Питер Акройд - Революция. От битвы на реке Бойн до Ватерлоо

Сэмюэл Олдноу из Стокпорта стал первым производителем муслина в Англии. Он основал промышленный центр, включавший в себя фабрику на паровых двигателях, цех для отбеливания, а также цеха для аппретирования тканей и склады; он с большим рвением относился к организаторской деятельности и решил создать сообщество рабочих прямо на территории завода. На саму фабрику наняли тысячу ткачей, а для выполнения смежных производственных процессов – другую тысячу рабочих. Отличительной особенностью предприятия Олдноу, отражавшей происходившие изменения в промышленности, служит тот факт, что со временем шесть рабочих фабрики основали каждый свое дело.

Тяга к прогрессу по силе напоминала религиозный пыл. Как-то торговец Сэмюэл Солт сказал Олдноу: «В этом деле следует одновременно обладать терпением святого и решимостью мученика». В жестоком мире индустриализации встречались и примеры благотворительности. Однажды механик Лоуренс Эрншо изобрел машину, которая могла скручивать хлопковую нить и одновременно наматывать ее на катушки; однако затем он уничтожил свое изобретение, боясь, что таким образом он лишит бедных куска хлеба.

Впрочем, неплохо ответить на вопрос, какую религию исповедовали промышленники или те, кто имел хоть какое-то отношение к промышленности. В основном это были диссентеры; англиканцев среди них было ничтожно мало, кроме разве что представителей благородного сословия или крупных землевладельцев, занимавшихся предпринимательством. Для обеспечения промышленного прогресса требовалась сама промышленность, а также уверенность в своих силах и настойчивость большого числа диссентеров. Поскольку им отказывали в праве занимать должности на гражданской или военной службе, а также обучаться в английских университетах, диссентеры направляли свою энергию в другое русло. Диссентерские академии служили благодатной почвой для молодых изобретателей и инженеров.

Многие знаменитые фабриканты железных изделий были квакерами – выносливые, уверенные в себе люди, которые прекрасно знали ценность своего клана; они, как правило, стремились «остаться в семье», в результате сложились такие крепкие квакерские династии, как Дарби. Абрахам Дарби I происходил из семьи замочников, живших неподалеку от Дадли, на западе центральной части Англии. Бережливость и аскетизм способствовали накоплению капитала, а расчетливость и усердие позволяли направлять заработанные средства назад в бизнес. Квакерская сеть, без сомнения, позволяла фиксировать цены или, говоря более высокопарно, заключать торговые соглашения.

В ходе индустриализации, пожалуй, еще более значимую роль играл методизм. Вера в любых проявлениях была неотъемлемой частью промышленных преобразований, которым способствовала миссионерская деятельность среди рабочего класса на севере. В гимнах и проповедях методисты старались вдохновлять тех, кто работал на фабриках, не давая им пасть духом. Стремление к успеху рассматривалось как обязательный долг христианина, а жажда новизны и желание совершенствоваться считались делом благородным.

Пьянство, пустая трата времени, лень и прочие грехи допромышленного периода следовало изгонять, словно бесов. В качестве альтернативы горестям и невзгодам, а также различным способам их утоления методисты организовывали различные мероприятия в рамках общины, что давало верующим чувство общности и сопричастности новому миру промышленных чудес, в котором многие рабочие по-прежнему чувствовали себя чужаками. Отчасти поэтому среди адептов методизма было немало ткачей, для которых это учение означало скорее образ жизни, нежели преданное служение религиозной доктрине. Летом 1784 года Джон Уэсли «нашел чудесный приход в Стокпорте, тамошняя паства была весьма предана Господу». За общее правило принималось утверждение: «Где торговля идет слабо, там редко возникает религиозный подъем». Поэтому многие считали, что методизм был религиозным орудием промышленной революции. Говоря словами из гимна Чарльза Уэсли:

Правда, стоит оговориться, что значительное число рабочих обоих полов, измотанное тяжелым трудом на фабриках, могло вовсе не исповедовать какую-либо религию. В конце концов, не Бог строил фабрики и заводы.

Владельцы железоплавильных заводов, как правило, были людьми энергичными и напористыми. Они составили первую четко оформившуюся группу промышленников. Некоторые из них пришли в это ремесло из сельского хозяйства, а другие в прошлом занимались металлообработкой. Имена многих из них заимствованы из Ветхого Завета: Седрах Фокс, Неемия Ллойд, Иов Ролинсон, Иоав Парсонс, Софония Паркер; казалось, все они обладали такой же первобытной силой, что и их ветхозаветные тезки. «Приказы, которые я отдаю, – говорил Амброуз Кроули своим управляющим, – зиждутся на такой твердыне, что, пока я нахожусь в ясном уме, даже Сатане и его приспешникам не под силу повергнуть их в прах». В жилах заводчиков словно текла железная руда. Промышленники могли быть грубыми и даже безжалостными, однако их по-хозяйски интересовала судьба тех, кого они называли «наши люди».

Рабочие на чугунолитейном производстве трудились словно в аду. Печи, пламя, дым, жара, раскаленные добела бруски металла и замысловатый механизм с множеством цепей и шкивов – зрелище, достойное пера Джованни Пиранези или Гюстава Доре. Мерцание печей и отблески пламени в топках освещали непроглядную тьму ночи, которая окутала всю Центральную Англию, получившую название Черная страна [198] Черная страна – промышленный район в центральной части Англии, получивший название из-за выбросов сажи и копоти местными предприятиями тяжелой промышленности. . Огонь печей был столь ярким, что казалось, будто некие прожекторы рассеивают зловещий мрак. Нет ничего удивительного в том, что Амброуз Кроули упоминает имя Сатаны.

История металлургической промышленности поучительна и в другом смысле. Одно великое изобретение изменило саму природу чугунолитейных процессов. С помощью пудлингования – способа получения железа путем плавки и перемешивания расплавленного металла, изобретенного Генри Кортом в 1783 году, для улучшения качества чугуна в чушках и превращения его в более прочное и ковкое железо или прутковое железо стали использовать каменноугольный кокс. Печи становились все больше, а сферы применения чугуна и железа множились. Сначала добывали железную руду, затем плавили металл, после чего его рафинировали, раскатывали в листы и пруты. Рос спрос на железные цепи, трубы, колеса, плиты, решетки, рельсы, орудия, гвозди, котлы, ограды, колонны, здания, корабли и дорожные покрытия (чугунные шашки). Это была эпоха чугуна. Чугун можно было производить в относительно неограниченных количествах, и вскоре Англия стала лидером по выплавке чугуна в Европе: на ее долю приходилась половина от общего объема поставок на континенте. Чугунный арочный мост через реку Северн в графстве Шропшир считался одним из чудес света, и драматург и композитор Чарльз Дибдин предсказывал, что «по всей видимости, он простоит века». И действительно, мост стоит по сей день.