Жан Франсуа Лаперуз - Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии»

22 февраля вечером я увидел на горизонте остров Моча, который располагается в пятидесяти лье к югу от Консепсьона. Опасение быть унесенным течениями заставило меня подойти к суше, однако я полагаю, что это была напрасная предосторожность и что было бы достаточно держаться широты острова Санта-Мария, оставляя его в пределах видимости, но не приближаясь к нему более, чем на три лье, потому что в открытом море у северо-западного мыса этого острова есть подводные скалы.

Когда корабль обогнет этот мыс, далее можно идти вдоль суши — тогда все опасности будут уже над водой и на малом расстоянии от берега. В то же самое время станут видны «Сосцы» возле устья реки Био-био — две невысокие горы, чье прозвище указывает на их форму.

Нужно взять немного к северу от «Сосцов» в направлении мыса Талькауано, который образует западную сторону входа в бухту Консепсьона. Протяженность бухты как с востока на запад, так и с севера на юг около трех лье, однако вход в нее преграждает остров Кирикина, образующий два пролива, из которых восточный — более безопасный и единственный использующийся. Его ширина около лье. Западный пролив, между Кирикиной и мысом Талькауано, едва ли шире четверти лье и полон скал — проходить через него д о лжно лишь с хорошим лоцманом.

У побережья дно обнаруживается от острова Санта-Мария и до входа в бухту Консепсьона. В трех лигах на взморье лот показал семьдесят саженей, грунт — черный ил; и тридцать саженей внутри бухты. От северной оконечности острова Кирикина вода начинает мелеть до семи саженей на расстоянии двух мушкетных выстрелов от суши. Вся бухта — превосходная якорная стоянка, однако укрыться от северных ветров можно лишь возле деревни Талькауано.

В два часа пополудни мы обогнули остров Кирикина, однако южные ветр а , которые еще недавно были попутными нам, теперь стали встречными, и мы были вынуждены лавировать, непрерывно бросая лот. В подзорные трубы мы попытались найти город Консепсьон, который, согласно карте Фрезье, располагается в юго-восточной части берега бухты, однако ничего не увидели.

В пять часов вечера к нам прибыли лоцманы, которые поведали, что старый город разрушило землетрясение 1751 года и его более не существует, а новый город построили в трех лье от моря на берегах реки Био-био. Также лоцманы сказали, что нас ждали в Консепсьоне — письма испанского министра опередили нас. Мы продолжали лавировать, чтобы приблизиться к берегу бухты, и в девять часов вечера бросили якоря на глубине девяти саженей на расстоянии около лье к северо-востоку от рейда Талькауано, куда мы должны были прийти на следующий день.

На переднем плане изображены лодки аборигенов, весла, гарпуны и копья для добычи рыбы.

В десять вечера мсье Постиго, капитан фрегата военного флота Испании, прибыл ко мне на борт по поручению коменданта Консепсьона. Он переночевал на корабле и отбыл на рассвете, чтобы отчитаться в исполнении своего задания. Он указал лоцману место якорной стоянки, наиболее удобное для нас, и прежде чем сесть на коня прислал нам большое количество свежего мяса, фруктов и овощей, которых оказалось достаточно для всей команды, чье доброе здравие его весьма удивило. Вероятно, еще никогда корабль не прибывал в Чили после хождения вокруг мыса Горн без больных на борту — а на двух наших фрегатах не было ни одного.

В семь часов утра 24 февраля мы снялись с якоря, наши лодки и баркасы повели корабль на буксире. В одиннадцать часов мы встали на якорь возле Талькауано, на семи саженях, грунт — черный ил. Середина деревни Талькауано — 21° к весту от зюйда; форт Святого Августина — зюйд, и форт Гальвес, возле источника пресной воды, которым мы пользовались, — 3° к весту от норд-веста.

Как только мы подошли к чилийскому побережью, мы производили лунные наблюдения ежедневно. Определенные нами долготы очень мало отличались от установленных для этого побережья доном Хорхе Хуаном [65] Хорхе Хуан-и-Сантисилия (1713–1773) — испанский морской офицер и ученый, участник франко-испанской геодезической морской экспедиции в Южную Америку, установившей «сплюснутость» земного шара. . Однако у нас есть основания полагать, что современный метод превосходит тот, который применялся в 1744 году, поэтому мы помещаем северный мыс острова Санта-Мария на 37° 1′ южной широты и 75° 55′ 45″ западной долготы; середину деревни Талькауано — на 36° 42′ 21″ широты и 75° 20′ долготы, в соответствии с наблюдениями, произведенными мсье Дажеле в наших астрономических палатках у самого берега моря.

Карта, начерченная доном Хорхе Хуаном, настолько точна, что нам оставалось лишь подтвердить это. Однако мсье Бернизе, инженер-географ, добавил на нее часть течения реки Био-био, чтобы отметить местоположение нового города и дорогу, ведущую к нему.

Бухта Консепсьона — одна из наиболее удобных в мире. Море здесь спокойно, течений почти нет, хотя высота прилива достигает шести футов трех дюймов. Наибольшая высота прилива в дни новолуния и полнолуния, в 1 час 45 минут.

Бухта закрыта от всех ветров, кроме северного, который в этом климате дует лишь зимой, то есть с конца мая по октябрь. На эти месяцы также приходится сезон дождей. Этим постоянным зимним ветрам, как и сменяющим их южным ветрам, господствующим в остальное время года и сопровождаемым очень хорошей погодой, вполне можно дать имя муссонов.

Единственная якорная стоянка, укрывающая от зимних норд-остовых ветров, находится возле деревни Талькауано на юго-западном берегу бухты. Сейчас это единственное испанское поселение в заливе. Старый город Консепсьон, как я уже говорил, разрушило землетрясение 1751 года. Он располагался в устье реки Сан-Педро на восток от Талькауано. Его руины еще можно увидеть, однако они не просуществуют так же долго, как развалины Пальмиры. Все здания в этой стране построены из самана или из кирпичей, обожженных на солнце. Крыши покрыты вогнутой черепицей, как и в некоторых южных провинциях Франции.