Жан Франсуа Лаперуз - Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии»

После разрушения города, который скорее поглотило море, чем уничтожили подземные толчки, жители рассеялись и временно обустроились на соседних возвышенностях. Лишь в 1763 году было выбрано место для нового города — в четверти лье от реки Био-био и в трех лье от старого Консепсьона и деревни Талькауано. Туда перенесли резиденцию епископа, кафедральный собор и другие религиозные строения. Новый город занимает большую площадь — здесь строят лишь одноэтажные дома, потому что они лучше выносят землетрясения, которые случаются в этих краях почти ежегодно.

В новом городе насчитывается около десяти тысяч жителей. Кроме резиденции епископа, здесь также находится резиденция генерал-майора Хиггинса — командующего местными войсками. Епархия епископа на севере соприкасается с диоцезом [66] Диоцез, или епархия ( лат. dioecesis, от греч. διοίκησις — управление), — церковно-административная территориальная единица в католической и некоторых движениях протестантской церкви, во главе которой стоит архиерей (епископ или архиепископ). Сантьяго, столицы Чили, где располагается резиденция генерал-губернатора колонии. Граница Чили проходит к востоку от Кордильер, а на юге — по Магелланову проливу. Однако истинная граница проходит по реке Био-био в четверти лье от города. Вся страна к югу от реки принадлежит индейцам, кроме острова Чилоэ и небольшого участка вокруг Вальдивии. Было бы неуместно называть этих людей подданными испанского короля, с кем они почти постоянно воюют.

Таким образом, должность испанского военного командующего имеет очень большое значение. Этот офицер командует как регулярными войсками, так и ополчением, что предоставляет ему большую власть над гражданами, которые во всех остальных вопросах подчиняются коррехидору [67] Глава местной исполнительной и судебной власти в Испании и испанских колониях XVIII в. . Лишь военный командующий отвечает за оборону страны и обязан до конца сражаться или вести переговоры. Вскоре новая система управления сменит прежнею, и она будет мало отличаться от той, которая существует в наших колониях: власть будет разделена между комендантом и интендантом.

Однако необходимо отметить, что в испанских колониях нет верховного суда: те же судьи, которые облечены властью от имени короля, рассматривают и гражданские дела при участии нескольких судебных заседателей. Поскольку правосудие вершат судьи, не равные по званию, вполне очевидно, что мнение председателя почти всегда определяет мнение подначальных судей. Таким образом, суд вершит, в сущности, один человек — остается надеяться, что он непредубежденный, беспристрастный и весьма просвещенный, иначе подобные порядки могут привести к весьма нежелательным последствиям.

Во всем мире нет более плодородной почвы, чем в этой области Чили. Пшеница родит сам-шестьдесят, виноград плодоносит в таком же изобилии. Равнины заполнены бесчисленными стадами, которые без какого-либо присмотра плодятся сами собой. Единственная работа, которую должны сделать местные жители, — оградить забором свои владения и поместить туда своих быков, коней, мулов и овец.

Средняя цена большого быка — восемь пиастров, барана — три четверти пиастра. Однако покупателей нет, и местные жители имеют обыкновение каждый год забивать огромное количество овец, сохраняя лишь шкуру и сало для свечей: эти два товара они отправляют в Лиму. Также они коптят некоторое количество мяса: его потребляют команды небольших каботажных судов, которые ходят вдоль берега Южного моря.

Этой стране не свойственны какие-то особые болезни. Но одна, которую я не посмею назвать, весьма распространена. Те, кому посчастливилось избежать ее, достигают очень преклонного возраста. В Консепсьоне есть несколько человек, отметивших столетний юбилей.

Несмотря на столь многочисленные преимущества, эта колония далека от того прогресса, который был бы вполне возможен в условиях, столь благоприятных для большого населения. Однако политика правительства непрестанно противодействует благотворному влиянию климата. Запретительный режим существует на всем протяжении Чили: в этом королевстве, продукты которого, если привести их производство к доступному максимуму, накормили бы половину Европы; шерсть которого обеспечила бы сырьем все фабрики Франции и Англии; чей скот, если изготовить из него солонину, принес бы огромную прибыль, — в этом королевстве, говорю я, отсутствует какая-либо коммерция.

Четыре или пять раз в год из Лимы приходит небольшое судно с сахаром, табаком и немногими товарами из Европы, которые несчастные чилийцы покупают из вторых или третьих рук и после того, как эти товары были обложены огромными пошлинами в Кадисе, Лиме и, наконец, при ввозе в Чили. В обмен они могут дать лишь пшеницу, которая настолько дешева, что землепашец не видит никакой выгоды в том, чтобы расширять пахотные земли, а также овчину, свечное сало и немного теса. Таким образом, торговый баланс всегда неблагоприятен для Чили. Эта страна, со своим золотом и немногочисленными товарами для обмена, не может расплатиться за сахар, парагвайский чай, табак, ткани, парусину, батист и различные скобяные изделия, необходимые в повседневной жизни.

Из этого краткого обзора становится очевидно, что Испания не реформирует свою систему. Если не будет разрешена свобода торговли, если не будут снижены пошлины на иноземные товары, если, наконец, не возобладает понимание, что маленькие пошлины, которыми обложено большое потребление, намного выгоднее, чем огромные пошлины, уничтожающие это само потребление, королевство Чили никогда не достигнет той степени процветания, какой можно было бы ожидать в столь благоприятных условиях.

К несчастью, эта страна добывает небольшое количество золота. Почти все реки золотоносные. Как говорят, местный житель может зарабатывать полпиастра в день, промывая песок. Однако у него нет настоятельной необходимости трудиться, поскольку продовольствие здесь в изобилии. Не поддерживая общения с иностранцами, он не знаком ни с нашими искусствами, ни с нашей роскошью и не может ничего желать с силой, достаточной для того, чтобы преодолеть собственную праздность. Земли остаются не паханными, а наиболее деятельные чилийцы уделяют несколько часов в день промыванию речного песка, что лишает их необходимости овладеть каким-либо ремеслом. Поэтому в домах даже самых богатых жителей почти нет мебели, а все мастеровые в Консепсьоне — иностранцы.