолжает ждать, стоя на уступе без веревки и прислушиваясь. Здесь, внизу, все звуки искажаются, отдаваясь гулкими раскатами. Как бы лед не раскололся от звуковых волн, еще обрушится на него! Наконец сверху медленно спускается веревка.

Так, поймал. Наверху что-то кричат, слов не разобрать. Голая рука, с которой он обронил рукавицу, совсем закоченела.

Начинает обвязываться, а пальцы не хотят повиноваться. Он вынужден бросить и вторую рукавицу. Его бьет дрожь. Мысли путаются? Заставь себя думать спокойно. Один мизинец торчит, словно твердый сучок.

Подышав на него, он наконец обматывается веревкой; в мозгу туман — кажется, он замерзает? Ага, веревка на месте. Теперь затянуть узел. Выдержит ли? Он кричит, чтобы тянули. Поехали.

Похоже, узел держит? Он поднимается вверх. Видит над собой выступ; чтобы его миновать, надо оттолкнуться рукой. Рука не слушается. Край выступа сдергивает с него меховую шапку, царапает голову, но он слишком ослаб, чтобы чувствовать боль. Наконец он наверху.

Двое ложатся на сани, которые оттащили от трещины. Скотта кладут на них. Сверху его накрывает своим телом Уилсон. Потом ему дают горячий чай. Один из его товарищей вскипятил воду, пока остальные воевали с собаками и Скотт ждал внизу на уступе.

Когда они шли на юг с грузом для склада, Скотт отправил назад несколько человек, выполнивших свою задачу. Эту группу возглавил Тедди Эванс — человек, который спас «Терра Нову» во время шторма. Договорились, что Эванс и его спутники будут ждать Скотта в лагере «Безопасность». Здесь они и встречаются. Два пони околели.